Игра теней - Темми Хилс

Рэйчел становилось не по себе от его пристального взгляда. Ей вовсе незачем спрашивать, что он думает об их поцелуе. Да, она была пьяна, но не забыла, с какой страстью привлекла его к себе, ища его губы, словно они принадлежали только ей. Она готова поспорить на лучшую колоду своих карт, что он тоже ничего не забыл. Об этом свидетельствовало то, с каким интересом он рассматривал ее губы. От нахлынувших воспоминаний губы Рэйчел задрожали.

Она прижала ладонь ко лбу. Придется принести квитанцию и отдать ему, тогда он уйдет. Пока мистер Уэзерби отсутствует, Джексону вряд ли что-то удастся разнюхать. И пуст ее это пугает, но Рэйчел решила, что надо не терять Джексона из вида, пока он продолжает свое расследование. Если Джексон случайно что-то узнает, она окажется рядом, чтобы защитить сестру. Рэйчел подумывала о том, чтобы не отдавать ему квитанцию, но в конце концов отвергла эту мысль. Полиция установит прежние прегрешения Пенни и незамедлительно сделает соответствующие выводы. Джексон же, возможно, вообще никогда не узнает о прошлом сестры, поскольку сведения о ней содержаться в архиве, в разделе малолетних преступников. Она надеялась, что они там и останутся, ибо если Джексон выяснит, что она скрыла от него столь важные сведения, то непременно заставит ее пожалеть об этом.

Не произнося ни слова, Джексон повернулся и начал лениво бродить между витринами. Хитрый прищур его глаз очень тревожил Рэйчел. Она окинула лихорадочным взглядом магазин. Неужели он что-то ищет? Да нет, он просто ведет себя как обычный покупатель.

— Я принесу тебе квитанцию.

Джексон остановился и посмотрел на нее.

— Неси.

В кабинете Рэйчел улыбнулась матери, на мгновение поднявшей глаза от подноса, на котором расставляла свои любимые фарфоровые чашки.

— Он еще здесь?

Эмили положила серебряные ложки рядом с сахарницей и сливками.

Рэйчел не могла представить, как Джексону удастся не раздавить одну из этих крошечных чашечек своей огромной, грубой рукой.

— Все еще здесь, но, думаю, у него нет времени на кофе.

Мать хитро прищурилась.

— Постарайся задержать его, дорогая. Я меня не было случая поговорить с ним, узнать его поближе… Ты же понимаешь, о чем я. Думаю, та смешная маска с острова Бали — как раз то, что ему нужно. У него прекрасная улыбка, хотя, по-моему, улыбается он не часто.

Рэйчел полагала, что с помощью вырезанной из дерева маски вряд ли удастся смягчить выражение лица Джексона, но решила не говорить об этом.

— Посмотрим, что я смогу сделать. Выдвинув ящик картотечного шкафа, она вытащила из папки написанную от руки квитанцию. Сделав на небольшом ксероксе копию, вернула оригинал на место и задвинула ящик. Прежде чем покинуть кабинет, Рэйчел сказала:

— Пока не выходи, мама, дай мне еще несколько минут.

— Хочешь, чтобы первую покупку он сделал у тебя? — подмигнув, шутливо спросила мать. — Тогда вперед, и желаю удачи. Я найду, чем себя занять.

Прикрыв за собой дверь, Рэйчел глубоко вздохнула. Голова закружилась. Сжав ладонями виски, Рэйчел подождала, пока исчезнет темнота в глазах. Возможно, до работы ей следовало поесть. При мысли о еде ее внутренности взбунтовались, а к горлу подступила тошнота. Неудачная мысль. Никакой еды, решила она.

Вдруг поняв, что из магазина не доносится ни звука, Рэйчел насторожилась. Она двинулась вдоль стены с книжными полками и увидела Джексона, стоящего в центре зала. Склонив набок голову, он рассматривал какую-то вещь, которую держал в руках. Решив остаться незамеченной, она осторожно двинулась вперед.

Рэйчел ожидала, что Джексон поднимет голову, возможно, даже улыбнется ей, но он остался недвижим, словно боялся лишним движением потревожить себя.

Остановившись в нескольких футах от него, Рэйчел подняла руку с квитанцией.

— Вот копия той квитанции о продаже. Но мне нужно объяснить…

Он медленно поднял голову. В его глазах читался вопрос, нет, не вопрос, а отвращение… Ей захотелось завыть в голос. О Боже, что на этот раз?

Джексон двинулся ей навстречу, и она машинально отступила назад, наткнувшись на стеклянную витрину. Когда он оказался почти рядом, Рэйчел поняла, что он что-то держит в руках, но не могла отвести взгляда от его глаз.

Тяжело дыша, Джексон остановился от нее на расстоянии вытянутой руки. Челюсти его были плотно стиснуты, лицо потемнело. Он собрался что-то сказать, но лишь замотал головой.

— Джексон!.. — воскликнула Рэйчел, понимая, что должна спросить его. — Ну, что на этот раз? Почему ты на меня так смотришь?

Он поднял руку, и она отшатнулась, заметив, что он держит в ней вазу. Рэйчел насупилась и снова взглянула ему в глаза.

— Как давно она у тебя, Рэйчел? Она перевела взгляд на вазу, отметив, что это вовсе не ваза, а искусно сделанный сосуд для благовоний. Восьми дюймов в высоту, с резной ручкой сбоку и верхней частью в форме львиной головы, в раскрытую клыкастую пасть которой заливаются духи. Судя по резным изображениям битв на боках и состоянию керамики, Рэйчел отнесла сосуд к эпохе Древней Греции. Этой вещи многие и многие сотни лет.

— Боже правый!..

— Давно она у тебя? — еще требовательнее спросил он.

Мозг отказывался служить ей, оцепенение охватило все тело. Пошатнувшись, Рэйчел схватилась рукой за стеклянный стеллаж, боясь, что ноги перестанут держать ее. С бешено колотящимся сердцем она произнесла:

— Я никогда раньше не видела этого. Ты принес ее с собой?

Но она знала, что это не так. Когда он пришел, у него с собой ничего не было.

— Откуда она у тебя? — обманчиво-спокойным тоном спросил Джексон, но она чувствовала, что он кипит от ярости.

— Я же сказала, что никогда прежде не видела ее.

— Но она находится в твоем магазине.

Джексон не крикнул, но Рэйчел вздрогнула и отшатнулась.

Она отрицательно покачала головой и сделала шаг в сторону стеллажа. Он приблизился к ней. Рэйчел отступила еще на шаг. Ей требуется пространство, иначе она не в состоянии думать. Она продолжала отступать. Джексон же наступал — методично, медленно, словно охотник, напавший на след.

Самые невероятные мысли мелькали у нее в голове, но ни одну из них нельзя было назвать здравой. При каждой встрече с Джексоном все становилось еще более запутанным в ее жизни, невероятным до безумия. Рэйчел не сводила глаз с вазы, отмечая ее изящную форму и затейливые изображения, судорожно пыталась вспомнить, откуда она взялась, но не могла. А это значит… Рэйчел сжала рукой горло и почувствовала, как бешено бьется пульс. Что же это значит? Ничего! Она не верит, что к этому причастна Пенни. Но тогда откуда ваза взялась в магазине? Рэйчел догадывалась, куда своими вопросами гнул Джексон. Он, конечно же, думал, что ваза украдена, и украла ее она.