Сотворение мира за счет ограничения пространства, занимаемого Богом - Ханох Левин

МАРКУС. Сказать по правде, госпожа Шустер… Относительно земного шара… В смысле, плоский он или круглый… Вы говорите о таких вещах, о которых я и сама не раз задумывалась. Просто мне как-то было неприятно о них говорить. В конце концов, почему именно я должна быть первой, кто закричит, что земной шар — плоский, если все кричат, что он круглый? Я вот, например, попробовала однажды доказать Мордехаю из молочной лавки, что молоко у него несвежее, но убедить его в этом не было никакой возможности. А главное — все остальные покупатели стояли в сторонке и помалкивали. Так что и по поводу земного шара я тоже решила молчать. Но теперь, когда я вижу, что вы придерживаетесь такого же мнения… В общем, теперь я могу признаться. Я никогда не была вполне уверена, что земной шар — круглый. И… Я очень рада, что наконец-то нашла человека, который, как и я, не хочет терпеть такое… ну, в общем, вы меня понимаете. Возьмите, к примеру, физику. Ну просто невероятные глупости! Мало того что ничего невозможно понять, так и понимать-то, собственно, нечего. Мой мозг все время мне твердит: «Обман. Мошенничество. Обман». Я вот никогда физику не учила. Но зато у меня был один знакомый физик, с такой маленькой бородкой. И глаза у него были, как у жулика. А я, госпожа Шустер, такой человек… Стоит мне только посмотреть кому-нибудь в глаза — и я сразу вижу, жулик он или нет. Могу вас заверить, с этим физиком я бы в разведку не пошла. Физика! Когда доходит дело до таких вопросов, как строение земного шара, которые нас непосредственно не касаются и мы не рискуем при этом своими денежными сбережениями… Как раз в таких вопросах мы и позволяем всяким проходимцам нас обманывать. Позволяем им утверждать, что земной шар — круглый.

ШУСТЕР. То же самое и с Австралией.

МАРКУС. Видите ли, госпожа Шустер, что касается Австралии… Должна признаться, что это у меня все-таки как-то не очень в голове укладывается. Как-никак Австралия.

ШУСТЕР. Но ведь я же вам сказала…

МАРКУС. Нет, я не говорю, что вы не правы. И все же. Такая большая страна… Зачеркнуть ее в один момент… Нет, Австралия, конечно, далеко. Даже очень далеко. Иногда мне даже кажется, что это какая-то сказочная, мифическая страна…

ШУСТЕР. Сказки. Все сплошные сказки.

МАРКУС. Да, доказательства, как вы правильно заметили, очень неубедительные… Но все-таки, если нет Австралии…

ШУСТЕР. Нет ее. Нет.

МАРКУС. Разумеется. Я тоже считаю, что нет. Но вы, госпожа Шустер, позволили себе также высказать некоторые сомнения по поводу Австрии. А вот с этим я никак согласиться не могу. Во-первых, Австрия находится гораздо ближе. Но самое главное, госпожа Шустер, состоит в том, что в Австрии живет мой двоюродный брат!

ШУСТЕР. Это он вам так сказал?

МАРКУС. Да, он. Но не станет же он мне лгать. Он ведь мой двоюродный брат.

ШУСТЕР. А кто говорит, что он лжет? Речь идет всего лишь об ошибке. Может быть, он говорил вам о чем-то другом, а вам показалось, что об Австрии. Может, он рассказывал вам про концерт Давида Ойстраха.

МАРКУС. Про Австрию. Он рассказывал мне про Австрию. Мой двоюродный брат живет в Австрии.

ШУСТЕР. А может быть, он сказал вам, что ел ойстер.

МАРКУС. Ойстер?!

ШУСТЕР. Ойстер, ойстер. Вы знаете, что значит по-английски «ойстер»? Устрица. Ракушка.

МАРКУС. Госпожа Шустер, он живет в Австрии. Мой двоюродный брат живет в Австрии. Я могу вам его письма показать!

ШУСТЕР. Да не надо мне ничего показывать. Это меня все равно не переубедит.

МАРКУС. Послушайте. Я, конечно, полностью согласна с вами во всем, что касается земного шара и Австралии. Более того, если говорить начистоту, я тоже не раз сомневалась в существовании таких далеких стран, как Аляска или там Австралия… Даже в существовании Турции. В самом деле. Приходят какие-то люди, что-то там рассказывают, журналисты все это записывают, поднимают вокруг этого шум, а простой человек всему этому верит. И никто не хочет дать себе труда задуматься: а что это вообще значит, «Турция»? Что это такое? Вот так вот просто взять и спросить: что такое — Турция? Если бы люди задумались и задали бы себе все эти простейшие вопросы, то не стали бы верить во все эти странные вещи, в существовании которых нас пытаются убедить. Должна вам сказать, я вообще отношусь к географии с большим подозрением. Горы, реки, холмы, моря. И это называется «наука»? Это, извините меня, не наука, а пейзаж. Кроме того, я лично знакома с некоторыми географами. У меня вот была одна подруга, которая изучала географию. Она вышла замуж за инженера-механика. Этот негодяй сломал ей жизнь, они развелись, и теперь она живет одна, с двумя детьми. Поэтому ко всему, что связано с географией, я отношусь с большим подозрением. И если говорить об Австралии…

ШУСТЕР. Австрия — это тоже чепуха.

МАРКУС. Но поймите, там живет мой двоюродный брат… Кузен.

ШУСТЕР. Он рассказывал вам, что ел ойстер. Он ел ойстер.

МАРКУС. Но ведь марки на его письмах — австрийские!

ШУСТЕР. Эти марки вполне могут быть итальянскими. С изображением Австрии.

МАРКУС. Госпожа Шустер. Я со всей ответственностью заявляю, что мой двоюродный брат не ел никаких ойстеров и ничего мне о них не рассказывал. И я не могу… То есть Австрия, она, конечно…

ШУСТЕР. Ойстер, ойстер.

МАРКУС. Да. У меня тоже неоднократно было такое ощущение, что в названии «Австро-Венгрия» есть что-то, как бы это сказать… Противоестественное… В общем, что-то здесь явно не так. Потому что Венгрия — это Венгрия. А вот Австрия… Что это вообще значит — «Австрия»?

ШУСТЕР. Венгрия.

МАРКУС. Точно. А мой кузен…

ШУСТЕР. Он говорил вам об ойстере.

МАРКУС. Да, по-видимому, так оно и есть.

ШУСТЕР. Правда, я сама ойстеров никогда не ела…

МАРКУС. А они вообще-то существуют?

ШУСТЕР. Нет. Никаких ойстеров не существует.

МАРКУС. Тогда о чем же рассказывал мне двоюродный брат?

ШУСТЕР. А я откуда знаю? Может быть, он говорил «шустер»? А вы перепутали его с «ойстер».

МАРКУС. «Шустер»?! Почему «шустер»? Что это такое — «шустер»?

ШУСТЕР. Шустер — это я!

МАРКУС. А-а-а… (Пауза.) Шустер?

ШУСТЕР. Да. Я — Шустер. Теперь вы сами видите, насколько все просто и как все в этом мире взаимосвязано. Надо только не бояться задавать вопросы и, главное, додумывать их до конца. Все современные ученые, если только они не ищут окольных путей, а идут прямо к цели, в конце концов приходят ко мне. Именно этому я и учу своих учеников. Я учу их «Шустеру». И когда они подрастают и покидают школу, они твердо знают, что «Шустер» существует!

МАРКУС. Я бесконечно вам признательна, госпожа Шустер.

ШУСТЕР. Не за что, госпожа Маркус, не за что.

МАРКУС. Очень была рада с вами познакомиться. Простите, что побеспокоила.

ШУСТЕР. Эльханан очень прилежный мальчик. Передайте ему от моего имени: «Шустер».

МАРКУС. Обязательно, госпожа Шустер. Передам. Спокойной ночи. (Уходит.)

Мирные переговоры на Ближнем Востоке

ГУНАР. Мирные переговоры в пяти раундах между Махмудом Риадом… (Риад поднимает руку.) …и Имой Эбан[8]. При посредничестве Гунара Яринга, по прозвищу Великий Гу. (Отвешивает поклон.) Раунд первый, предварительный. (Обращаясь к Риаду и Эбан.) Можно начинать.

ЭБАН. Может, начнем сразу со второго раунда?

ГУНАР. Очень жаль, но это невозможно. Согласно протоколу, необходим предварительный раунд.

РИАД (Гунару). Правильно. Надо делать все по протоколу.

ГУНАР. Положись на меня. (Пауза.) Можете начинать. (Пауза.)

ЭБАН. А может быть, отсрочить предварительные переговоры и провести их как-нибудь потом, после третьего или четвертого раунда?

ГУНАР. Мы обязаны придерживаться протокола. (Риаду.) Я же сказал, положись на меня.

РИАД. Продолжай в том же духе. (Пауза.)

ГУНАР. Если хотите, могу подсказать, с чего начать.

ЭБАН. Я — хочу.

ГУНАР. Шестнадцать.

ЭБАН (Риаду). И я считаю: шестнадцать.

Оба называют номера, не торопясь, как игроки в покер.

РИАД. Семнадцать.