Азарт - Терентий Гравин

Золотых и серебряных монет много не брали, по горсти, полторы. Лишня тяжесть в дальней дороге нежелательна. Зато взяли шесть бронзовых колец, что-то в них чувствовалось магическое, непонятное и манящее. Вот и уложили в карманы.

Мы серьезно обговаривали идею взять с собой арбу с большими удобными колесами. По ровной дороге ее со всей нашей поклажей, не напрягаясь, мог тянуть за собой даже Александр. Но он же и поведал, что у нас на пути имеется три оврага, которые преодолеть с такой колесной техникой будет ой как не просто. Плюс ко всему луга с неровностями почвы и с высокими травами. Это — не по асфальту, где можно и грузовик толкать.

В итоге так и вышли в путь ранним утром (по местным понятиям), на следующий день после дождя. Шли груженные вполне удобными, хоть и сшитыми "на коленке" рюкзаками, да в удобной, поверх обновленного шмота, разгрузке. Тоже сами сшил, потому что люблю, когда все нужное под рукой и не надо по всем карманам шастать или в рюкзаке копаться. Стоило заметить, что особого выбора оружия у меня не было. В обоих домах я только и смог отыскать с десяток годных для метания ножей, да полтора десятка треугольных звездочек, весьма напоминающих сюррикены. Они мне показались несколько непривычными, но несколько тренировок с этими "трездочками", как я их назвал, нас примирили между собой. Точность броска такой "трездой" пока оставляла желать лучшего, но вот убойная мощь и эффективность режущих кромок впечатляла. Если продолжить обучение, то результаты будут поразительные во всех смыслах этого слова.

Что еще добавилось у нас из оружия, так это четыре десятка болтов к единственному у нас арбалету. Пришлось ковать их самому, потратив на это чуть ли не день в кузнечно — слесарной мастерской, занимающей один из сараев. Но получились ничуть не хуже тех трех, что имелись в наличии. Пусть и не потомственный кузнец, но некие знания и умения у меня не растерялись.

У каждого из нас было по моей "фирменной" титановой фляге с драконами, заполненной самым крепким из найденных вин. Причем взяли мы его чисто в лекарственных целях, чтобы пить разогретым в случае простуды, или для промывания ран, коль такие появятся в непредвиденных обстоятельствах. По утверждениям моего проводника, нам на пути будет попадаться огромное количество ручейков, родников и речушек с чистой водой, так что запасаться ею смысла не было.

Когда мы уже тронулись в путь, то первым и подробным рассказом Пятницы было описание тех мест, где реки подходят к границе земель (что с одной, что с другой стороны) и как-то там впадают в Багрянку. Как раз одна такая солидная речка и текла в сторону мира Дракулы там, где работорговцы делали первый мостик. Практически никак нельзя было приблизиться к месту соприкосновения воды и лавы. На пятьсот метров в разные стороны, и на километр вверх поднималось облако горячего и удушливого пара, в который далеко никто не рисковал заходить. Не было никаких сведений, что происходит с реками. То ли они совершенно испаряются, что местными мудрецами отвергалось, то ли излишки воды уходили в иные пространства вселенной, что считалось более приемлемой версией среди ученых.

В одной трети случаев (если удачно совпадали рельефы местности) почти кипящая вода продолжала течь в новом русле и после пересечения раскаленной Багрянки. Подобного вида границы встречались чаще всего, но ширина потоков магмы сильно разнилась: где три метра, а где и все тридцать три.

В этом состояла еще одна парадоксальная загадка Осколков.

Шли мы точно по тому же маршруту, каким двигался в свое время отряд работорговцев. Память у парня оказалась, как у лучшего следопыта индейцев Апачи, да и следы прохода нам частенько попадались. Даже удивительно было, почему весьма умные гули не догадались пройти по этому следу, ведь уже давно отыскали бы свою священную реликвию. Точнее говоря, давно взлетели вместе с ней на воздух, и, вполне возможно, плавали со Щитом в раскаленной магме. Получалось, что гули не всегда соображали, как следует, и порой конкретно тупили.

Вот эти детали мы и обсуждали. Да и вообще, нам очень сильно помогала в пути приятная наука "болтология"… С ней любые расстояния не страшны. Недаром говорят, что дорогу осилит идущий, а толпу по этой дороге за собой уведет любой болтун. А так как ничего особо интересного с нами за двое суток пути не случилось, то занимательные истории нам помогли лучше всего.

Сложности начались, когда мы прибыли на место памятной для парня стоянки:

— Вот здесь мы ночевали, а вон под тем деревом громко спорили Македонский и Маазред. Перед рассветом Маазред и четыре десятка его соратников поспешили на конях вон в ту сторону. Из нас никто одинокую башню не видел, но по услышанным словам, до нее километров пять, не больше.

— Тогда устраиваемся на ночлег, — решил я. — И готовим кашу не только на завтрак, но и на обед.

Это мы заранее обговорили. Потому что вначале следовало аккуратно осмотреться вокруг башни, потому что встречаться с гулями, даже при всей нашей крутости и необычном оружии, все равно не хотелось. Затем следовало понять, в какую сторону и насколько далеко ушли оставшиеся живыми лошадки, и только потом отправляться на поиски. И не факт, что они окажутся успешными. Табун наверняка не пасется на одном месте, а бродит по всей округе. Если вообще не подался на другой край данного Осколка. По крайней мере, мы уже давно к земле присматривались, но ни одного следа копыт не обнаружили.

Самый неприятный вариант — если лошадей в живых вообще не осталось — мы, не сговариваясь, ни разу вслух не упоминали. Сглазить недолго, тем более в таком непредсказуемом и фантастическом мире.

Стоянку мы выбирали и готовили намного тщательнее, чем в прошлую ночь. И пусть лишний час на это потеряли, но отыскали такое местечко, где оборона и наблюдение были чуть ли не идеальными. Слева и сзади крутые скалы, на которые с других сторон не забраться, справа — крутой обрыв, и только впереди — довольно узкая полоска земли, которую мы сравнительно быстро заблокировали засекой из трех десятков молодых деревьев кронами от нас. Недолго думая, и на края обрыва не поленились уложить в шатком равновесии полоску камней. Если оттуда какой-нибудь ловкач к нам попробует забраться, то хоть один камешек да загремит.

Одновременно с другими делами мы не забывали и про готовящийся ужин. Ибо заслужили после финального участка пути, на котором и на обед толком не остановились. Так, куснули пару сухарей прямо на ходу, да водицу пили в каждом удобном месте.

Каша получилась наваристая, и просоленное мясо, хорошо разбухшее и с особым ароматом копчености, возводило наше блюдо чуть ли не на ресторанный уровень. Мы ее налопались так, что наша обороноспособность стала приближаться к критическому уровню. Сама мысль встать от костра и добраться до разложенных возле скалы одеял вызвала у нас неприятие.

— Я прямо тут посплю, — пробормотал Саша, сползая с камня, на котором сидел, и вытягиваясь на редкой травке. — При пожаре, накрыть мокрой тряпкой…

— Ну, раз ты остаешься на посту, тебе и дежурить первую смену.

Услышав такую угрозу, мелкий тут же вскочил на четвереньки, подхватил копье и пополз к своим вещам так и не открывая глаз. Но, уже устраиваясь на одеялах, пожалел именно меня, как стоящего первым в списке дежурных:

— Гром, да ложись и ты! Нет здесь никого, ни живых, ни мертвых.

На сытый желудок меня можно на многое уговорить. А уж пункт "поспать" там иногда опережает пункт, касающийся секса. Так как женщин в этих землях, скорей всего, не было, то заядлый пофигист не ленился шептать болезненной бдительности: "Ну и чего ты дергаешься? Завтра еще ноги собьешь, а сейчас выспись толком. Все равно сюда никто бесшумно не заберется, отдыхай…"

Борясь с настойчивостью и противоречиями, я все-таки встал на ноги, и, опираясь на свой меч, как на посох, прошел вдоль обрыва, окинул взглядом овраг и его противоположный край, да и подался к своему спальному месту. Ну, разве что не поленился почти все дрова в костер уложить. Не в него прямо, а этаким валом, отходящим в сторону. И сразу ярко гореть не будет и надолго хватит, часов на шесть, не меньше. А уж к тому времени мы точно выспимся.

И хорошо, что я не улегся, а все-таки умостился в полулежащем положении, удобно опираясь спиной на скалу, покрытую одеялом. И перед тем, как закрывать глаза, пробежался взглядом по ниточке установленных нами камней. Потом веки смежило усталостью. Но я их опять открыл — глянул. Опять смежило…

Тепло, сыто, уютно, что еще надо для счастья? Мм? Да чтобы костер горел.

Короткий нырок из сна в действительность: горит, все нормально… Но вот следующий отрезок сна — непонятный, полный беспокойства… А что не так? Опять дремотный взгляд на занятый нами участок. Горит, родимый, всего чуток-то пламя и сдвинулось по валу дров… Хорошо… Дремота… Но вредное подсознание все больше тормошит, вызывая дискомфорт, сигнализирует о приближающейся опасности. Да что ж такое? Уже через силу раскрываю глаза и пялюсь на костер, потом на сделанную засеку, потом на полоски выложенных камней, потом…