Быть Героем - Александр Николаевич Романчиков

и его отряд безжалостно рубил врага, нанизывая его на копья, отрубая им руки, рассекая неприкрытые сталью груди и животы.

Впрочем, как бы ни были сильны наемники, а враг не думал отступать, даже неся такие ужасные потери. Очевидно, это были не просто разбойники, а какое-то целое лесное племя, для которого, возможно, имущество каравана было необходимо для выживания. А потому сил и жизней они не жалели.

Отсутствие боевого умения они компенсировали количеством и бесстрашием. Дружно навалившись на охрану, они смогли расстроить боевые порядки воинов Ярослава, разбить их на малые группы. В одну из таких групп попал и Павел с Мигэлем. Паша успел спешиться и даже закрепить уздцы своего скакуна за один из возов. Сражаться конным он не видел смысла, но и ловить своего скакуна по лесу тоже не планировал.

Еще после сражения с византийцами Павел предлагал Мигэлю заменить его короткий меч на что-нибудь поувесистее и длиннее, но тщетно. И сейчас эльфу приходилось чуть ли не прижиматься к врагам, чтобы эффективно использовать свое оружие. Стрелять из лука в такой неразберихе было бы опасно. Зато Паша был в выгодном положении, от души он размахивал своим полуторным мечом так, что никто к нему не мог подступиться. Но и враги уже не стремились побыстрее потерять какую-нибудь конечность и умереть во имя грабежа, вид мертвых товарищей охладил их пыл.

Пашу надолго не хватило. Зарубив троих, он начал уставать, а разбойников, казалось, становилось только больше. Новые и новые отряды появлялись из лесной чащи, а вот охранникам помощи ждать было неоткуда. Взмах, еще взмах и вот уже Паша вынужден прикрываться щитом от града посыпавшихся ударов. Прижимаясь спиной к одному из возов, он продолжал вяло отмахиваться, теряя силы. Его меч весил около двух килограмм, но и этот вес быстро утомлял, сочетаясь с весом кольчуги и подстежки.

Паша вдруг отчетливо понял, что четверо наступающих на него врагов убьют его, если он не воспользуется магией. Другой помощи ждать было неоткуда, сейчас каждый защитник каравана находился в подобном положении.

Амулет, дарованный богами еще во время прошлого путешествия, неведомым образом вывалился из-под кольчуги и болтался на перевязи, стукаясь о кольца кольчуги. Паша чувствовал тепло и вибрации исходящие от осколка, даже через разделяющие кожу и амулет слои ткани и стали.

Через миг нагретый амулет изверг первую молнию, за ней еще и еще. Каждый из коротких, ослепительно ярких, разрядов бил точно в цель. Амулет сразил ближайших трех разбойника, изжарив их так, что обуглилась кожа, проступая кроваво красными волдырями, а то и вовсе черными обрывками плоти. Четвертый пытался бежать, но молния была быстрее. Дымящейся безжизненной грудой мяса свалился и этот разбойник. А амулет и не думал успокаиваться, продолжая стрелять короткими разрядами в уже бегущих от Паши врагов. Улепетывая, они спотыкались и падали, многие бросали оружие, вопя о колдуне в рядах врага.

Однако сам Паша осколком не управлял, ему даже хотелось его утихомирить, враги все равно бегут, а вот тепло на груди превратилось в едва терпимое жжение.

«Теперь уже никак не отговорюсь»: подумал Паша, когда амулет наконец-то утих, а разбойники разбежались, оставив лишь кучу выброшенного оружия и мертвых тел. Все оставшиеся в живых охранники смотрели на Пашу. Но не с опаской или неприязнью, а с благодарностью и уважением. На душе у Паши отлегло, в конечном итоге раскрыть свою тайну было куда целесообразнее, чем потерять свою жизнь в этом лесу. С этими мыслями Паша спрятал остывший амулет обратно и застыл на месте, будто чего-то ожидая. Но вопреки его ожиданиям никто не подбежал к нему с расспросами, все живо принялись за работу. Нужно было собрать тела погибших товарищей, трофейное оружие. К тому же еще предстояло расчистить себе путь и убраться отсюда, пока разбойники не пришли в себя и не перебороли страх.

Паша решил помочь охране, предварительно найдя свое копье, которое он нечаянно выронил в суматохе боя. Возле копья лежал один из разбойников, его застывшие глаза устремились в небо. Но неба он так и не увидел, его закрывали кроны деревьев. В ладони мертвеца лежал небольшой кинжал с костяной ручкой, выполненной достаточно искусно. Без особых изысков и украшений, кинжал, тем не менее, был удобным и увесистым. Лезвие было заточено хорошо, без сколов и царапин, к тому же этот клинок наверняка хорошо подходил для метания. Недолго думая, Паша сунул его себе в сапог, аргументировав это тем, что два кинжала всегда лучше, чем один. Потом Паше на глаза попался эльф, тогда он решил отдать трофей ему, все-таки у Мигэля не было никакого запасного оружия для ближнего боя.

Дерево, сваленное прямо перед повозками, едва ли смогли бы обхватить два взрослых человека. Разбойники явно давно ждали свою жертву. В этом месте леса совсем не было пространства для маневров, объехать препятствие не представлялось возможным. Но вот рубить его на части было слишком долго и затруднительно. Нельзя его было и сжечь, все-таки лес – не лучшее место для подобных костров.

–О, колдун! – воскликнул, руководивший работами, Ярослав, – Может, подсобишь чем? Порубаешь его невидимыми топорами, али в труху превратишь?

– Ух… – Паша растерянно смотрел на дерево, не решаясь что-либо предпринять, – Сейчас попробую.

«В труху»: пронеслись у Паши в голове слова Ярослава. Этот вариант был куда привлекательнее, чем применение грубой силы, требующей большого расхода энергии.

Паша попросил охранников вырыть неглубокую, около полуметра глубиной, яму. Это тоже заняло время, но все доверились Павлу. Чародей очертил яму кругом, а внутри, на самом дне начертал символ воды. Суть заклинания состояла в том, чтобы иссушить дерево, выкачав из него воду. Задачу сильно облегчало то, что ствол был отделен от корней, а значит, и воды в нем было меньше, к тому же заклинание не начнет по ошибке качать подземные воды. К тому же сломить волю полумертвого дерева было бы куда проще, нежели живого.

Паша приступил к колдовству, ворожил он не дольше пяти минут. Дерево прямо на глазах увядало и ссыхалось. Пожухлая листва осыпалась шелестящей массой, ломались ветви, не выдерживая собственного веса. Дерево, полностью лишенное влаги, рассыпалось само. Вырытой ямы не хватило, чтобы уместить всю воду. Теперь она разливалась вокруг, дойдя и до копыт обозных лошадей. Паша не ожидал, что воды будет столько. Силы начали его покидать, все медленнее и медленнее он двигал руками. Сердцевина дерева еще хранила влагу, но для нескольких десятков крепких мужчин это уже не составляло проблемы. Дерево быстро было разрушено чуть ли не