Сглаз порче — не помеха - Дарья Калинина

— Да, — кивнула Мариша. — Повышения в чине ему от царской власти вряд ли удалось бы дождаться. Хорошо еще, что в тюрьму не посадили.

— Не понимаю, почему Олег что-то плел про милость императора к его предку, — сказала Аня.

— Не забывай, Олег был здорово пьян, когда нам это все рассказывал, — напомнила ей Мариша. — И к тому же, как мне кажется, он не слишком хорошо знает историю своего рода. Тетка его знает, а он не очень в ней шарит. Да если когда-то и знал, то давно свою память пропил.

— Но все равно мы недаром просидели столько времени в библиотеке. Теперь мы кое-что с тобой знаем про прадеда Клыкова, — сказала Аня. — Как думаешь, с этим можно уже идти к тетке Клаве?

Мариша нахмурилась.

— Сомневаюсь что-то, — пробормотала она. — Разве что у тетки Клавы есть своя версия случившегося того далекого дня 15 мая 1905 года, когда предок Олега и Андрея Клыковых сдался в плен японцам вместе с кораблем.

— Лучше не будем упоминать о том, что прадед Клыков сдался в плен японцам, — сказала Аня. — Как-то это не очень выглядит. Остальные экипажи предпочли затопить или взорвать свои крейсеры и эсминцы, лишь бы корабли не достались японцам, а «Бедовый» сдался в плен. Честно говоря, позор, да и только!

— Да, сначала послушаем, что она нам сама скажет, — кивнула Мариша.

И Мариша направилась к телефонному автомату. Разумеется, он не работал.

— Ладно, давай свою трубку, — вздохнула Мариша. — Позвоним по ней. Не разоришься?

Аня только рукой махнула. Мариша набрала номер телефона тети Клавы, полученный от Олега, и бодрым голосом протарахтела:

— Здравствуйте, это вас беспокоят из редакции журнала «Морская история». Не слышали про такой? Ничего удивительного, у нас вышло всего четыре номера. Но мы надеемся, что скоро наши тиражи увеличатся. И надеемся, что вы нам в этом поможете. Ведь Владимир Клыков приходится вам прадедом?

— Нет, — ответила женщина, впрочем, довольно доброжелательно. — Он не был моим прадедом.

— Не был? — разочарованно спросила у женщины Мариша.

— Он был моим двоюродным прадедом, — уточнила Маришина собеседница. — Впрочем, это длинная история. Сомневаюсь, что она подойдет для вашего журнала.

— Вы нам только расскажите про своего предка, а мы уж сами решим, подойдет или нет, — сказала Мариша. — И, конечно, в любом случае мы заплатим вам за беспокойство и за ваш рассказ.

— Да какое беспокойство! — воскликнула тетя Клава. — Приезжайте. Только предупреждаю, что вы будете разочарованы.

— Не будем, — заверила ее Мариша. — Нам сгодится любая история на морскую тематику.

— Ну что же, коли так, я могу рассказать вам историю моего предка, — согласилась тетя Клава. — Но заранее предупреждаю: ничего героического вы из нее не состряпаете.

И подруги отправились в гости к тете Клаве по тому адресу, который она им продиктовала. Жила тетя Клава в девятиэтажном доме, на третьем этаже. Подруги позвонили в обычную деревянную, обтянутую потрескавшимся дерматином дверь, и через минуту на пороге появилась очень даже средних лет женщина.

— Вы ко мне? — спросила она у девушек. — Из журнала?

Подруги дружно кивнули.

— Проходите, — сказала женщина.

Пройдя в дом, подруги разулись, надели мягкие тапочки, которые предложила им хозяйка, и только тут сообразили, что не знают имени хозяйки. То есть, конечно, имя они знали — Клава. Но как-то неудобно обращаться без отчества к женщине, которая была более чем вдвое старше подруг.

— Идемте со мной, — предложила им тетя Клава, приглашая в дом. — После вашего звонка я много думала.

И подобрала вам некоторые фотографии, которые, возможно, вас заинтересуют.

— Хм, — пробормотала Мариша, которая совершенно не представляла, как ей обращаться к хозяйке дома, не тетей Клавой же звать в самом деле! — Клавдия…. Э… Забыла ваше отчество, извините.

— Зовите меня просто Клавдией, — тут же откликнулась хозяйка. — Я не настолько старше вас, чтобы пользоваться отчеством.

На самом деле, говоря это, Клавдия себе нагло льстила. Ей было уже к шестидесяти. И хотя она очень следила за собой, но годы брали свое. Можно покрасить волосы, ногти на руках и тщательно замазать лицо тональным кремом. Можно даже подтянуть кожу на шее и висках, подкачать силиконом губы и даже подправить фигуру, но вот изменить глаза невозможно. Это были глаза старого и много повидавшего в жизни человека.

— Очень рада, что вы решили написать историю именно на эту тему. Сейчас мало кто интересуется стариной и людьми, которые жили много лет назад.

Говоря это, она усадила подруг в мягкие кресла, между которыми стоял журнальный столик. На его матовой поверхности были разбросаны старые, пожелтевшие от времени фотографии.

— Это родители моих дедушки и бабушки, — достала одну из фотографий Клавдия.

На фотографии была изображена благопристойная супружеская чета средних лет. Но мужчина, к разочарованию подруг, не производил впечатления военного моряка. Подруги переглянулись, не совсем понимая, какое отношение имеет этот человек к семье Клыковых.

— Извините, но от кого вы узнали про нашу семью? — спросила у подруг Клавдия.

— От вашего племянника Олега, — сказала Мариша.

— Он мне не совсем племянник, — покачала головой Клавдия.

— Как не племянник? — удивилась Мариша. — А почему он зовет вас в таком случае тетей Клавой?

— Видите ли, так сразу сложно вникнуть в отношения в нашей семье, — улыбнувшись, сказала Клавдия. — Но если у вас есть время, я могу вам рассказать. Думаю, что Олег вам не совсем верно все рассказал. Видите ли, он много пьет. И в голове у него часто путается. Так у вас есть свободное время?

Времени у подруг было как раз полно. И они с радостью согласились послушать рассказ Клавдии. И хорошо, что времени у них было много, а то бы они здорово раскаялись, соглашаясь. Потому что рассказ свой Клавдия начала издалека. С той поры, когда брат прадеда Олега и Андрея Клыковых еще служил на Дальнем Востоке.

Из слов Клавдии подруги узнали, что было два брата Клыковых и их сестра, тоже в девичестве Клыкова. Старший брат и незамужняя сестра жили в Петербурге. Старшему служить во флоте не позволяло здоровье. У него левая рука была чуть длинней правой. В принципе в жизни этот дефект предку никак не мешал. Но на флот его не взяли. Вот и отправился служить один младший брат. Судьба достаточно помотала его по всей стране, пока наконец не забросила на Дальний Восток.

— У меня сохранились письма моего предка, — говорила Клавдия. — На Дальний Восток он попал в 1898 году. То есть за шесть лет до начала Русско-японской войны. И сначала тон писем был очень бодрым. Нашего предка повысили в звании, он женился, у него родился ребенок. Офицерского жалованья плюс то, что он получал по процентным бумагам своего батюшки, хватало.

И в общем все у Владимира шло отлично, до тех пор пока не грянула война.

— Ваш прадед погиб? — спросила Аня, демонстрируя полную неосведомленность.

— Во-первых, я вам уже говорила, что он мне не прадед, — ответила Клавдия. — Я же вам говорю, их было трое. Владимир — он служил во флоте. Андрей — он жил в Петербурге. И Анна. Она жила вместе со своим старшим братом в Петербурге в его квартире. Так вот я происхожу по прямой линии от бабушки Анны.

— Но она же, вы говорите, была девицей? — удивилась Мариша.

— И жила со своим братом! — поддержала ее Аня.

— Но не всю же жизнь! Она жила с братом только до своего замужества, — рассердилась на бестактное замечание Клавдия. — Потом она вышла замуж за хорошего человека — дворянина Сергея Чудского, родила сына Николая. Вот от них и пошел наш род.

— Так ваша фамилия Чудская? — спросила у нее Мариша.

— Вовсе нет! — снова почему-то затрепыхалась Клавдия. — Я тоже вышла замуж. И сменила фамилию.

Она призадумалась.

— Если честно, то я меняла ее пять раз, — сказала она наконец. — Да, ровно пять раз. Сейчас я ношу фамилию моего третьего мужа — Соколова, но подумываю о том, чтобы взять фамилию своей прабабушки.

— Тогда бы вы уж брали ее девичью фамилию, — сказала Мариша. — Будет целый клан Клыковых.

— Клан? — удивилась Клавдия. — Какой же клан? Из нас осталось не так много. Вот, к примеру, Олег. Но он уже никогда не сможет жениться и родить ребенка. Совсем опустился. И много пьет. Кроме водки, его уже ничего в жизни не интересует. К тому же недавно в нашей семье случилось несчастье. Погиб Андрей. — И Клавдия открыла рот, чтобы повествовать историю трагической гибели Андрея Клыкова. Так как подруги уже слышали эту историю раз пять, не меньше, то они пришли в ужас. Мариша двинула локтем, уронила на пол чашку, которая почему-то не разбилась, и таким образом отвлекла внимание хозяйки от трагической гибели Андрея. Мысли Клавдии снова вернулись в нужное подругам русло.

— Так вот, Андрей мне не был братом, просто я привыкла считать его своим кузеном — это упрощало наши отношения, — продолжила рассказывать Клавдия. — Хотя, строго говоря, никаким братом он мне не был.