Сорока - Элизабет Дэй

овариальный резерв, а матку назвали «негостеприимной», словно выставили оценку на сайте с отзывами о гостиницах – там плохая кровать и ужасный завтрак.

На этот раз их консультантом стал израильтянин по имени Абади. Врач обстоятельно рассказал о низких шансах, но добавил, что они обратились в правильное место, чтобы получить «нужный результат». На первом приеме мистер Абади провел внутренний скрининг, при этом стоял рядом и старательно отводил глаза в сторону, пока Кейт снимала джинсы и нижнее белье, тщетно пытаясь прикрыться колючей одноразовой салфеткой.

В четвертом и пятом циклах она все еще не реагировала на лекарства, и мистер Абади увеличил дозировку, поэтому Кейт постоянно чувствовала себя на грани обморока. Эти циклы закончились неудачно, а потом назначили новые анализы: на естественные клетки-киллеры, фрагментации ДНК и на внутриматочные рубцы. Им прописали длительные курсы антибиотиков, во время приема которых нельзя пить алкоголь, поэтому они оба стали капризными.

И вдруг – возрадуйся! – шестой цикл ЭКО привел к беременности. Спустя две недели нет крови, и когда она на пятнадцатый день сдавала анализы, Кейт не плакала, а несколько минут просидела в туалете в шоковом состоянии. Вернулась домой и рассказала об этом Джейку, и они расплакались.

– Ты умница, – прошептал он. – Умница моя, ты молодец.

Но у Кейт не было сил радоваться, она просто не могла себе этого позволить. Знала о том, что все может пойти не так, поскольку уже научена прошлым горьким опытом. Хотелось снова стать наивной, избавиться от нежелательных и непрошенных знаний, навязанных обстоятельствами. Каждый раз в туалете она проверяла наличие следов крови, и каждый раз, если чувствовала судороги или покалывания, опасалась худшего, ведь снова можно столкнуться лицом к лицу с истиной, и тогда мир без предупреждения обратится в прах.

Мистер Абади прописал Кейт стероиды и препараты для разжижения крови, которые вводились в желудок аналогично лекарствам во время ЭКО. По обе стороны пупка остались бесформенные синяки от уколов, будто астральная карта неизведанной галактики. Все говорили, что она беременна, но Кейт этого не чувствовала. Не чувствовала никакой разницы. Сжимала грудь и проверяла ощущения. С нетерпением ждала, когда начнет тошнить от запаха кофе. Задавалась вопросом, почему чувствует себя не такой измученной, поскольку интернет-форумы убедили ее в том, что все еще впереди.

Желая обрести уверенность, она анонимно присоединилась к одному из таких сообществ, и спросила, можно ли быть беременной, но не чувствовать этого. Сразу же посыпались ответы.

«Эй, не беспокойся. У меня вплоть до 8-й недели не было никаких проявлений, а теперь моя дорогая дочурка спит наверху. Сейчас ей пять лет», – написала @ЭКОвоительница.

«Тревога – стопроцентный признак!» – добавила @ттктлц.

«Если вы беспокоитесь, поговорите со своим консультантом. Но сейчас очень рано, поэтому просто постарайтесь не нервничать. Попросите свою вторую половинку сделать вам расслабляющий массаж. Выше нос! У вас на борту драгоценный груз, йохохохо», – напечатала @ВерхомНаЕдинороге.

Каждое сообщение сопровождалось обстоятельными комментариями. В них женщины (а это всегда были женщины) описывали свои истории беременности в сбивающих с толку подробностях. Там перечислялись выкидыши и негативки (отрицательные тесты на беременность), в хронологическом порядке шли циклы ЭКО, некоторые циклы проводились с «ДЯ» (донорскими яйцеклетками). Каждая сноска являлась рассказом об утрате и горе, сведенном к нескольким коротким предложениям. Вскоре Кейт стало плохо, поэтому закрыла ноутбук и легла спать.

Она продержалась до седьмой недели. Мистер Абади попросил зайти на ранний скрининг, поэтому Кейт оказалась напугана, но преисполнена надежды. Внешне Джейк выглядел спокойным, и сказал, что все будет хорошо, но она ему не поверила. Мистер Абади ввел во влагалище зонд, и Кейт заметила предательские секунды молчания, прежде чем врач заговорил снова, и уже знала, что это плохие новости.

– Здесь находится гестационный мешок, – Абади указал на экран своим пальцем в латексной перчатке. – Но боюсь, что эмбриона там нет, Кейт. – Врач говорил с мягким акцентом, буква «Т» звучала подобно шуршанию мелких камушков. – На этой стадии мы уже должны видеть эмбрион, и это означает, что беременность не развивается должным образом.

– Может, она развивается очень медленно? – спросил Джейк.

– Во время естественной беременности такая вероятность действительно существует. Тогда есть некая неопределенность в плане даты зачатия. Но мы, в вашем случае, точно знаем, когда вводили яйцеклетки, поэтому… – Абади покачал головой. – Мне очень жаль.

– Все в порядке, – произнесла Кейт, и сама не знала, почему так сказала. Ведь все совсем не в порядке. Это не нормально.

Врач рассказал о следующих шагах. Она может дождаться естественного выкидыша, хотя нет никакого способа узнать, когда это случится, или ей могут выдать таблетки для прерывания беременности. Кейт, желая поскорее избавиться от ложной надежды, выбрала последний вариант. Сама мысль о том, что в течение неопределенного времени она будет носить в себе что-то мертвое, казалась ей бесчеловечной. Мистер Абади предупредил пациентку о сильных болях в первые двадцать четыре часа, но потом самое худшее окажется позади.

Они вернулись домой и выпили вина, а на следующее утро Кейт приготовила себе простыни и подборку сериалов Netflix. Перевела телефон в авиарежим и поместила первые таблетки, согласно инструкции, во влагалище. Затем принялась ждать. Приняла парацетамол. И подождала еще. Примерно через два часа начались спазмы. Словно внутри чрева копались большим промышленным экскаватором. Боль оказалась настолько сильной, что Кейт показалось, что она может потерять сознание. Боль накатывала волнами, подступая и отступая, и в один из моментов ее вырвало. Джейк, взявший на работе выходной, постоянно заходил в спальню, бледный и взволнованный, спрашивал, чем помочь, но Кейт хотелось скрыться от посторонних глаз, поэтому она ушла в туалет.

В течение следующих полутора часов боль резко усиливалась, а потом с удивительной быстротой отступила. Кровотечение было сильным, и она старалась не смотреть на падающие в унитаз сгустки и комки. Кейт старалась не думать о том, как это выглядит. Не думать о выбранных детских именах. О ребенке, которого они могли бы любить.

Через неделю кровотечение прекратилось, а боль полностью пропала. Опыт оказался варварским. Она была потрясена, что женщины проходят через это, и злилась, ведь о таком ей не рассказали заранее. Кейт ни капли не сомневалась, что не переживет это еще раз.

Абади мягко намекнул подумать об альтернативных вариантах.

– Прошло уже четыре года с первой попытки зачать ребенка, не так ли?

– Да, – ответила Кейт, размышляя о том, сколько времени прошло, и как мало достигнуто. Казалось, это длилось вечность, пролетевшую в одно мгновение.

– Вы можете побольше почитать о донорских яйцеклетках. Но у вас есть шрамы в матке, Кейт, а это