Большая семья - Филипп Иванович Наседкин

Арсей подошел к двум подросткам, суетившимся у поваленного дуба. Прищурив правый глаз, Арсей посмотрел вдоль дерева.

— Что делаете?

Ребята почтительно вытянулись.

— Тесать собираемся, Арсей Васильич, — ответил кареглазый паренек с румяными щеками. — А допрежь отбить хотим.

— Подо что готовите?

— Под основу, Арсей Васильич.

Арсей нахмурился.

— Это кто ж учил вас готовить под основу такие дубы? Или вы не видите изгиба?

Ребята, насупившись, молчали.

— Ну-ка, давайте шнур. — Арсей взял катушку со шнуром, раскрутил ее. — Даже шнур намелить как следует не умеют. Сосунки, а не плотники! Мелу, что ли, нехватило? Или, может, подать вам сюда Белые горы?

Ребята молчали. Обидные слова председателя колхоза сбили их с толку. Они ждали одобрения, и упреки прозвучали для них неожиданно.

Арсей отдал конец шнура с гирькой кареглазому пареньку и присел у конца ствола. Кареглазый отошел в другой конец.

— Держи в обрез, — приказал Арсей и натянул шнур. — Отбивай!

Второй подросток подошел к середине дуба, натянул кверху шнур. Словно спущенная тетива, шнур звонко хлестнул по стволу, отпечатав на нем тонкую меловую линию.

Арсей встал, передал катушку кареглазому.

— Ну, что? Видали? Что получится, если вы стешете по этой линии? Что останется в середке, вот здесь? Разве это годится под основу?

Ребята хранили молчание. В глазах их, исподлобья следивших за председателем, не было заметно благодарности.

— Передайте бригадиру — распилить на части и пустить на простенок. А под основу выберите дуб потолще и попрямей.

Бригадира, сухорукого Терентия Толкунова, Арсей нашел в углу делянки — там, где уж много дубов лежало на земле. Со складным метром за голенищем и с карандашом за ухом, бригадир сидел у верстака и долбил гнездо на обтесанном бруске. Лицо его в редких и мелких оспинках было освещено мальчишеской улыбкой — видимо, плотник мечтал о чем-то светлом. При появлении Арсея бригадир обухом топора вогнал долото в дерево, встал и приподнял картуз в знак приветствия.

— Мое почтение, Арсей Васильич!

Арсей молча пожал руку бригадиру. Они сели на верстак.

— Как дела? — спросил Арсей, скручивая цыгарку.

— Вроде как бы ничего, — осторожно отозвался Терентий, не будучи уверен, что дела идут так, как им следовало бы итти. — Два-три дня заготовку будем делать, а потом вязать начнем.

— Надо с самого начала каждого на свое место поставить, — сказал Арсей, подумав. — Ученики и те, кто мало подготовлен, — тесать будут, опытные — срубы вязать. — Он глубоко, несколько раз кряду затянулся дымом и добавил: — Ребят надо смелей натаскивать. Ребята хорошие. Вот я сейчас там двоих встретил. Старательные. Только дуб неподходящий под основу выбрали.

— Это я им указал.

— Ну вот, указал, а неправильно. Кривой. Я велел на простенок пустить.

В стороне верещала пила. Через минуту кудрявая верхушка коренастого дуба дрогнула, дерево, точно охваченное судорогой, пошатнулось и повалилось на землю.

— Человек пять плотников первой руки отбери на столярку, — говорил Арсей, следя, как ребята топорами обрубают сучья. — И пускай начинают вязать окна и двери. Чтобы одно за другим шло.

— Посушить бы лес для столярки малость, — нетвердо возразил бригадир, — как бы не покоробило.

— Целиком дубы сушить не будешь. Надо подготовить, что сушить. А кроме того, притолоку можно и теперь делать — ничего не станется.

Терентий видел, что председатель не в духе, и потому не настаивал на своем, хотя и был уверен: с притолокой некуда было торопиться. Во всем остальном замечания председателя казались справедливыми.

— Надо бы уже теперь начинать делать столы, табуретки, скамейки, — медленно говорил Арсей. — Ничего этого у людей нету. — Он поднял голову, посмотрел в лицо бригадиру. — Займись, Терентий Данилыч, и этим. Хорошо будет, если мы вместе с домом дадим столик и две-три табуретки. Только уж, чтоб аккуратные были. А то наляпают, что и глядеть тошно будет.

Он встал. Терентий поднялся за ним.

— Пройдемся, — предложил председатель, — посмотрим…

По мягкому валежнику они вышли на середину делянки к вышке, на которой плотники распиливали деревья. Наверху, на толстом стволе стоял рослый юноша с крупным, непокорно вьющимся чубом русых волос. Он с трудом тянул на себя пилу, будто внизу, на другом конце ее, где работал второй пильщик, был подвешен огромный груз.

Арсей поздоровался с пильщиками.

— Как дела? — спросил он, обойдя вышку.

Пильщики прекратили работу. Юноша с непокорным чубом вытер пот с лица и тихо выругался.

— Какие тут дела! Одно мученье.

— Что случилось?

— Не режет. Стерва, а не пила, — со злобой сказал верхний пильщик. — Жилы все вымотала.

Пригнувшись, Арсей спустился в неглубокую канаву, отстранил второго пильщика — круглолицего паренька с белым пушком на верхней губе — и взялся за ручки пилы.

— А ну, давай!

Чубатый юноша, выставив вперед ногу для упора, потянул пилу на себя. Арсей сразу почувствовал — пила зажата.

— Подбить клин! — крикнул он.

Второй пильщик обухом топора несколько раз ударил по клину, вбитому в распил.

— А ну, теперь! — крикнул Арсей и потянул пилу вниз.

Пила попрежнему шла тяжело.

— Что за ерунда! — удивился Арсей и вылез из канавы. — Вытаскивай, посмотрим, что с ней.

Присев на корточки, Арсей поставил вынутую пилу на ребро и посмотрел вдоль зубьев.

— Тупая, страшно тупая, — сокрушался Терентий. — Нигде не можем достать напильник. Хоть бы в районе, что ли, купить.

— Оно и видать: тупая, — согласился Арсей. — Но ее прежде всего надо развести. Посмотрите, зубья совершенно не расходятся.

Бригадир и пильщики поочередно посмотрели вдоль пилы.

— Можете сколько угодно точить ее, пилить она все равно не будет. Надо развести ее.

Во всей бригаде никто не умел этого