Убейте собаку! Или Первая правдивая книга о сценариях - Пол Гуйо

никогда не писал) с кофе сорта Highlander Grog от кофейной компании Chauvin и принимался за работу.

Теперь я живу на первом этаже в западной части города. Хотя у меня больше нет вида с высоты птичьего полета, но есть прекрасный пруд с карпами и водопад, а это вполне комфортная и спокойная обстановка для первого прочтения.

Я открываю сценарий и вчитываюсь в каждое слово. Это еще один ключевой момент. Наш мозг склонен забегать вперед, когда мы читаем что-то знакомое. Вы знаете, какой диалог или описание последуют дальше, поэтому вы читаете, но на самом деле не читаете его. Во всяком случае, не так, как человек, незнакомый с произведением. Вот почему мы не замечаем опечатки. На самом деле произнесение каждого слова вслух – лучший способ очистить свою работу от опечаток.

Я читаю сценарий так, как будто читаю образец, чтобы рассмотреть возможность найма его автора на работу. И все, что мне не нравится или может быть улучшено, я отмечаю красной ручкой. Если я обнаруживаю диалог или описание, которые не совсем соответствуют действительности, я пишу на полях четыре красные буквы:

ММНЛ.

Мы можем написать лучше.

Я научился этому у замечательной Карен Холл. Это значит, что к фрагменту нужно вернуться во время переписывания, потому что, хотя все может быть в полном порядке, я знаю, что способен сделать лучше.

Вот и все, и я продолжаю читать. Красная ручка нужна не для того, чтобы что-то исправлять, а для того, чтобы выявлять вещи, которые предстоит исправить позже. Таким образом я читаю весь сценарий. Самое конкретное, что я делаю в этой части процесса, – это если строчка диалога или описания просто приходит мне в голову в момент чтения, я ставлю соответствующую пометку. Но такое случается редко. Все найденные опечатки я обвожу. Единственное, что я еще делаю красной ручкой, – вычеркиваю. Первого из многих дорогих мне персонажей, которые будут убиты. Вычеркиваю строчку, переход или целую сцену, в которой, как я знаю, нет необходимости.

Я всегда стараюсь закончить первое чтение за один присест. Если останавливаться и потом возобновлять процесс, все становится еще сложнее.

После того как я прочитал текст до конца и сделал пометки, я откладываю сценарий, но ненадолго. Мне важно сохранить все мысли и идеи, возникшие после прочтения, как можно более свежими. При этом я на собственном опыте убедился, что лучше не приступать к переписыванию сразу. Я только что потратил много драгоценной творческой энергии на чтение и разметку целого сценария, поэтому стоит дать себе время на подзарядку.

Обычно я стараюсь впервые прочитать черновик, вооружившись красной ручкой, утром. Тогда я могу сделать перерыв, перекусить или что-то в этом роде, а после обеда сесть за клавиатуру.

Я кладу распечатку рядом с клавиатурой и начинаю с титульной страницы.

Это первая настоящая правка. Когда вы пытаетесь переписать что-то, не прочитав текст до конца, процесс усложняется, и вы часто создаете себе больше работы, чем нужно.

Мой первый рерайт – не что иное, как исправление всех пометок, сделанных красной ручкой. Устранение опечаток, работа над фрагментами «мы можем написать лучше», и вообще просто попытка улучшить текст и сделать его немного короче. Я не пытаюсь написать готовый голливудский сценарий в исправленном втором варианте. Это боль, причиняемая автором самому себе. Я смирился с тем, что процесс требует времени, но с каждым исправлением результат будет становиться только лучше. Терпение – друг сценариста.

Просмотрев весь сценарий, я (снова) откладываю его в сторону. На этот раз не более чем на пару дней, но в это время я вообще о нем не думаю.

Следующий этап – вторая переработка, или по сути третий драфт. Данный этап включает в себя несколько непростых операций.

Я снова распечатываю новую бумажную копию, беру красную ручку и читаю. Я могу заниматься этим в своем офисе или где угодно – не важно, – потому что теперь я пишу, одновременно читая.

Это собственно рерайтинг.

Я прохожусь по сценарию, сосредоточившись исключительно на сюжете. Работает ли история? Выглядит ли она цельной? Прослеживается ли логика? Есть ли в ней смысл? Меня не волнуют персонажи, напрямую не связанные с развитием сюжета.

Я называю этот этап «переписыванием истории». Довольно креативно, да?

Закончив переписывать повествование в третий раз, я решу, готово ли оно к просмотру другими людьми. Есть четыре человека, которым я отправляю свои черновики. Для меня это не первый и даже не второй черновик. На самом деле я отправляю им мой третий драфт, но для них он будет первым. Все четыре человека – профессиональные сценаристы. Все они в той или иной степени мои друзья, и мы делимся друг с другом своими работами.

Если я решаю отправить им текст, его получат двое из четырех человек. Двоим другим я пришлю следующий вариант черновика. Отчасти потому, что на данном этапе мне не требуется слишком много заметок/мыслей/идей, а также потому, что двое читателей – очень успешные и очень занятые сценаристы, и я знаю, что лучше попросить их прочитать мое творение только один раз.

Я слышал, как Брайан Коппельман однажды сказал, и я абсолютно с этим согласен:

«Сценарист-любитель хочет услышать только то, что в его сценарии удалось; профессионал хочет услышать только о недочетах».

Это означает, что мы (профессионалы) не нуждаемся в поддержке или одобрении. Мы уверены в наших сценариях благодаря своему опыту и не заинтересованы в том, чтобы услышать, насколько наш сценарий потрясающий (хотя это очень приятно), нам важно понять, что в нем не удалось. Что мы можем улучшить. Одна общая черта большинства работающих профессионалов, которых я знаю, – мы все стремимся совершенствоваться. Неважно, находимся ли мы на уровне Стива Зеллиана или являемся сценаристами с двухлетним стажем, мы все хотим стать лучше.

Соответственно, с помощью коллег нам нужно понять, что в нашем сценарии не получилось или что надо скорректировать. Сколько бы времени мы ни уделяли тексту, нам никогда не удастся быть настолько объективным, как тот, кто его не писал. Поэтому я отдаю свою работу коллегам-профессионалам, потому что доверяю им. Они не только умеют оценивать хорошие и плохие произведения, но и понимают процесс: знают, что такое первый драфт, что такое рабочий черновик и т. д. Я показывал свои произведения профессионалам, не занимающимся написанием текстов, а также людям, никак не связанным с кинобизнесом, но никогда – такие ранние черновики, как этот, к тому же, я ничего от них не ждал. Обычно я даю свои