Загадочная хозяйка Ноттингема - Инна Дворцова

могу назвать его. Незабываемым, вот как правильно его можно назвать.

— Хозяйка, — бесцеремонно возвратила меня на землю Молли, — я, кажись, нашла повара.

Тяжело вздохнула и повернулась к ней. Помечтала и хватит, дела ждать не будут.

Рядом с Молли стоял невысокий, полный мужчина. На лице выражение скуки, а на голове залысины. Немолод. Некогда дорогая одежда сейчас потёрта на локтях, коленях, его объёмном пузике. Не здоровается первым. Гонор показывает. Я негордая, поздороваюсь первой.

— Добрый день! Как вас зовут? — Привыкла называть незнакомых людей на «вы». Прекрасно понимаю, что нюансы английской речи не позволят ему распознать это. Но мой мозг упрямо считает иначе. — Где вы работали раньше? Рекомендательные письма есть?

Повар высокомерно посмотрел на меня. Каков павлин! Я перевела вопросительный взгляд на Молли. Ну, как объясни, подруга что за явление Христа народу?

— Я буду разговаривать с хозяином, — гордо заявил толстяк.

Обалдеть, сколько спеси!

— До свидания! — равнодушно произнесла я, поворачиваясь к нему спиной. — Я вас больше не задерживаю.

— Я же сказал, что буду говорить с хозяином, — продолжил гнуть свою линию повар.

— Молли, можешь идти, — отпустила я девушку, — помоги Адаму разобраться с его работой. Он на кухне.

Я намеренно сталкивала этих двоих. Ещё при первом упоминании сестёр поняла, что Адам не равнодушен к одной из них. Когда он привёл девушек, я решила, что именно Молли его безответная любовь. Вот и стараюсь, как могу на ниве сводничества.

— Ты глухая, что ли? — повысил на меня голос повар. — Я говорю тебе, зови хозяина.

Я сделала вид, что его не существует. Что за неуважение? Даже в этом мире любая женщина могла стать хозяйкой трактира. Так, что за пренебрежение? Такого хама надо бы проучить, но у меня сегодня слишком хорошее настроение, чтобы портить его уроками этикета невежам.

Не выдержав, он схватил меня за плечо и развернул к себе. Да, нервишки у мужика ни к чёрту.

— Я что тебе сказал? — разъярённо закричал толстяк. — Зови хозяина.

Мне очень хотелось расхохотаться ему в лицо, но я сдержалась. Я посмотрела на его руку на моём плече. Толстяк не понял. Я убрала руку с плеча и наконец-то посмотрела на него, как на блоху.

— Пшёл вон, — бросила я ему, получив удовольствие от его покрасневшей физиономии, снова развернулась.

В конце концов, у меня было более интересное времяпрепровождение – наслаждаться воспоминаниями встречи с шерифом.

— Отпустите, — услышала я визгливый голос моего предполагаемого повара.

Обернулась и картина маслом. Занесённую надо мной для удара руку повара крепко держит Адам. Абсолютно спокойное лицо, и только глаза выдают всю степень его негодования.

— Хозяйка, что с ним делать? — спросил Адам. — Ударить вас хотел.

— Вышвырни его, Адам, — лениво ответила я. — И чтобы больше я его здесь не видела.

— Но нам же нужен повар, госпожа Эмма, — выглядывает из кухни Молли.

— Вот именно, Молли. Нам нужен повар, а не напыщенный индюк с завышенным самомнением.

Видимо, девушка как-то заинтересована в этом павлине. Но это не мои проблемы. Я заинтересована только в своём душевном спокойствии и хорошо работающем трактире.

Если взять этого индюка на работу, то он постоянно будет устраивать подобные демарши. Да, ну его на фиг, как говорила моя подруга Юлька. Она ещё добавляла крепкое словцо, но я, пожалуй, воздержусь.

— Хозяйка, вы хотя бы поговорите с ним? — умоляюще смотрит на меня Молли.

— Джонни, быстро проси у хозяйки прощение, — тычет она его под рёбра локтем.

Повар согнулся передо мной в поклоне настолько, насколько позволил ему его живот.

— Простите меня, госпожа Эмма, бес попутал, — пробормотал Джонни свои извинения.

— И часто тебя так бес путает?

Как смогла, сурово свела брови. Видела как-то в одном фильме такое выражение лица и попыталась скопировать. Я считаю, что должна вызывать уважение у тех, кто на меня работает. Даже немного страха не помешает. Совсем чуть-чуть.

— Ну, что вы госпожа. Первый раз, вот вам крест, — и он перекрестился.

— Чем порадуешь? Где работал? Есть ли рекомендации?

— Работал в доме господина Томпсона, купца из гильдии, у шерифа в замке, — затараторил Джонни, я киваю в такт его словам.

— Шериф за что прогнал со службы, — поинтересовалась я.

Повар замялся, заюлил:

— Я сам ушёл.

— Тогда купец за что выгнал?

— И от купца я тоже ушёл, — опять задиристо ответил Джонни.

Подозреваю, что этот колобок так и катался по работодателям. Рыжая прядь упала на глаза. Тьфу, ты! Я не лиса, чтобы его сожрать.

Не к месту вспомнилось, что в Англии тоже был свой Колобок, звали его Джонни-пончик. Я, не удержавшись, прыснула со смеха.

Сказка наяву. Не об этом ли мечтают сотни девчонок? Только нужно уточнять, какая сказка, а то ненароком можно оказаться в моей колобковой. С Джонни-пончиком вместо принца.

— Ну, иди, Джонни, — уже не сдерживала улыбки я.

— Куда? — в один голос спросили Молли и Джонни.

— Куда, куда? Раскудахтались! На кухню иди. Посмотрю, что ты умеешь и только потом решу брать тебя на службу или нет.

Джонни поклонился куда ниже, чем в первый раз.

— Удиви меня, Джонни, — попросила я. — Хорошо, съедобно удиви. От этого ужина зависит твоя дальнейшая судьба. Ты уж постарайся, мил человек

Баллада сороковая о том, как я экзаменовала повара

Любопытство пересилило, и я отправилась на кухню посмотреть, что творит Джонни-пончик.

У меня, как у человека, страстно увлечённого Англией, отложилось в памяти, что традиционными английскими блюдами считаются ростбиф, пудинг, трайфл, чай, фиш энд чипс.

Не ожидаю от Джонни последние два блюда, чай и картофель ещё не должны завезти в Англию. Но если история тут идёт не так, как я привыкла, то стоит съездить в Лондон, чтобы разузнать о тех продуктах, которые доставляют корабли.

— Что задумал готовить? — спросила я.

Блюдо, которое с первозданным рвением, готовил Пончик, очень напоминало кашу.

— Овсяную кашу с петрушкой, — гордо заявил повар.

Я зевнула.

— Скучно, право слово, — произнесла с сожалением. — Доделывай, Джонни, поужинаем вместе. Испытание ты не прошёл.

Повар, едва удержался, чтобы не зашвырнуть в меня ножом, которым шинковал петрушку.

Я отметила, что он проявил сдержанность. Исправляется, однако.