Российский колокол №7-8 2019 - Альманах Российский колокол

от Семёна Марковича аж две толстые свечи – по двести «деревянных» за каждую. Квартирующий в душе Тимкина Яхве, кажется, сказал по этому поводу: «За это им таки хватит, больше будет жирно».

Нынешний генерал Тимкин – ломился в жизнь во всей красе. Сорокалетний мачо с изящным греческим носом и щёточкой усов под ним был непредсказуемым гибридом ублюдопрохиндея и Пророка с «соображалкой» бритвенной заточки и собачьим нюхом. За плечами этого уникального рейдер-экземпляра с его бешеной карьерой мерцали, отблескивали золотом, сто пятьдесят тысяч тонн сплавленных за бугор нефтепродуктов в обмен на продовольствие, которое Питер так и не увидел; чеки «Урожай 90», булькнувшие в несколько потайных карманов; редкоземельные металлы для фирмы «Джикоп» с роскошными откатами…

С месячишко назад Семён Маркович пышно отметил заветные сто лимонов на счетах Лондон-Сити. Это был его Рубикон, за которым в страшной дали замаячил статус миллиардера. Но расстояния и бешеные затраты энергии генерала давно уже не пугали. Пугало ныне единственное: замолчавший московский куратор. Только к нему шла информация о бизнес-процессах и жирные стоки навара от них. Вот уже третий день Семён Маркович отгонял и не мог отогнать интуитивную птичку колибри над головой, которая ледяным сквознячком опасности овевала его темя. В конце концов, что из того молчания, шоб оно сдохло? Даже если каким-то диким образом «спалился» Резус, чего не может быть по определению, то несгибаемо высился в Кремле САМ. Главный. За которого Семён Маркович вместе с Приходько не раз и не два тащили на себе в питерский период всю чернуху.

За всё время лишь однажды, набравшись наглости, цепенея в обморочном ужасе, обратился Тимкин к Самому за помощью. Получил её, но с тухло-склизким довеском: сидеть в своём за…том гнезде и больше не чирикать по бздюшному поводу через голову куратора.

Но это было и сплыло. А сейчас Тимкин, успевший вызвать опергруппу, властно таранил расстояние своим брюшком, греческим носом и усиками, приближаясь к двум «Ленд Роверам». Выпрастывая из кобуры пистолет, повторил трубно и вибрирующе, окутанный набрякшей атмосферой непредсказуемости:

– Я сказал: стволы на землю!

Окно в первой машине опустилось ниже, и шагающий к ней на ватных ногах генерал услышал добродушное, какое-то бархатное увещевание из квадратной утробы:

– Да спрячьте вашу пукалку, Семён Маркович. Она ж тут совсем лишняя.

Тимкин подошёл к призывной оголённости окна. Знобкая оцепенелость в спине и ногах рассасывалась – в голосе спрессованно бугрилась мягкая, но непререкаемая власть. Под её тяжестью картонно расплющивалась вся окружающая кошмарность: команды выйти, их пистолеты в дрожащих руках. И даже, кажется, прущая сюда во весь мах стая оперативников.

Генерал подошёл к окну. В шаге от него остановился, заложил руки за спину:

– Выйдите из машины. Кто вы?

– Палыч, выйди, раз просит человек, – покладисто согласился тот же голос, – и затолкай пятёрку с калашами назад. Повылезали, моджахеды хреновы, без команды… иди-иди, Палыч. И сделай нам консенсус.

Водитель вылез из «Ленд Ровера», пошёл ко второй машине. Вполголоса скомандовал бойцам. Автоматчики, всё так же молча, полезли внутрь. Захлопнули за собой двери.

– Семён Маркович, ви устроили за нами бешеную погоню, чтобы иметь результат. Я не ошибся? Так ви его получите, – совсем уже по-родственному – по-одесски, опросталось тёмное нутро. – Прошу ко мне в машину. Мамой клянусь, такого результата ви не имели за всю жизнь.

Что-то горячее толкнулось в сердце генерала: там, в машине, был вековечный, свой. Туда лезть было можно и нужно. И Тимкин сел в «Ленд Ровер» на заднее сиденье.

– Устраивайтесь поудобнее, – предложил хозяин машины, смутно белея лицом в метре от гостя. – Я собирался к вам завтра. Но вы вдруг сделали нам погоню и вылупились здесь и сейчас. Какая встреча, Семён Маркович, Остап Бендер сказал бы про неё: уголовно-историческая.

– Представьтесь, – сухо попросил Тимкин. – И зачем собирались ко мне?

– Вы Семён Маркович, а я совсем наоборот: Марк Семёнович. Когда встречаются два семита, у них всегда найдётся, за что сцепиться языками.

– Может хватит валять дурака? – Опавшая внутри Тимкина квашня опасности вновь стала разбухать – Какого чёрта вы не остановились по требованию Приходько? Давайте ближе к делу.

– Насчёт «ближе к делу» – давно пора. Но ваше дело совсем не близкое. И не одно, а три, по которым вы проходили.

– Что за бред? – ощерился генерал.

– Это совсем не бред. Первое дело № 18/238 278 – 95 – о строительной корпорации «XX Трест» и убийстве Маневича. Совместное дело Генеральной прокуратуры, МВД и ФСБ о коррупции и убийствах, предъявленное питерской МЭРИИ, которая их заказывала. А вы исполняли. Помните? Вёл замначальника следственного управления Генпрокуратуры Леонид Трошкин.

– Вы кто?! – Лавой наползая, обжигал генерала животный страх.

– Так я ж назвался: Марк Семёныч. Второе дело № 14 41 28-о приватизации Балтийского пароходства, спиртзавода «Самтрест» и гостиницы «Астория». Его объединили вместе с производством порнофильмов компании «Русвидео» – со Старовойтовой во всех операциях. Всё это вёл важняк из Москвы Ванюшин. Вспоминайте, Сёма, вспоминайте. И третье дело – убийство заместителя генерального директора Ленинградского адмиралтейского объединения Кротова – за отказ продавать англосаксам подводные лодки.

Во всех трёх цветут и пахнут генерал Тимкин и майор Приходько. Который никак не опустит свою пукалку. Скажите этому болвану за его дурь, Семён Маркович. И мы спокойно поговорим за ваши остальные дела.

Тимкин, выплывая из шока, с хрипом всосал воздух. Мирно-ласковый мажордом машины, заманив его внутрь, вдруг подло распахнул заваленный хламом, затянутый паутиной, накрепко заколоченный шкаф в его биографии. И там заворочались, брякая костями, прошлые скелеты.

– Ты хоть понимаешь… куда сунул свой нос? – Выстонал сквозь стиснутую глотку генерал.

– Я вас умоляю, коллега, мой огнеупорный нос совался и не в такие дела. Например, в дела вашего куратора из столицы Резуса. Этот пиндос вдруг потерял голос и не ответил на ваши последние шесть звонков. Это ж сплошная нервотрёпка для вашего кайфового быта. Вам это надо? Но вы таки можете у меня спросить – почему он заткнулся.

– Поделись. – Тимкина с нарастающей скоростью несло в бездонную сосущую пропасть, шарахая о бугристые стены. Ибо субъект, назвавший «пиндосом» московского небожителя, никогда не раскрыл бы пасть, не получив команды «фас!» Что стряслось в России?!

– А он молчит, потому что ему не до питерского клопа Тимкина.

Из машины исчез местечково-одесский оборотень. Рядом восседал холодный, как собачий нос, государственный обвинитель с прокурорской лексикой.

– И Резус занят возвратом полутора миллиардов долларов из Лондона и переводом их на наши, российские счета. По банковским схемам, ему продиктованным.

– Вы блефуете… как вас там… Марк Семёнович… тех дел нет! Их собирал и сжигал в Питере