Польская литература ХХ века. 1890–1990 - Виктор Хорев

Поэзия. Содержание поэзии этих лет, как и прозы, – прежде всего переживания долгих лет войны и оккупации. Вышедшие сразу после освобождения сборники стихов были для многих поэтов первой возможностью собрать и издать произведения, созданные в годы войны. Облик поэзии определили поэты, проявившие себя уже в 20-30-е гг. С одной стороны, они продолжали художественные традиции своего довоенного творчества, с другой – отдавали себе отчет в том, что события военных лет, возрождение государства, расширение читательской аудитории, а также требовательные ожидания политиков должны привести к существенным изменениям в проблематике и художественных средствах поэтического творчества.

Антифашистская поэзия первых послевоенных лет была поэзией высокого трагического накала, поэзией преодоления отчаяния, утверждения веры в нетленные гуманистические ценности. В ней заметно обращение поэтов к классическим образцам национальной литературы, прежде всего великой романтической поэзии.

Первые поэтические книги были изданы в 1944 г. в Люблине: Ю. Пшибося «Пока мы живы», М. Яструна «Настороженный час», А. Важика «Сердце гранаты», Е. Путрамента «Война и весна».

Ю. Пшибось возглавлял до войны авангардистское направление в польской поэзии и исповедовал идеи конструктивистской законченности и эмоциональной сдержанности стиха, отстаивал разветвленную (часто невообразимую и непонятную читателю) метафору как основной поэтический прием. В нескольких послевоенных книгах стихов Пшибось, сохраняя присущие ему принципы построения стихотворения, сменил довоенный авангардистский лозунг «писать для двенадцати» на «писать для всех», отказался от чрезмерной метафоричности стиха. Но лозунг «писать для всех» Пшибось понимал как творческий стимул и для поэта, и для читателя, ибо, по его словам, «поэзия осуществляется путем возвышения другого до уровня изобретателей»{112}.

Названием изданного в 1945 г. сборника избранных стихотворений Пшибося («Место на земле»), куда вошли и последние стихи поэта, он определял высшую цель своей поэзии – поиски «места на земле». Сборник завершало стихотворение «Работница», написанное под впечатлением посещения военного завода в Москве в 1944 г. Свой труд поэт проверяет трудом работниц, стоящих у станка, у них и у поэта – общая цель:

Пять молотов тяжких как пять летв одно мгновениепроизвели во мневременной переворот:мой поэтический труд проверяли руки рабочих и работниц

Потребность в переоценке своей довоенной поэзии, близкой символизму, привела М. Яструна в стихах 40-х гг. (сборники «Дело человеческое», 1946; «Сезон в Альпах», 1948) к выразительным поэтически-конкретным образам жизни народа в годы оккупации. Традиционная для Яструна тема времени перестает быть отвлеченно-философской, она наполняется конкретным содержанием – историей, трагическими реалиями лет оккупационного террора:

Гробом была печь крематория:Из воздуха прозрачная крышка,И дым из живого человекаРазвеян трубами истории…

В эти же годы Яструн переводит на польский язык П. Верлена, А. Рембо, Г. Аполлинера, П. Элюара, Ф. Гарсия Лорку. Большое значение для польской литературной жизни и польской поэзии имела изданная в 1947 г. под редакцией А. Важика «Антология современной французской поэзии», в которой Яструн принял деятельное участие. Переводил он и русских поэтов: Пушкина, Маяковского и других.

В нескольких сборниках первой половины 50-х гг. («Год урожая», 1950; «Краски земли», 1951; «Поэма о польской речи», 1952) Яструн пытался осуществить постулаты партийной литературной критики того времени, создавать произведения «без литературной фальши», отбросив усложненность образов, «называя вещи своими именами». Однако в его поэзии всегда присутствовало философское начало (возобладавшее в последующем творчестве поэта), связанное с осмыслением противоречивого исторического опыта человечества и его культурных традиций.

Для тенденций, преобладавших в поэзии 40-х гг., показателен переход А. Важика от предвоенных экспериментов сюрреалистического характера к классически ясной гражданственно-публицистической поэзии. Из переводов Важика следует отметить перевод «Евгения Онегина» (1952).

Заметным литературным явлением был вышедший в 1945 г. сборник стихов «Спасение» Ч. Милоша (в 1951 г. Милош эмигрировал во Францию, с 1960 жил в США). В «Спасении» звучит протест против «времени презрения», боль за опустошения, причиненные войной, как в материальной субстанции, так и в психике людей:

Погрузились во мрак презрения,где полынь лишь с цикутой растут.Испытанья ужаснее нет,Но конец наступил насилью.

Л. Стафф в сборнике стихов «Мертвая погода» (1945) «внукам троглодитов», принесших человечеству «кровь и пожарища», противопоставил веру в «свободу человека и любовь к человеку», надежду на радостное будущее своей страны. Стафф и в последующие годы шел в ногу со временем. В 1954 г. он издал книгу стихов «Лозина», в 1958 г., уже после смерти поэта, вышел сборник его стихов «Девять муз». В них поэзия Стаффа не утратила чувства своей сопричастности современной жизни, в них вновь обнаружилась удивительная способность поэта к развитию, к обновлению поэтического воображения, к упорной работе над простотой и меткостью земных образов, вырастающих в философское обобщение.

В 1949 г. была издана поэма «Цветы Польши» Ю. Тувима, написанная в годы войны. Поэт продолжил свою титаническую работу по переводам из русской и советской поэзии (Пушкина, Некрасова, Лермонтова, Тютчева, Блока, Пастернака, Маяковского и др.). Тувим искренне стремился отдать свое «слово – служению делу» («Ежи Борейше»), но его гражданственно-политическая лирика 40-х гг. не достигла высот, завоеванных поэтом в 30-е гг. «С искренностью, которая мне может дорого стоить, я признаюсь, что как поэт я не дорос до высоты происходящих событий. Не дорос художественно. Не могу художественно овладеть ими»{113}, – писал поэт о себе в 1949 г.

Исключительную популярность в 40-50-е гг. приобрела поэзия В. Броневского, овладевшего, по словам Ю. Тувима, «необыкновенной тайной насыщения жизни и борьбы поэзией, а поэзии жизнью и борьбой, как никто другой в его поколении; как всего лишь несколько больших поэтов в прошлом»{114}. Броневский называл свою поэзию «лирическим дневником» – действительно, в ней очень сильно личное автобиографическое начало. Но его поэзия в то же время поэтическая история польского общества. Не все в послевоенной поэзии Броневского было равноценно. Претворение в стих официальных призывов трудящихся к героическому труду во имя социализма, прославление успехов социалистического строительства оборачивалось декларативностью и риторичностью:

Больше стали, угля нам нужно!Быстрей и лучше! Сегодня и завтра!Дружно!Дружно!Дружно!

Лозунговость присуща и таким стихотворениям, как «Бытие определяет сознание», «22 июля», «Наш май», «Песня польских рабочих» и особенно поэма «Слово о Сталине» (1949). Но в то же время поэт создал одно из лучших произведений польской поэзии о борьбе с фашизмом – «Балладу о пятидесяти», стихотворения-раздумья над историей и современностью страны, пейзажную лирику и лирику интимных чувств, прекрасные поэмы о родной земле – «Мазовия» и «Висла».

Итог творчества Броневского первых послевоенных лет подведен в его сборнике с символическим названием «Надежда» (1951). Сильно и скорбно прозвучал в нем цикл стихов, посвященный памяти жены поэта, известной актрисы Марии Зарембиньской, перенесшей заключение в Освенциме и скончавшейся в 1947 г.

Лучшие стихотворения Броневского становятся все более аналитичными, происходят изменения в их композиционной и ритмической структуре, в основу стиха кладется психологический конфликт, значительно усиливается роль интонации, паузы, ассоциаций. Поэт достигает большого мастерства в передаче тончайших, еле уловимых переживаний и настроений, обостряется чутье к переходам, движению чувства и мысли.

Отцветает все, отцветаети – словно тает.Вырастает все, перерастаети – пропадает.А я и вырос, и перерос,и все, что нес с собою, – донес,не слезы, что камней тяжелей,нет! – совесть свою вместе с жизнью своей.

Стихи Броневского последних лет жизни пронизаны внутренней тревогой и беспокойством, печальными и трагическими мотивами. В 1955 г. вышла книга его стихов «Анка». Это огромной эмоциональной силы стихи об утрате безвременно погибшей дочери. Превозмочь невыносимую боль души способно только чувство долга по отношению к людям и поэзии: