Польская литература ХХ века. 1890–1990 - Виктор Хорев

Громче других прозвучали драмы Л. Кручковского. Главная тема его драматургии – человек в процессе социальных перемен. Кручковского привлекали точки пересечения индивидуальных судеб с общественными законами и законами истории, идейные конфликты времени. Первая послевоенная пьеса драматурга – «Возмездие» (1948). Ее действие происходит в 1946 г., в ней воссоздана напряженная политическая атмосфера в Польше того времени, «великое и трудное время – время тяжелых жертв и жестокой борьбы» (по словам одного из героев драмы – коммуниста Ягмина). Автора волнует судьба молодого поколения, которому предстоит строить будущее страны. Это поколение представляет Юлек, сын Ягмина, который втянут в ряды подпольной террористической организации. Ее деятель, полковник Окулич, которого Юлек считает своим отцом, приказывает юноше убить Ягмина. Лишь случайность спасает отца от пули сына. Встреча и объяснение с Ягмином убеждают Юлека в бессмысленности избранного им пути. Осознание этого ведет к тяжелому душевному потрясению, к попытке – по приказу того же Окулича – покончить с собой… Стремление показать, как семейный разлом, вызванный революционным временем, отражает общенациональный разлом, привело Кручковского к не вполне органичному сплаву бытовой драмы с драмой политической.

Проблема выбора человеком определенных идейных позиций, осознанного участия личности в историческом процессе, схематично намеченная в «Возмездии», философски осмысливается и психологически мотивируется в драме «Немцы» (1949), имевшей большой успех на сценах многих театров мира. В основе ее сюжета – распад семьи профессора Зонненбруха. Но семейная драма вписана здесь в широкий контекст политической жизни Германии в годы Второй мировой войны. Главный герой – профессор Зонненбрух. С ним связана центральная проблема драмы – моральной и политической пассивности немецкого общества, проторившей путь фашизму. Крупный ученый-биолог Зонненбрух не хочет иметь ничего общего с гитлеровской системой. Однако позиция моральной непричастности оборачивается фактическим соучастием в преступлениях нацистов: результаты научных исследований профессора используются для уничтожения заключенных в концлагерях.

Проблема «зонненбрухизма» выходит далеко за рамки конкретной ситуации пьесы. В «Немцах» Кручковский показал несостоятельность позиции «внутренней эмиграции», уклонения от моральной и политической ответственности за совершаемое в мире зло.

В 1954 г. Л. Кручковский написал трагедию о судебном процессе супругов Розенберг, казненных в США как советских шпионов, – «Юлиус и Этель». Пьеса эта свелась, в сущности, к изображению статичной трагедийной ситуации. При отсутствии фабулы, интриги, развития характеров патетическая риторика речей героев лишала их психологической достоверности. О противоречиях между замыслом и исполнением приходится сказать и в связи с драмой Кручковского «Посещение» (1955), в которой он предпринял попытку показать революционные перемены в жизни польского села.

Драматурги, обратившиеся к современным коллизиям, встретились с большими трудностями. Было создано немало произведений, которые сглаживали острые противоречия жизни в духе пресловутой теории «бесконфликтности». Современная тема не давалась даже большим мастерам. Схематичной оказалась пьеса Я. Ивашкевича «Восстановление Блендомежа» (1951), в которой прямолинейно противопоставлены старое и новое в жизни страны. Конфликт между ними символизируют названия улиц в маленьком польском городке: Красной Армии и Святого Духа; в доме на их перекрестке происходит действие драмы.

Более основательно утвердилась в репертуаре польских театров пьеса на современную тему Ежи Лютовского (1923–1985) «Беспокойное дежурство» (1955), переведенная на многие языки. Драма, основанная на конфликте между честным врачом-хирургом и представителем госбезопасности, остро ставила актуальную проблему доверия к человеку. Остроумно высмеивали бюрократизм и бездушное отношение к человеку комедии Ежи Юрандота (1911–1981) «Такие времена» (1954) и Здислава Сковроньского (1909–1969) «Именины пана директора» (1954).

Многие драматурги обращаются к исторической тематике. Александр Малишевский (1901–1978) посвятил свою стихотворную драму «Путь к Чернолесью» (1953) жизни Я. Кохановского; Людвик Иероним Морштын (1886–1966) в драме «Поляки не гуси» (1952) представил эпизоды из биографии Миколая Рея; к традициям борьбы поляков со шведами в XVII в. обратился в драме «Нашествие» (1952) Казимеж Корцелли (1907–1987); о создателе польского национального театра Войцехе Богуславском написал драму «Король и актер» (1952) Роман Брандштеттер (1906–1987); первой польской рабочей партии «Пролетариат» посвящена пьеса А. Свирщиньской «Лозунг на стене» (1951) и т. д.

Драматургия этих лет развивалась в изоляции не только от национальных традиций авангардистской драмы XX в., но и от достижений мирового театра, даже революционного. В. Сокорский в 1953 г. писал: «Брехт, особенно в театре, не является представителем искусства социалистического реализма… Выдвижение Брехта в этом плане, особенно в народной Польше, пропитанной еще разными измами буржуазного эстетизма, противоречит политике партии»{124}. Подобные установки наносили развитию драматургии ощутимый вред.

К 1956 году в принципе завершается первый этап развития послевоенной польской литературы. Наиболее существенным для него был рациональный, реалистический подход писателей к действительности, попытка понять и выразить в художественном творчестве объективные законы истории, их активное участие писателей в общественно-политической жизни страны. Литература переосмысливала идейные и нравственные ценности, искала и находила новые стимулы общественной активности. Но это были и годы недоверия к творческой интеллигенции со стороны политического руководства страны. Литература все больше отгораживалась «китайской стеной» от национально-культурных традиций и современных направлений мирового искусства. Литература подвергалась идеологизации и политизации, в том числе с помощью нормативной эстетики, догматического канона социалистического реализма.

1956–1968

Литературные дискуссии

Следующий этап развития литературы начинается с отрицания результатов предшествующего этапа, особенно первой половины 50-х гг. В нашумевшей тогда статье «Катастрофа пророков» (сентябрь 1956) К. Т. Теплиц писал о периоде социалистического реализма в польской литературе как о «периоде наивысшего, пожалуй, в истории триумфа принципа: если факты не соответствуют теории, то тем хуже для фактов»{125}.

Пути дальнейшего развития литературы во многом определили политические события 1956 г.: имевший огромное международное значение XX съезд КПСС с его разоблачением «культа личности» Сталина и VIII пленум ЦК ПОРП (октябрь 1956 г.), который вернул на пост руководителя партии репрессированного В. Гомулку и внес глубокие изменения в жизнь общества, в том числе и в области культуры.

В конце 1956 г. досрочно собрался VII съезд Союза польских писателей. Съезд высказался за свободу художественного творчества, за отмену предварительной цензуры, за широкий доступ читателей к запрещенным прежде книгам, за свободные контакты с эмиграцией и западной литературой. Председателем вновь избранного правления Союза писателей стал известный своими оппозиционными взглядами А. Слонимский (в 1959 г. его сменил на этом посту Я. Ивашкевич).

В конце 50-х гг. в польской литературной печати развернулась дискуссия о понимании реализма и социалистического реализма, о роли художественной литературы в социалистическом обществе. Существенное влияние на развитие науки о литературе и литературной критики оказали труды теоретика и историка литературы Генрика Маркевича (р. 1922). Еще в начале 50-х гг. Маркевич выступил с программными работами, в которых отстаивал широкое ненормативное понимание социалистического реализма. Глубоко разрабатывались проблемы реализма и в работах ученого конца 50-х – начала 60-х гг. («Традиции и ревизии», 1957 и др.). В них доказывалось, что литература высоких эстетических ценностей вырастала в основном на реалистической почве.

С критикой ограничительных представлений о реализме и социалистическом реализме (в том числе присущих ранее самому Жулкевскому и другим авторам «Кузницы») за многосторонность художественного поиска выступил С. Жулкевский (в статьях и книгах «Культура и политика», 1958; «Перспективы литературы XX в.», 1960; «Предсказания и воспоминания», 1963). Он пришел к пониманию реализма как исторически видоизменяющегося метода, обогатившегося к середине XX в. за счет открытий новаторов литературы XX в., в том числе представителей авангардистских школ и направлений. Жулкевский выступил за расширение культурных горизонтов художника, за живые контакты польской литературы с литературой всего мира, со всеми ее идейными течениями, подчеркивая в то же время необходимость основанного на принципиальных идейных критериях выбора ценностей, которые могут быть плодотворно использованы при создании социалистической культуры.