Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом - Alexandra Catherine

Марк расширившимися от ужаса глазами глядел на погибшего человека, распластавшегося в собственной луже крови, и ему стало дурно — дурно от горя и отвращения к самому себе, ибо он стал виновником такой трагедии. Марк вновь повернулся к мечам на стене, дрожащими руками перебирая оружие.

«Я убил человека… — думал он, позабыв обо всем на свете. — Как жить с таким грехом на душе?..»

Когда Марк коснулся последнего ножа, самого маленького и невзрачного, что-то в стене щелкнуло, вздрогнуло, и дверь, хорошо замаскированная под стену, приоткрылась. Стоило двери открыться, в кузнице воцарилась тишина, мертвая, страшная, будто ночь. Но тотчас тишина взорвалась яростными криками хозяина кузницы — он кинулся к Марку, истошно ревя, будто раненый зверь. Так кричит человек, надежды которого порваны в клочья. Так кричит человек, навсегда потерявший смысл своего существования.

Басил поймал старика и схватил его своей железной хваткой.

— Мы у цели! — торжествующе воскликнул Сакрум. — Ну же, Саргон! Войди внутрь!

Ничего не соображавший Марк, находившийся во сне от горя и ненависти к этому убийству, вошел, взяв себя в руки. Осветив помещение, он резко втянул в себя воздух: сколько же здесь было огромных, набитых до отказа мешков! Скорей бы покинуть это пропахшее кровью место! Подойдя к ним, Марк развязал веревку одного из них, и изумленно помедлил: золотые монеты, множество золотых монет. Целая куча.

«Откуда у простого кузнеца могло появиться столько золота? — отстраненно подумал он, отходя в сторону, ибо Сакрум, будто стервятник, набросился на мешки, развязал каждый, осмотрел их и приказал грузить на телегу.

Кузнец ругался и плевался со связанными за спиной руками, пытаясь вырваться, но едва ли в этом городке можно было отыскать воина, превосходившего Басила по размерам и силе.

Сакрум склонился к старику и ласково произнес что-то на его соловьином диковинном языке, после чего старик разразился такими воплями, что Марк понял и без перевода — он ругался последними словами.

— Они в расчете.

— Этот человек когда-то обокрал Сакрума?

— Он якшался с нашими врагами, помогая им и добывая для них золото. Убивая наших Братьев.

Старика связали и оставили на полу той комнаты, где он прятал золото.

— Его лучше не оставлять в живых, — буркнул Басил.

— Оставь его, — возразил Сакрум. — Когда его друзья, ради которых он так трудился, обнаружат его там, где когда-то хранилось столько мешков с золотом, они сами перережут ему глотку.

Погрузив все золото на телеги, не оставив старику ни единой монеты, шамширцы пришпорили коней и кинулись в глубь леса.

— Пожалуй, это самая крупная добыча за месяц! — хохотал Сакрум. — И наш маленький чужак оказался смышленым и проворным!

— Я б в жизнь не догадался поднять те мечи! — радовался Басил.

Но Марк не был счастлив, он был потрясён и удручён. Он помог ворам и убийцам. Они не знают чести, им чуждо сострадание и милосердие. Скоро он сам станет наёмником, убийцей и вором.

Вдруг Сакрум приказал всем остановиться, и направился к тележке. Развязав один из мешков, он засунул руку в неё и начал вытаскивать из мешка горсть за горстью, протягивая каждому из Братьев по очереди.

Лицо Марка перекосилось от отвращения. Наблюдая за ними, он не мог решить, чьи глаза сияли ярче и алчнее.

— Скорей бы Гесперра! — ворковал Басил. — Я куплю себе такого коня, какого никто из вас еще не видывал!

— А я куплю себе ночь с самой красивой девкой города, — еще шире улыбался Валефор, рассовывая монеты по всем карманам.

Вдруг Сакрум повернулся к Марку, потеряно стоявшему позади остальных, и тихо проговорил, обращаясь к своим братьям:

— Сегодня ночью этот чужак заслужил больше монет, чем вы все вместе взятые.

Глаза его опасно сверкали, и Марку не понравился этот блеск. Ему захотелось выколоть его глаза кинжалами. Сакрум вытащил из кармана небольшой мешочек, набил его звенящими золотыми монетами, подошел к Марку и протянул ему, испытующе глядя ему в глаза.

«Плата, — с отвращением и горечью подумал Марк. — Плата за мое бесчестие, позор, единение с их черными душами…»

— Я не нуждаюсь в вашем золоте, — твёрдо произнёс тот, расправив плечи, подняв голову.

— Это же огромные деньги! — изумлённо воскликнул Басил. — Уверен, такой суммы ты не заработаешь даже на службе у своего карнеоласского принца! Ты ступишь на земли Гесперры обеспеченным человеком!

— Есть вещи, которые я никогда не стану ценить дороже золота, — последовал ответ, и взор его впился в алчный взор Сакрума.

— Любопытно, — усмехнулся тот, понизив тон, чтобы не услышали остальные. — Не о чести ли ты говоришь? — тут он вовсе начал шептать: — Если ты желаешь выжить, живи по нашим законам. А в наших законах нет слова «честь» и никогда не было. Быть может, именно поэтому мы будем далеко, когда Архей, а с ним Карнеолас захлестнет черная волна Кунабулы. Ты, Саргон, должен быть готов к подобным стычкам и вылазкам. Ты должен был быть готов отдать жизнь за принца, которого ты не сберег. Поэтому по возвращении в Карнеолас тебя будут судить. Зачем тебе возвращаться, когда с нами ты будешь жить волной птицей?

Марк промолчал.

— Но что бы ты не выбрал сейчас, ты выберешь то, что я скажу тебе выбрать, — улыбнулся Сакрум. — Тебе стоит еще многому научиться, но твоя смекалка мне понадобится. Ты останешься, и меня не волнуют твои желания и убеждения. Можешь даже не брать у меня плату за то, что я злоупотребляю твоей свободой. Если тебе так нравится больше, я более не стану предлагать тебе золото, которое ты заслужил.

— Обойдусь без подачек, — рыкнул тот.

— Рано или поздно спесь твоя собьется, Саргон, — усмехнулся тот. — Иначе я тоже могу устать. Тогда лезвие топора, сабли или меча может лечь на твою шею.

С этими словами Сакрум вернулся к коню и объявил о продолжении пути.

Этой же ночью Сакрум приказал своему многочисленному отряду двигаться дальше. Увидев чужака среди вернувшихся, Рабинара очень удивилась. Удивилась она еще больше, когда узнала, какую роль он сыграл в их вылазке и не принял ничего из вырванной добычи.

Марк,