Свиток 1. Волшебный меч - Егор Дмитриевич Чекрыгин

Уж не знаю, какие мысли двигали Лга’нхи. Возможно, он решил, что речка станет непреодолимой преградой для верблюдов, или еще по какой причине, но он коротко окликнул меня и изменил направление. Еще не понимая, что он там разглядел с высоты своих двух метров, я последовал за ним, и вскоре он вывел нас к пологому спуску к воде. Судя по тому, как расширилась река в этом месте, и следам копыт на пляжике возле воды, тут был водопой, а то и брод. Лга’нхи без промедления ринулся в воду, я со стоном за ним. Тут действительно был брод. В самом глубоком месте, вода дошла мне до груди, но речку мы пересекли, а на противоположной стороне был такой же пляжик, на песке которого наши следы будут видны даже с противоположного берега. Ну, конечно же — Следы!

Мой мозг наконец-то выбрался из хранилища фильмов производства киностудии имени Диснея и обратился к старым добрым черно-белым советским фильмам про пограничников и нарушителей границы.

Едва мы вылетели с пляжика на травку, я опять окликнул Лга’нхи, велев ему остановиться. Чудно! — но обычно мы спорили с ним по поводу каждой мелочи. А сейчас беспрекословно слушались друг дружку, доверяясь инстинктам и задумкам товарища. Он остановился и оглянулся. Я же тем временем осторожно шел спиной вперед обратно к реке, стараясь наступать на свои же следы. Тут уж Лга’нхи два раза объяснять не пришлось — опытный следопыт понял мою задумку. Потом мы двигались вниз по течению реки. Вдоль берега, где-то пешком, где-то вплавь. Про очередную ангину я старался не думать, зато в холодной водичке перестали ныть яйца. То ли отмерзли окончательно, то ли холодный компресс пошел им на пользу.

Спустя минут пятнадцать, когда мы уже миновали очередной поворот реки и спрятались в камышах, через наш брод пролетел отряд в десятка полтора всадников и, с легкостью перемахнув реку, ринулся дальше. Какое-то время у них уйдет на то, чтобы понять, что они потеряли след. Потом они его будут искать. Потом сообразят проверить вдоль реки, для этого, наверное, разобьются на четыре отряда, каждый из которых пойдет либо вверх, либо вниз по течению по каждой стороне реки. А солнышко-то уже нырнуло краешком за горизонт, и скоро скроется совсем. Наши шансы на спасение возросли многократно!

Глава 8

— Потерял? Да… Плохо… — Лга’нхи сочувственно, но абсолютно неискренне покачал головой. Глядя на его рожу, даже прилетевшему с Альфа-Центавры пришельцу, абсолютно не разбирающемуся в людской мимике, стало бы понятно, что эту дубинноголовую дылду нисколечко не волнуют проблемы Дебила, потерявшего блестящую цацку. Подумаешь, найдет еще такую же. Или камушек блестящий, или погремушку со свистулькой. «Чем бы ни тешилось…», как говорится.

— Да как ты не понимаешь?! — чуть не заорал я, пытаясь вывалить на него все раздражение и злобу, которые испытывал в отношении себя. — Это же был наш пропуск туда…

— Что такое «пропуск»? — (Ну да, откуда ему знать…)

— Ну ты же сам видел! Как только я показал им эту штуку, они все упали на колени.

— Не все.

— Да, но большая-то часть упала… Мы могли бы пройти через их армию ночью, и никто бы нас не остановил! Я так думаю… Вот это и называется «пропуск». А я взял и потерял его, пока мы барахтались в реке, и теперь получается, что все это было напрасно.

— Почему?

— Лга’нхи… Ну ты, блин, как большой брат… э-э-э, — такой же могучий и мудрый! (баран). Зачем, ты думаешь, мы туда ходили и дрались с этими верблюжатниками?

— Чтобы сразить врагов, снять с них скальпы и забрать себе их силу!

— Э-э-э??? — Я малость припух от подобной трактовки событий. Оказывается, мы с Лга’нхи, делая общее дело, занимались при этом абсолютно разными вещами… Хотя — что тут сказать? — мой приятель действовал в рамках собственного понимания мира. Мы не можем пройти сквозь войско врагов, потому что недостаточно сильны. А раз мы недостаточно сильны, надо побольше поубивать врагов и вобрать в себя их силу. Геймер, блин, доисторический. Собиратель маны и бонусов! Хотя где-то читал, что первыми собирать ману придумали именно новозеландские маори или какие-то другие тихоокеанские дикари… Они для этого вообще убитого врага кушать изволили. А Лга’нхи всего лишь сдирает скальпы, так что мне тут, можно сказать, повезло.

Вот только я геймерством как-то не увлекался даже в том мире, в котором проводил перед компом по нескольку часов в день. А уж играться, набирая очки, тут, вообще нет ни малейшего желания. Потому как тут окончание игры было действительно окончательным и при этом подчас весьма болезненным. (Яйца и все тело опять заныли, стоило только вспомнить последние два дня…)

А чего, собственно говоря, вспоминать? Когда посланный в погоню за нами отряд пересек реку, мы из нее вылезли и почесали напрямую в степь. Неслись почти всю ночь, пока я не рухнул в полном изнеможении. Я, правда, падал и до этого, спотыкаясь о кочки, пучки травы и корни, но, тем не менее, каждый раз вскакивал и несся дальше. Но упав последний раз, понял, что подняться уже не смогу, — ноги сводило судорогой, легкие лопались от напряжения, а боль в криво сросшихся ребрах держала меня на грани отключки. Кажется, даже Лга’нхи, глядя на меня, проникся столь несвойственным ему чувством жалости и сострадания. По крайней мере, он не стал поднимать меня пинками, а просто сел рядом.

Очнулся я уже ранним утром, с серого неба лил дождик, и это было прекрасно. Прекрасно, потому что это не был занудный затяжной зимний дождь, а сильный, но довольно короткий весенний ливень, который прибьет траву и скроет наши следы. Добренький божок, отвечающий за спасение дураков, опять был на моей стороне и бдительно присматривал за своим питомцем. Теперь найти нас могли только чудом. Думаю, за ночь мы удрали километров на тридцать, причем даже я не могу сказать, в какую сторону. Хотя уверен, Лга’нхи даже ночью и с закрытыми глазами не собьется с правильного направления. Это у него на уровне инстинктов. Скорее я ложку мимо рта пронесу, чем он в степи заблудится.