Свиток 1. Волшебный меч - Егор Дмитриевич Чекрыгин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По мне, так штука была тяжеловата, учитывая длинную рукоять. Этакой штукой быстро умахаешься, а то и улетишь вслед за ней, промахнувшись мимо цели. Но в руках Лга’нхи шестопер казался игрушкой… смертельно опасной, впрочем, игрушкой. Этот дылда будет махать им, как дите погремушкой, круша вражьи черепа.
Но самое главное было в Легенде. Может, бронзовый шестопер был бы ненамного хуже. А в опытных руках даже «мечи» степняков были бы не менее убойным и опасным оружием. (Кстати, мне тут раскрыли тайну — эти «мечи», бывшие сутью бронзовыми прутками, использовали в горах как своеобразную валюту. Ну а степнякам продавали по сговору Царей горских царств, втридорога, вместо куда более легких и рациональных кинжалов, топоров и прочего оружия, которое выгоднее было продавать вдоль побережья или вообще отсылать за тридевять земель. Чистый Джексонов веник.).
— Но Легенда!
Что ни говори, а вещь волшебная, сделанная из куска самого Неба. И хрен с ним, что на этом вся «волшебность» заканчивается. Вот он. Тот самый волшебный «меч», что я когда-то обещал — Лга’нхи.
Правда, как я сам размышлял сегодня утром, волшебство редко выдерживает столкновение с реальностью. Видно, потому его столько лет и хранили в тайной кладовой, вместо того чтобы вручить какому-нибудь крутому вояке для сокрушения «врагов отечества». Но Лга’нхи как раз тот парень, что сможет «поддерживать репутацию» этого оружия на должной высоте. Уж в его-то руках оно просто обязано стать непобедимым кошмаром для всех врагов, сомневающихся и просто «косо посмотревших».
Но почему? Я-то, честно говоря, был уверен, что Леокай, когда пообещал нам эту штуку в уплату за труды, лишь подвесил морковку перед нашим носом. И теперь мы будем бежать за этой морковкой что есть сил. И сколько бы мы ни сделали для «спасения Улота и победы на верблюжатниками», все это окажется недостойным «Волшебного оружия». А тут — всего лишь одна битва. Не самая удачная и по сути своей ничего не решающая. И вдруг сразу Главный Приз… Почему?
— …но что мне оставалось делать? — грустно развел руками Леокай. — Мои воины сильно недовольны… Они потому и задирают так носы, что знают, без вас у них бы ничего не получилось. Ты придумал про колья, наколдовал, чтобы половина врагов не пошла в битву и чтобы враги выстроились не там, где должна была быть битва, а потом разделились и напали по раздельности. А твой Вождь показал, что он может биться лучше любого моего воина. Но все это они бы еще стерпели.
Но ты на этом не успокоился и начал тыкать их носом в умение наших врагов драться по-иному. И даже показал. И вечно напоминал про цену, которую они заплатили за свою победу, — за каждого убитого верблюжатника — один наш убитый и один раненый. Ты их сильно задел. Они это знают, но никогда не признаются в этом даже сами себе. Воин, признавая свою слабость, и впрямь делается слабее.
Потому вам сейчас лучше уйти. Пройдет немного времени, и они забудут или сделают вид, что забыли про вас… Тогда они сами «придумают» длинные копья. И эти твои рогатки, колючки и ямы, про которые ты мне рассказывал. Начнут пробовать двигаться так же, как те… Может, еще что-то придумают. А я помогу.
Но пока здесь вы, они из чистого упрямства не захотят принимать новшества, показывая, что признали свою слабость и твою правоту, даже если я буду на этом настаивать. Потому-то вам лучше уйти. Мне будет проще, и вам спокойнее.
— А Осакат?
— Пусть девочка сама решает, — махнул рукой Царь Царей. — Если захочет пойти с вами, препятствовать я не стану.
— А как насчет тех ребят, что я сманил у верблюжатников? Ты не заберешь их себе? Они могут многому научить вас.
— Могут. Но мои их не примут.
— Пошли их к Мордую, — посоветовал я. — Мордуй сейчас не в том положении, чтобы особо выбирать, от кого получить помощь.
— Верблюжатники ушли из Олидики, — как-то устало ответил Леокай. — Не все. Оставили такой же лагерь в степи, а сами отошли на запад. Как ты думаешь, почему?
— Их верблюды и скот съели всю траву, — предположил я. — Вот им и пришлось идти туда, где она еще осталась. Но, думаю, они еще вернутся.
— Это тебе духи сказали.
— Ага… Страшный дух Вячеслав Семеныч, он там у духов носит титул «препод по истории» и любит изводить людей домашними заданиями, проверочными работами и внезапными опросами.
— Да. Наверное, и правда страшный, — согласился со мной Леокай, кажется, из всей этой лабуды понявший только «страшный» и «дух».
— Так куда же нам идти?
— Вам решать, — ответил мне Царь Царей Улота Леокай. — Я не могу вам приказывать.
Эпилог
Утром ко мне подошел Лга’нхи, и, не сводя влюбленного взгляда с новой цацки и даже как-то нежно ее поглаживая, немного смущаясь сказал:
— Тут Царь Царей Леокай попросил одну вещь для него сделать… Я подумал, что надо согласиться. Он ведь все-таки нам Такой Дар сделал…
«Сука ты, Леокай, — захотелось вдруг крикнуть мне. — Все-таки отловил ты нас за жабры и усадил на кукан. Теперь мы будем вечно тебе должны».
Но почему-то почувствовал, что злость эта не настоящая, — все равно надо куда-то идти. Так почему бы и не туда, куда пошлет добрый дедушка?
