Другая сестра Беннет - Дженис Хэдлоу

Элизабет подняла голову, и на ее лице появилось возмущение.

– Что ты имеешь в виду, Лидия? Право, ты так нелепа!

– Он говорил с тобой гораздо дольше, чем с кем-либо из нас. И ты, кажется, не была против.

– Довольно, – резко заявила миссис Беннет, бросая искоса взгляды на мистера Коллинза. – Лидия всегда заходит слишком далеко с подобными шутками.

Остальная часть трапезы прошла в тишине. Лиззи была смущена, мистер Коллинз – уязвлен, а миссис Беннет – разъярена. Как только со стола убрали, Элизабет убежала в свою комнату, а миссис Беннет проследовала за Лидией в сад, где дочь можно было отругать и удалить с глаз. Мэри бесцельно побрела в гостиную, где села за фортепиано и начала играть. Вскоре она полностью погрузилась в музыку. Несколько минут спустя она увидела, как вошел мистер Коллинз, но продолжила играть до тех пор, пока все самые сложные концы композиции не были удовлетворительно отыграны, а ее сложности не разрешились.

Когда Мэри повернулась к кузену, тот улыбался с неподдельным удовольствием.

– Мои поздравления, кузина. Вы играете с великолепной точностью. Полагаю, вы много тренируетесь, чтобы ее достичь?

Мэри признала, что это так.

– Это вызывает у меня почтение. Лишь через старания мы можем чего-то достичь.

– Я очень рада, что вам понравилось.

– Я часто говорю леди Кэтрин, что ее дочь, мисс де Бер, несомненно была бы превосходным музыкантом, если бы здоровье позволило ей научиться играть на инструменте. Слабость ее телосложения, бесспорно, лишила нас величайшего таланта.

– Мне очень жаль это слышать, сэр. Если пожелаете, я с удовольствием сыграю для вас еще раз.

– К сожалению, я вынужден отказать себе в этой отраде, поскольку имею договоренность с вашей матерью, которая должна показать мне расположение ее бельевых шкафов на задней лестнице. Леди Кэтрин снизошла до того, чтобы предложить кое-какие улучшения, которые не помешают моему скромному пасторскому дому, поэтому я очень хочу воспользоваться экспертными знаниями миссис Беннет, пока это возможно.

Он встал, отвесив свой обычный поклон.

– Однако я должен поблагодарить вас за то, что позволили мне послушать вашу игру. Она очень приятно заполнила мои свободные минуты.

После его ухода Мэри осталась сидеть у фортепиано, размышляя. Несмотря на то, что мистер Коллинз отказался от предложения продолжить игру, ему, кажется, понравилось ее слушать. На самом деле он еще никогда не выглядел таким оживленным в присутствии Мэри. В раздумьях, она бесшумно погладила клавиши инструмента. Возможно, музыка, а не чтение скорее привлечет его внимание? Мэри сыграла один аккорд, который эхом разнесся по пустой комнате. Если это так – а чем больше Мэри об этом думала, тем больше убеждалась в своей правоте, – тогда она должна была сделать все, что в ее силах, и продемонстрировать свои навыки игры на фортепиано в самую полную силу, чтобы он не смог не заметить как их, так и ее саму.

Мэри все еще размышляла над тем, как это устроить, когда дверь распахнулась и внутрь влетела Китти.

– Мы только что услышали самые лучшие новости на свете, – выдохнула она, сдвинув шляпу набок, – и прибежали, чтобы всем рассказать.

– Да-да! – закричала Лидия, вбегая вслед за ней. – Грядет бал! В Незерфилде! Он состоится через неделю. – Она замолчала, чтобы восстановить дыхание. – Мистер Бингли лично пришел, чтобы нас пригласить. Он встретился с Лиззи и Джейн в саду. Мы увидели его как раз перед тем, как он ушел. Как тебе такие новости?

– Он позвал нас всех! – воскликнула Китти. – Даже мистера Коллинза. Мама будет в таком восторге!

– Разве мистер Бингли не счел нужным сам пригласить нашу мать? – спросила Мэри.

– Он был с сестрами, и у них не было на это времени, – ответила Китти.

– Это не очень вежливо.

– Право, Мэри! – воскликнула Лидия. – Какая разница, кто кого пригласил? В любом случае, уверена, из-за его ужасных сестер они отказались войти. Они совершенно ясно дают понять, что считают себя лучше нас – все эти жеманные улыбки в сторону Джейн и мерзкие смешки друг другу, – не думайте, что я их не видела, – тем не менее мне все равно! Мистер Бингли вел себя блестяще. Он сказал, что должен провести бал, и сдержал слово.

– Ты пойдешь, Мэри? – спросила Китти.

Мэри взяла в руки свою нотную тетрадь, обдумывая в голове вопрос сестры. Если пойдет мистер Коллинз и если ее намерения возбудить его интерес были серьезны, то она просто обязана была пойти. Шансы на танец с ним оставались точно такими же, как и у ее сестер.

– Думаю, я могла бы пойти. Я могу позаниматься утром и думаю, было бы правильным иногда присоединяться к вечерним развлечениям. Общество на всех нас накладывает свои обязательства, и я думаю, иногда моменты отдыха и развлечений желательны для всех.

Лидия расхохоталась.

– Ты говоришь точь-в-точь как мистер Коллинз! Вы просто созданы друг для друга. Как жаль, что он глаз не сводит с Лиззи!

В тот вечер за ужином все разговоры только и были, что о предстоящем бале. Миссис Беннет сгорала от нетерпения. Она убедила себя, что бал был задуман исключительно как официальное признание Джейн, и, отмахиваясь от смущенной дочери, принялась обсуждать, как скоро последует предложение от мистера Бингли. Ее муж не обращал никакого внимания на рассуждения жены, но, к удивлению всей семьи, объявил, что тоже будет присутствовать. Если уж Бингли оказал ему честь своим приглашением, он должен пойти выпить вина, поужинать и довольствоваться всем настолько, насколько может разумный человек в подобной ситуации.

Обычно Элизабет обращалась к мистеру Коллинзу не чаще, чем того требовала вежливость, но теперь, позволив своей доброжелательности восторжествовать над неприязнью, она достаточно смягчилась, чтобы спросить кузена, считает ли он, как священник, уместным принять приглашение на бал и присоединиться к вечерним развлечениям. Тот отвечал очень решительно:

– Уверяю вас, я вовсе не считаю, что бал такого рода, устраиваемый молодым человеком с достойным характером для почтенных людей, может иметь какие-либо дурные наклонности. И я не просто не стану возражать против танцев, но и надеюсь удостоиться в течение вечера компании всех моих прекрасных кузин.

Лидия подавила смешок. Миссис Беннет грозно взглянула на нее, а Китти, Джейн и Лиззи старались смотреть куда угодно, только не на мистера Коллинза. Только Мэри отважилась бросить на него взгляд с ожиданием. Но мистер Коллинз, как она и предполагала, повернулся к Лиззи.

– Я хотел бы воспользоваться случаем, чтобы пригласить вас, мисс Элизабет, на особый, первый танец.

Элизабет выглядела пораженной, но была вынуждена согласиться. Мистер Коллинз не предложил ничего подобного Мэри, и это лишь утвердило ее прежние догадки. Если у нее и был шанс произвести на него впечатление, то она могла сделать это только благодаря своему мастерству игры на фортепиано. Ее внешность никак не могла помочь в ее деле,