Попал по собственному желанию - Данил Коган

и шел боком. Ему очень не нравилось соседство с моими сухопутными крокодилами. Устанги — были больше похожи на земных лошадей, но только по сравнению с экусами. Копытные и травоядные, устанги были основной одомашненной скотинкой в этом мире. Некоторые экземпляры щеголяли острыми рогами. Их внешний вид чем-то напоминал земных оленей, только с гораздо более мощным телосложением. Расцветка в бело-черную полосу, почти как у зебры. В общем, когда к нам присоединились негры на полосатых оленях, моё восприятие нашей тусовки, как бродячего цирка, только усилилось.

НУРУ СЫН ЮМЫ

— Приветствую могучего воина Макса Дориму. Готовы сопроводить тебя и твоих людей. Приказывай. — Альта не родной язык. Сразу видно.

— Вышли передовой дозор, Нуру. И раздели своих людей, чтобы я и мои пешие с повозками были примерно в центре колонны. Эти — я кивнул на двух нудистов в цветастых передничках, — что, халаты пропили?

— Это стрелки, могучий. У них есть боевые одежды. Прикажешь облачить?

— Нет. Ты со своим воинством сам разбирайся.

Действительно, «нудисты» были без копий и щитов. Зато к седлам были приторочены колчаны с короткими композитными луками. И у обоих слева висели приличных размеров тесаки.

— Пусть передовой дозор начинает присматривать нам место для полуденного привала. Не обязательно на лоне природы. Придорожная остерия тоже подойдет.

— Дневную жару лучше переждать, Макс. — Важно кивнул Нуру. — Животным будет трудно и нужно много воды. — Какой деликатный. Не сказал, мол: «Вы, идиоты, в своих железяках сваритесь вкрутую». А то я не в курсе.

Потратив некоторое время на перестроение и, выслав вперед дозор, мы двинулись дальше по мощеному тракту, названному Октавианова дорога.

После ухоженных полей и рощ фруктовых деревьев, местность приняла унылый и неприглядный вид.

Теперь мы ехали посреди унылой, покрытой невысокими холмами, коричневой равнины. Выгоревшая от жары трава и невысокий сухой кустарник составляли все богатство флоры предгорий. Ветер нес над землей сухую мелкую пыль, проникающую в малейшие щели доспехов и забивающуюся под одежду. И так, по словам старожилов, будет продолжаться минимум три ближайших дня пути. До излучины Иссэли — реки стекающей с гор Термини, где-то в районе моего поместья.

Я присоседился к повозке Юстаса. Заодно прикрою его с одной стороны, хотя бы. Асины реагировали на экусов с присущей им меланхолией земных ослов. То есть никак. Идеальное животное.

— Слушай, это вот все, — я обвел рукой пыльные просторы, — Арборея? Страна лесов? Я уже мер пять ни одной рощицы не видел.

— Мерзкое место, да, патрон. Говорят, когда-то, лет пятьсот назад, здесь сплошной стеной стоял Великий Лес, служивший укрытием для сотен видов животных, таинственного народа лесных колдунов — дриад и десятков племен местных дикарей. Смекаете?

— И что произошло? Хотя я догадываюсь.

— Всем им не повезло. В эти первобытные края пришла Империя Альтиор. Это были последние попытки экспансии, закончившиеся со смертью Октавия Августа, тогдашнего императора. Однако за без малого, сто лет его правления, империя неутомимо расширялась на запад и на юг. Легионы Октавия начали вырубать леса, истребили почти всех животных в округе и основали Оро-Терру. Поубивали дикарей и выгнали Дриад за Тенебрус, если не уничтожили вовсе. Инерции имперского наступательного порыва хватило еще лет на сто, после смерти Октавия. Аж на два периода правления его славных потомков.

— Спасибо, дальше я сам представляю, что произошло.

Уверен, в результате «хозяйственной деятельности» альтиоров от некогда Великого Леса остались жалкие огрызки. Хозяева леса — дриады, со всей их растительной магией спасовали перед имперской бронзой и огнем. Империи нужно было много строительного и корабельного леса, а здесь он был не просто первоклассным. Элитным!

Примерно в те же времена мой род обзавелся здесь факторией.

Постепенно леса в Арборее, вокруг поселений, свели почти полностью, дичь выбили. Началась эрозия почв и изменение ландшафта. В земной истории известно несколько примеров, когда даже достаточно примитивные цивилизации устраивали на огромных территориях настоящую экологическую катастрофу.

За четыреста лет провинция сильно обезлюдела и потихоньку продолжала терять население. Ее удерживали, в основном, из-за доступа к ценным ресурсам. Однако жить здесь было опасно.

Переждав полуденную жару в оазисе небольшого придорожного селения и напоив животных, мы продолжили свой путь.

Двигались мы до самой темноты с еще одним коротким привалом. И продолжали путешествие под кроваво-красными лучами Фобоса еще около двух часов, пока не достигли намеченного места стоянки.

За сегодня мы сделали полноценный переход (примерно 30 километров) и даже немного больше.

Вымотались все — и люди, и животные. Так что, после того как Нуру выставил караулы, все остальные немедленно попадали на походные лежанки. Для меня поставили отдельный шатер, но я уступил его Кассандре. Она, причем, приняла это как должное. Забив на ее ставшее уже привычным хамство, я завалился спать вместе с остальными на свежем воздухе.

В мой сон снова властно вторглась всякая чушь. Ползущий к шатру человек, окутанный тенями. Какие-то монстры, ходячие трупы. Какие-то люди, прорубающие себе путь через тропические джунгли. Дерево со злобным, выступающим над корой ликом, с живыми глазами, смотрящими на меня с гневом и презрением. Меч Богини, воткнутый в мертвое тело… Стоп. Перемотка. Назад.

Человек, окутанный тенями…

Палатка…

Моя палатка! Сука!

Я проснулся резко. Повернул голову и увидел в фиолетовом свете двух спутников небольшое шевеление у шатра, где спала Кассандра.

Не давая себе времени на раздумья, метнул в шевелящиеся тени кинжал, который решил во время похода всегда держать на груди. Благо, ножны были удобные.

Раздался металлический звон и сдавленное проклятие.

Транс!

Перекатился, подхватывая копис, который лежал слева у походного одеяла.

Шевеление у палатки превратилось в темный силуэт, убийца, а кто это еще может быть, вскочил на ноги и пытается удрать.

Всей тушей врубился ему в спину и добавил рукояткой по затылку.

Неприятный хруст и смутный силуэт улетел вперед, метров на пять.

Я повернулся и, под встревоженные крики часовых, бросился к шатру. Отдернул полог, я ведь успел! Успел же, да?

Посреди шатра в позе лотоса сидела Кассандра, неглиже. Хорошо, что темно, не видно, как я покраснел. Кассандра неторопливо зажгла трут и запалила масляный фонарь. Красива, чертовка! И совершенно не стесняется наготы. Впрочем, здесь с этим вообще проблем ни у кого не было.

Прямо перед Кассандрой, голой, блин, Кассандрой, валялся на земле небольшой зверек, сантиметров тридцать в длину, чем-то отдаленно напоминавший помесь земной ласки