Красота требует средств - Галина Балычева

это только на словах выходило, что будто бы я его совсем уже не люблю и даже ненавижу. А на самом-то деле получалось, что не так-то уж я его и ненавижу. А если сейчас же не убегу куда-нибудь подальше, то может оказаться, что очень еще даже люблю.

Короче, в связи со всем вышеизложенным бежала я, не разбирая дороги, и, разумеется, периодически падала и падала главным образом из-за своей длинной юбки. Несмотря на то, что во время бега я предусмотрительно поддерживала ее двумя руками, она то и дело выскальзывала у меня из рук, и я на нее наступала.

Иногда я падала и не из-за юбки, а просто потому, что спотыкалась о корни вековых деревьев, которые, как змеи, извивались у меня под ногами.

Короче, когда я добежала наконец до опушки леса, вид у меня был настолько помятый, что ни у кого уже не могло возникнуть сомнений в том, что моя лошадь не только от меня сбежала, но перед этим еще меня и сбросила. Впрочем, это было недалеко от истины.

— Марьяшка! — до меня донесся чей-то придушенный голос.

Я оглянулась, но никого не увидела. В обозримой дали мельтешили какие-то всадники и всадницы, но вряд ли это были мои знакомые.

— Марьяшка! — снова донесся голос.

Я завертела головой и разглядела в кустах огненно-рыжие волосы своей подруги. Сегодня к своим собственным волосам Ленка приколола сверху сильно взбитый шиньон, а по бокам над ушами прицепила локоны. Она была уверена, что с этой прической сильно походит на мадам Помпадур, которая, к слову сказать, никогда не была рыжей.

Ленка делала мне из кустов какие-то непонятные знаки.

— Иди сюда, — снова придушенным голосом позвала она. — Скорее.

Я быстро перебежала к Ленкиным кустам.

— Что? — тоже почти шепотом спросила я. — Что ты здесь делаешь? То есть я хотела сказать, как ты себя чувствуешь? Ты же, кажется, сознание потеряла?

Ленка отмахнулась.

— Какая разница, как я себя чувствую? Ты-то как? Он в тебя не попал?

— Кто?

— Ну как кто? Тот, кто стрелял.

Со всеми этими скачками, связанными с Максом, я как-то даже забыла, что в меня чуть было не попал какой-то нерадивый стрелок.

Я машинально ощупала грудь и плечи, как будто без этого не чувствовала, ранена я или нет, потрогала коленки и, ощутив сильную боль, быстро подняла подол.

Вот коленки мои действительно здорово пострадали. Правда, это было не от выстрела, а от многочисленных падений во время бега. Я опустила перепачканный подол платья и вздохнула.

— Вроде бы нет. Никаких отверстий больше не наблюдается. Но что мы теперь в прокате скажем? Как объяснить, почему у меня дырка на шляпе и платье все изуродовано?

Я провела рукой по голове и вдруг обнаружила, что никакой шляпы у меня на голове нет.

— Вот это да! — ахнула я. — Ко всему прочему, я, кажется, ее еще и потеряла.

— Да оставь ты в покое свою шляпу, — зашипела на меня Ленка. — Ты что не поняла, что это в меня стреляли?

Я вытаращила на Ленку глаза.

— Что значит в тебя стреляли?

До меня не сразу дошло, о чем шла речь.

— Ну стреляли в меня, а попали случайно в тебя. И даже не в тебя, а в твою шляпу. Просто нам повезло.

До меня, кажется, начало доходить, о чем говорила Ленка.

— Да, свезло, так уж свезло, — ошарашенно произнесла я. — Нечего сказать.

И если мне и дальше так будет везти, то не исключен такой вариант, что дело вообще может закончиться плохо. В том смысле, что если кто-то действительно вознамерился убить Ленку, то близкое общение с ней в настоящее время явно становится небезопасным.

Хорошо, что пуля прошла достаточно высоко. А если бы у убийцы дрогнула рука, и она пролетела бы чуть ниже? От неприятных мыслей меня даже всю передернуло.

Мимо нас неспешным шагом проехали на лошадях Макс и его девица. Наконец-то она объявилась на горизонте, и теперь с ее появлением я могла почувствовать себя несколько спокойнее. Думаю, что в ее присутствии Макс уже не будет так настойчиво искать со мной уединенных встреч. Не сволочь же он в конце концов.

Однако, несмотря на присутствие девицы, Макс все-таки притормозил возле нас с Ленкой и, галантно приподняв над головой шляпу, вежливо осведомился, не переломала ли я себе все ноги, когда, как ненормальная, бежала из леса. Именно так и сказал: «...как ненормальная...»

— Не переломала, — не менее вежливо процедила я. — Не беспокойтесь.

— Ага, — сказал Макс, — очень хорошо, — и, нацепив на голову шляпу и ухмыльнувшись, тронулся вслед за своей подружкой.

Ленка проводила парочку заинтересованным взглядом.

— Это что, твой бывший любовник? — опытным взглядом определила она.

Я на всякий случай отрицательно замотала головой.

— Интересный мужчина, ничего не скажешь. И конечно же, богатый — бедных здесь не бывает. Но наверняка бабник.

Мне такое умозаключение не понравилось.

— Почему это бабник? — возразила я. — Вовсе он не бабник. Нормальный человек, как все.

Ленка хихикнула и пихнула меня в бок.

— А ты откуда знаешь?

— Да ничего я не знаю.

Мне почему-то не хотелось рассказывать Ленке про свое знакомство с Максом, хотя никакого особого секрета здесь не было. Но просто не хотелось почему-то и все.

— И вообще сейчас нужно думать о другом. Если ты уверена, что в тебя стреляли, то я считаю, что нужно немедленно вызвать полицию.

Ленка посмотрела на меня как на умалишенную.

— Ага, и испортить Морису весь праздник. Да он мне этого в жизни не простит. Он, поди, полмиллиона евро истратил на весь этот маскарад, а я ему такую подлянку устрою — полицию вызову.

Ленка решительно мотнула головой.

— Это совершенно невозможно. Тут нужно придумать что-нибудь другое.

— Что другое? А если тебя пристрелят? Тогда тебе уже все равно будет, простит тебя Морис или не простит. Кстати, в этом случае ты все равно испортишь ему праздник.

Ленка вздохнула и задумалась.

— А может, все-таки это кто-то случайно повернулся не в ту сторону и нажал на курок? — сама не веря своим словам, предположила она. — Ты знаешь, сколько здесь собирается чайников? Некоторые из них и оружия-то никогда в жизни в руках не держали.

Я посмотрела на Ленку и