Адаптер - Борис Петров

— Лучше и не скажешь, — похлопал в ладоши худой.

— Так куда мы едем? — раздраженно спросила Ю-ли.

— В Южный порт. А дальше по этапу в третий круг на север. А дальше не знаю, я вас проведу дотуда, дальше мне хода нет, — худой вздохнул, видя, что Ю-ли готова вновь зареветь. — Ты так не расстраивайся. Жить везде можно. Тебе может понравиться.

Ю-ли что-то буркнула в ответ и села в свой угол. Она вытянула из тугого пучка два волоса и с радостью садиста дернула их. Лиз удивленно смотрела на нее, пальцами спрашивая, что она делает.

— Я так успокаиваюсь. С детства поняла, что надо сделать себе больно, чтобы не началась истерика, — ответила Ю-ли и улыбнулась. — Не надо на меня смотреть.

— Почему бы и нет, — пожал плечами худой и, смотря на Лиз, спросил. — Ты хочешь знать, что мы везем? Да как обычно: отработку в кубах и цветной лом. Что такое отработка? Ого, а ты любопытная. Это грязное машинное масло, его потом на завод отправляют на очистку. Нам еще долго ехать, будем догружаться в Серпухове. Это тоже был город, сейчас там основная перевалка. Не отходите далеко, а то можете потеряться. И не бойтесь, роботы никого не трогают.

— Я хочу есть и спать. Тут невозможно находиться! — воскликнула Ю-ли.

— Там и поедим, есть пищеблок. Меня в первый раз в такой камере везли две недели. Нас тут было десять человек. Спали друг на друге, — хмыкнул худой. — Так что это еще с комфортом едем, по-царски.

— Как? — недоуменно спросила Ю-ли.

— По-царски значит как апостолы Пророка, — пояснил Беджан.

— А, ясно. Как папенька мой, пусть сожрут его черви, — Ю-ли долго и талантливо выругалась. Худой с явным одобрением посмотрел на нее. — Что?

— Ничего. Тут и добавить нечего, — захохотал Беджан. Лиз беззвучно смеялась, строя рожи разгневанной подруге, хохочущей вместе со всеми.

— Запомни этот момент, — сказал худой, с улыбкой глядя на Ю-ли.

— Зачем? — удивилась она и переглянулась с Лиз.

— Это начало твоего освобождения. Какие бы ни были на тебе оковы, — худой потряс левой рукой, чтобы браслет завертелся на узком запястье, — главная клетка у тебя в голове. Избавиться от нее невозможно, но можно найти ключ и выйти на время.

— Куда выйти? — Ю-ли нахмурилась, не в силах понять. — А можно попроще объяснить?

— Нельзя, придется понять самой, — сказал Беджан.

— Это я одна ничего не понимаю, да? — Ю-ли с обидой посмотрела на Лиз, которая весело кивнула в ответ. — Ну и ладно!

20. Южный порт

В порт колонна прибыла ночью. Головная машина встала у входа в жилой отсек и, дождавшись выгрузки пассажиров, неторопливо поехала на разгрузку. Роботы работали неспешно, зная цену времени, которое для них не имело никакого значения, разгружая автоколонну, выстраивая лабиринты на причале.

В лунном свете причал выглядел сказочным, зачарованным местом: огромные машины деловито поднимали и опускали грузы, и со стороны казалось, что они делают постоянно одно и то же действие, черная вода блестела не хуже драгоценных камней в музее, принимая на себя тени и отражения сказочных чудовищ. Чем дольше девушки смотрели за жизнью роботов, тем сильнее росло чувство, что они вышли из этой воды, и скоро они увидят рождение нового чудища.

Ю-ли сжала руку Лиз, испугавшись, когда буксир с несвойственной этому месту стремительностью, подтащил баржу к причалу. Поднялись волны, и роботы-погрузчики запиликали и замигали сигнальными лампами. Это походило на детскую игру, в которой каждый следующий игрок должен сделать что-нибудь эдакое. Роботы-погрузчики на скорость грузили палеты и кубы на баржу, соревнуясь, кто ловчее и точнее поставит груз в нужное поле. На мгновение Лиз подумала, что все это игра не выспавшегося голодного мозга, но когда в толпу малых роботов влетело на высокой скорости три огромных кальмара с контейнерами, она поняла, что роботы действительно играют.

Тяжелые погрузчики ловко и быстро поставили сорокафутовые контейнеры на баржу, даже не заезжая на нее. Было в этом бахвальство меткого стрелка, слету бившего в десятку. Потом началось совсем комичное зрелище: малые роботы окружили кальмаров, пища и поднимая вилы, надвигались с воинственным видом.

— Это у них игра такая. Раньше, много десятков лет назад, большинством операций руководили люди. И вот один шутник написал такую программу. Днем вы такого не увидите, не увидит этого и любая комиссия. На Ивана Купалу они еще и танцуют, — объяснил худой. — Здесь весело, если не закрываться в себе. Но этого мало кто понимает, а кончают там, некоторые и до второго этапа не доживают.

Он махнул на неприметное черное здание, стоявшее в отдалении от жилых корпусов, прячась от причала за панельными многоэтажками.

— А что там? — спросил Беджан.

— Дурка, — гаркнул конвоир и широко зевнул. — Там суицидники и стопоры.

— Стопоры? — переспросила Ю-ли, рассматривая зевающего конвоира, довольно грузного мужчину с ничего невыражающим лицом.

— Это те, кто в ступор входят. Застынут в одной позе, а их потом и пневмодомкратом не разожмешь.

— Понятно, — кивнул Беджан. — Я видел такое, когда был маленьким. И много таких?

— Да через одного — кто под погрузчик кинется, кто топиться полезет, повезет, если в ступор войдет.

— Почему повезет? — удивилась Ю-ли. — Это же так ужасно!

— Это тебе ужасно. Ты еще молодая, так, ничего собой, а большинство тех, кто сюда попадет, уже пожили свое. Так что смерть для них избавление.

— Дураки, — хмыкнул худой.

— Угу, еще какие, — зевнул конвоир. — Ладно, штырь вам покажет, где приземлиться. Документы будем завтра отмечать.

Конвоир кивнул всем, подмигнул хмурой Ю-ли, и скрылся в ближайшем корпусе.

Лиз, продолжавшая следить за игрой роботов, теперь уже кальмары гоняли малышей, а те весело разбегались, пища от восторга, огляделась и вопросительно посмотрела на Беджана.

— Ты права, Мара, — он склонил голову, отдавая честь ее уму. Лиз улыбнулась, чуть слышно похихикивая. Ее забавляла манера Беджана на людях хвалить жену, такого не делал никто, и это считалось старомодным. — Получается, что нас никто не охраняет.

— А зачем? — искренне поразился худой. — Куда вы отсюда сбежите? Дальше в город — мертвая зона, там только роботы жить могут, обратно — нарветесь на патруль, а он вас увидит сразу же, как контур пересечете. Это там, на севере свобода, иди куда хочешь.

— На севере города? Это там, куда мы едем? — спросила Ю-ли.

— Нет, конечно. Там вообще мрак полный. У них там новый сити-менеджер, так она вообще с ума сошла, везде диверсантов видит. Поэтому придется здесь посидеть пару недель, пока у них не уляжется.

— Это долго, мы потеряем много времени, — с сомнением