Русская наследница - Алина Знаменская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что я могу для него сделать? — перебил Филипп, и Катя на минуту умолкла. Она отвернулась к окну, собираясь с духом. Когда повернулась к Филиппу, была уже совсем другая — бледная и строгая.
— Женись на мне.
Филипп молчал. Внимательно смотрел на нее и молчал.
«Считает меня сумасшедшей», — подумала Катя.
— Это будет фиктивный брак, — уточнила Катя, глядя в задумчивые глаза иностранца. — Я не прошу у тебя больших жертв. Ведь ты не женат.
— Мы с женой в стадии развода.
Катя снова дотронулась до его руки.
— Мне больше не к кому обратиться, — сказала она. — Это безвыходное положение. Я подумала… если вы со Славкой были друзьями, то ты мог бы сделать это для его сына. А?
Филипп потер переносицу. Он ничего не успел ответить. В начале зала раздался шум, и они дружно оглянулись. Швейцар пытался кого-то выпроводить из ресторана. Несколько секунд спустя Катя разглядела, что этот кто-то — ее племянница Анютка, взъерошенная как воробей, вся в снегу. Вырвавшись из рук швейцара, она пролетела мимо ошарашенной публики, прямо к их столику. Шарф выбился из-под воротника, варежки мотались на резинках — мать пришивала их ей как маленькой.
Девочка с лету что-то швырнула Кате, что мелко звякнуло о тарелку.
Катя взглянула — ее золотая цепочка.
Анютка тяжело дышала. Швейцар уже шагал к их столику в сопровождении местного амбала. Филипп поднялся навстречу, сунул в руку швейцару доллар, что-то сказал по-английски. Швейцар ретировался. За ним лениво двинулся амбал.
— В чем дело, Аня? — поинтересовалась Катя, взирая на племянницу.
— А еще говорила, что нам счастья желаешь! А сама, а сама…
Ане не хватало воздуха и слов. Она стояла красная как рак. Филипп попытался усадить ее на стул, но она выдернула руку.
— Что случилось? — Катя попыталась строго одернуть девочку.
— Ты… ты заигрываешь с Филиппом, я видела! Сама его к нам привела, а теперь отнимаешь!
— Анна! Что ты несешь?
— Я видела, как ты его за руки хватала! Ты о сестре своей подумала, ей это будет приятно? Ты только о себе одной думаешь! Конечно, ты моложе мамы, и детей у тебя нет, вот ты так себя и ведешь! А ей что, только такие, как дядя Петя, пусть остаются, да? Ты все врешь, что нам счастья желаешь, и цепочка твоя мне не нужна, забери!
Анютка развернулась и помчалась назад — шапка набок, пальто нараспашку.
Катю как к месту пригвоздили. Филипп буркнул свое «айм сори» и помчался вслед за девочкой. Катя видела через окно, как иностранец бежит в своей легкой куртке, кричит что-то, но где ему Аньку догнать… Та по накатанным льдышкам — ширк, ширк. Бегом. А он балансирует как по канату. Не привык Филипп к русской зиме.
Катя налила себе бокал вина и выпила. Да… Получила? Получила…
Выходит, у Даши с американцем — роман… А она и не знала! Дожила — не видит ничего дальше собственного носа. Полезла к нему с предложениями. Катя засмеялась. Сначала на пробу — горько и коротко, а потом посильнее — горько, но длинно. Безнадежно.
На ее смех оглядывались, и она постепенно совладала с собой. Достала сигарету и позвала официанта. Заказала кофе.
Глава 14
В ресторан «Орбита» Шатров отправился с двумя менеджерами. Степа Свирин — их рекрутер, специалист по подбору кадров, — давно присмотрел для фирмы классного парня, работающего в одной крупной компьютерной компании. Парня нужно было сманить. Такая практика в бизнесе не жалуется, но, увы, широко практикуется. А куда деваться? Нужен сильный компьютерщик. Лучший. А тот уже занят. И платят ему прилично. И работа его, похоже, устраивает. Как быть? Для таких вопросов и держит Шатров Степу. Тот хоть и значится в фирме рекрутером — в чистом виде все-таки охотник за Головами. И большой выдумщик. А Леночку, офис-менеджера, взяли так, глазками пострелять. Все-таки парня предстояло поймать молодого, видного. Присутствие красивой женщины будет нелишним.
В «Орбите» они заняли уютный уголок, отгороженный от всего зала большой тропической пальмой. Сидели за столиком вчетвером — сам Шатров, Степа, Леночка и Голова. Голову звали Лешей. В ранней молодости Леша баловался хакерством, потом его втянули в бизнес, он увлекся. Пиратство свое бросил или говорит, что бросил, но в Интернете по-прежнему был как у себя дома и компьютерные программы лепил на бегу, походя.
Сидели неплохо. Леша, слава Богу, оказался не букой, на Степины шутки отзывался и Леночку без внимания не оставлял.
Правда, на перспективные предложения Марата пока отшучивался. Но это ни о чем не говорит. «Цену набивает», — подумал Шатров и подмигнул Степе. Тот чуть заметно улыбнулся. Еле-еле. Но Шатров его понял. Все шло как надо. Пил Леша мало, что Марату тоже понравилось. Леночка по-своему поняла перемигивание шефа и Степы — пригласила Голову на танец. Когда высокий и широкий Леша поднялся, отодвинув при этом разлапистые листья пальмы, Шатров увидел Катю. Он не сразу узнал ее, подумал — похожа. А вот то, что рядом с ней иностранец, он угадал сразу. Уж больно не наше у парня выражение лица. Обрывки фраз, которые доносились до Марата сквозь музыку, подтвердили его предположения. И все-таки это была Катя. Только — совершенно другая. Не мудрено, что он ее не узнал. Она сегодня мало напоминала ту взъерошенную террористку на турбазе или ту буйную истеричку, которую ему пришлось выуживать из сугроба. И зареванную блеклую горемыку, которая ночевала в его квартире совсем недавно, в этой женщине узнать было трудно. Как вторая кожа обтягивало ее блестящее серо-серебряное платье, длинное, но открытое сверху. На щеках играл румянец. От вина? От присутствия мужчины? Марат отвел глаза и тут же посмотрел снова. Как ей удалось так измениться?
Несколько ненавязчивых штрихов косметики. Глаза сразу заиграли всеми оттенками. Надо же — какие у нее выразительные глаза… Прошлый раз он не обратил внимания. И губы. Или это вишневая помада делает их такими? Да, пожалуй. Платье серое, глаза серые. Нитка искусственного жемчуга на шее. Приглушенные тона. А вот губы — чувственным пятном на лице. Оказывается, в ней что-то есть…
— По-моему, он почти готов, Марат Борисович.
— Что?
— Я про Лешу. По-моему, он у нас в кармане. Шатров встряхнулся и взглянул на Степу. Потом — на танцующих Лешу и Леночку. Музыка звучала ритмичная, все вокруг дергались, а эти двое медленно двигались в собственном тягучем ритме.
— Поглядим — увидим, — проговорил он, с трудом сосредоточиваясь на деле. Что-то он устал сегодня. Пора закругляться.
Молодежь вернулась за столик. Шатров разлил коньяк.
— За удачу! — коротко сказал он, и все поняли, что прелюдия переговоров закончилась. Теперь Голова должен обдумать их предложение, и, если ответ будет положительным, разговор продолжится в другой обстановке.