Совершенно секретно: Альянс Москва — Берлин, 1920-1933 гг. - Сергей Горлов

Как раз в это время, после Локарно и Женевы, где был отложен прием Германии в Лигу Наций, а Советской России, несмотря на полосу признания, грозила опасность политической изоляции, Москва, опасаясь потерять в лице Берлина своего, пожалуй, единственного «естественного» союзника и явно используя ситуацию, приложила огромные усилия по укреплению всех своих связей с ним. В этом смысле Московский (торговый) договор от 12 октября 1925 г. представлял собой наиболее верный шаг, поскольку жизнь подсказывала необходимость правового урегулирования различных аспектов двусторонних отношений. Переговоры же по долгосрочному 300-миллионному кредиту шли трудно, а заключение политического договора вообще грозило превратиться в неразрешимую проблему[232]. Поэтому в Москве было решено самым серьезным образом подключить к политическим переговорам Военный аспект двусторонних отношений.

Параллельно советские лидеры рассчитывали расширить базу военного сотрудничества. В это время Крестинский вернулся в Берлин после своего пребывания в Москве.

30 января 1926 г. он рассказал Зекту и Хассе о том, что в Москве он

«много говорил и с военными и с общеруководящими товарищами (Крестинский имел в виду Сталина, Рыкова, Молотова, Ворошилова, Калинина, Дзержинского, Каменева, Томского, Троцкого, Бухарина, Зиновьева и др. Не случайно письмо адресовалось и Сталину. — С. Г.) о нашей совместной работе <…> в области военной техники. Товарищи <…> вынуждены были признать, что работа эта почти ничего не дала».

Поэтому в Москве было принято решение, чтобы «вновь, как это было во времена Склянского и Розенгольца», встретились ответственные военные руководители с целью обсудить «военно-политические и военно-технические вопросы» и наметить линию дальнейшей работы. Зект согласился и предложил, чтобы параллельно конкретные технические вопросы обсудили специалисты по вооружению и снабжению РККА и райхсвера. Было также условлено, что при решении вопроса о 300-миллионном кредите Советскому Союзу 20 млн. будут предназначены для военных целей. Убеждая Уншлихта в письме от 1 февраля 1926 г. не откладывать своего визита в Берлин, Крестинский подчеркнул, что факт ведения «деловых переговоров» с Зектом создаст «благоприятный тон для ускорения и улучшения условий наших хозяйственных и политических переговоров с немцами» (sic!)[233].

11 марта 1926 г. Политбюро ЦК ВКП(б) постановило «признать поездку тов. У. безотлагательной»[234].

В личном письме Крестинскому от 12 марта 1926 г. Чичерин сообщал, что

«инстанция высказалась за немедленную поездку т. Уншлихта, гл. обр., с точки зрения общеполитического значения этого дела. Разочарование будет очень вредно. Мы указываем на роль Гинд(енбурга). Надо его вовлечь определеннее. 2 разговора Унш(лихта) с С. (Зектом. — С. Г.) — слишком мало, нужно нечто большее. Надо связать его с новыми элементами. Надо выйти из тупика. Эта поездка должна что-нибудь дать новое, общеполитическое»[235].

Итак, 17 марта 1926 г. на сессии Лиги Наций в Женеве прием Германии в Лигу откладывается. А 18 марта 1926 г. Политбюро ЦК ВКП (б) на своем заседании принимает решение о предоставлении делегации Уншлихта (в ее состав вошли: пом. нач. управления Штаба РККА Кругов, начальник военно-химического управления Фишман, начальник военно-технического управления РККА Халепский, представитель начальника морских сил Орас, заместитель начальника ВВС Муклевич, представитель Главного управления военной промышленности Высочанский, секретарь делегации Ромм) самых широких директив. По сути, это была широкая программа среднесрочного сотрудничества в военной области. Она включала в себя следующее:

«1. Постановка в СССР производства пулемета «Дрейзе» на началах совместной работы с вложением германского капитала.

2. Постановка в СССР моторостроения и танкового производства с участием германского капитала.

3. Организация на совместных началах производства тяжелой артиллерии.

4. Совместная работа на судостроительном заводе в г. Николаеве и развертывание там производства современных подводных лодок, сторожевых судов и быстроходных катеров.

5. Совместное производство точной оптики, инженерного, прожекторного, телефонно-телеграфного и радиооборудования (строительство в СССР соответствующих производственных отраслей).

6. Дальнейшее развитие совместного авиа- и авиамоторного производства (на базе действующего соглашения с фирмой «Юнкерс»).

7. Продолжение сотрудничества в области военно-химического производства (на основе действующего соглашения с химическим концерном Штольценберга)»[236].

Военная делегация во главе с заместителем Председателя Реввоенсовета СССР Уншлихтом находилась в Берлине 23–30 марта 1926 г. По взаимной договоренности визит был секретным. Уншлихт вел переговоры с высшим политическим и военным руководством Германии (канцлер X. Лютер, мининдел Г. Штреземан, военный министр О. Гесслер, главнокомандующий райхсвером X. фон Зект, бывший начальник генштаба О. Хассе и его преемник Г. фон Ветцель, начальник управления вооружений райхсвера М. Людвиг, статс-секретарь МИД К. фон Шуберт). Уншлихт привез развернутую программу наращивания двустороннего военного сотрудничества, которая была подробно обсуждена с руководством райхсвера. Были проведены также переговоры с рядом фирм — производителей военной техники и снаряжения («Крупп», «Сименс», «Райнметалл», «Телефункен», «Цайсс»).

К этому времени, несмотря на различные трудности, уже наметились некоторые устойчивые направления сотрудничества:

— совместное производство в СССР вооружений и прикладного оборудования;

— обучение германских военных кадров в СССР и советских — в Германии;

— взаимное участие офицеров на крупных маневрах и учениях армий обеих стран;

— обмен разведданными.

В почти стенографической записи первого дня переговоров (23 марта 1926 г.), сделанной советским военным атташе Луневым, Уншлихт фигурирует под своим партийным псевдонимом Юровский. В немецких документах он проходил как Унтерман. В переговорах участвовал также Крестинский. С немецкой стороны — Зект, Хассе, Ветцель и руководитель «Вогру» Фишер. Уншлихт, напомнив, что сотрудничество началось в 1920 г., когда «Советский Союз был окружен врагами и когда Польша являлась самым опасным врагом Германии», и что «наличие общих врагов тогда было побудительной причиной для этого сотрудничества», констатировал, что враги те же. Усиление активности монархических кругов в Польше, их ставка на Пилсудского, с одной стороны, Локарнский договор, с другой стороны, свидетельствуют, что «развязка приближается», иными словами, есть все основания «сохранить и развить начатое дело», не теряя времени.

Уншлихт изложил программу сотрудничества:

1. В военной промышленности: советская сторона предоставляет подходящие заводы, немецкая — недостающее оборудование и капиталы; обе стороны делают гарантированные заказы; к военному производству присоединяются смежные отрасли гражданской промышленности.

2. Проведение в СССР научных опытов и испытаний для развития запрещенной в Германии военной техники.

3. Дальнейшее развитие военных школ райхсвера в СССР («Имеющаяся школа летчиков может быть расширена; танковая — организуется»).

4. Взаимное участие на маневрах, полевых поездках, военных играх.

5. Обмен разведывательными данными («его желательно развивать так, чтобы «с немецкой стороны получать больше, так как мы передаем все, могущее их интересовать»).

Зект согласился с такой постановкой вопроса, ответив лишь, что при этом надлежит считаться с отсутствием у райхсвера собственных средств, достаточных для постановки новых производств в СССР. Учитывая, что военно-промышленное сотрудничество для Москвы было главным, основной упор Уншлихт сделал именно на него, назвав 9 наиболее актуальных для СССР направлений:

а) авиация: металлическое самолетостроение, моторостроение — увязка его с автомобильным производством и создание тем самым базы для производства танков, тракторов, броневиков;

б) химия: «Берсоль» хоть и не выполнил обязательств, но дело надо развивать, приступив к оборудованию производства других ОВ; хлор-продукция мирного времени является одновременно основой всех этих веществ;

в) тяжелая артиллерия (сухопутная и морская): калибры от 6 до 18 дюймов, зенитки от 4 до 5 дюймов. Завод имеется в Сталинграде, его нужно расширить и оборудовать;

г) снаряды: заказ выполнен, качество хорошее, готовы продолжать;

д) танки: завод есть, необходимо расширение;

е) оптика: интерес к наладке производства измерительных и наблюдательных приборов, прицелов, прожекторов;