Сувенир - Нина Шевчук

class="v">Мигом исчезни вдали, под стать телеграмме-молнии.

Да не познакомься с мужчиною, не допусти промашки,

Скрой все свои растяжки и уподобься монашке,

Ибо что будешь делать ты в дорогом ресторане?

Жрать, своим мощным телом выдавив кратер в диване?

О, не ходи на праздники, дни рождения, юбилеи,

Мысли свои проказливые волей прикуй к батарее,

Не для тебя застолья, пиры и все изобилия,

Ложкой и вилкой хватит траншею копать могильную.

Не подходи к столам, особенно, если шведские,

Прочь калорийный хлам, долой искушенья мерзкие!

Лучше — бегом домой, к кусочку засохшего сыра,

О, не стенай, ангел мой, жирному — не до жира.

Не выезжай на пикник, не искушай природу,

Не демонстрируй складчатые бока безвинному в них народу,

От приглашений коварных ложью святой спасись

Обвинив себя в эпилепсии, энурезе и сифилисе.

(Автор стихотворения Дмитрий Шевчук)

Уже после первых строк зрители застыли, словно их облили раствором для крионизации. Лица членов кружка исказились от ужаса. Так, должно быть, чувствовал себя Алеша Карамазов, когда его батюшка безобразничал в келье старца Зосимы.

Но хуже всех выглядела сама Евгения Борисовна Личман. С каждой строфой ее будто прибивало к сцене. Ее щеки, шея и даже руки покраснели так, что стали ярче бирюзы малахитового платья.

Когда объект зрительских симпатий умолк, несколько секунд никто не двигался с места, но потом одна из личманских поэтесс бросилась на него с гневным криком, и ее примеру последовали остальные члены кружка.

Как только изрядно помятого, опухшего Смолицкого вытащили из зала, на сцену вышла знаменитая рок-группа, до которой уже никому не было дела.

Тем же вечером в стремительные мутные воды Интернета полились видеоролики, освещавшие скандал с самых неожиданных ракурсов. И в каждом крупным планом было взмокшее красное лицо Евгении Борисовны. Особенно популярным стал ролик «Злые ПоэТИЧКИ», где все безобразие происходило под задорную музыку из «Angry Birds» *. Количество просмотров за сутки выросло до шестизначного числа.

Все интересовались, откуда взялся этот чудной поэт, которого так отчаянно колотили «друзья» по цеху, и имеются ли у него еще подобные стихотворения.

Вернувшись на родину, Леонид Смолицкий не терял времени и соорудил целый сборник скабрезных и просто шуточных стихотворений. В скором времени у него появились десятки тысяч поклонников. Его приглашали в комедийные шоу в качестве почетного гостя, а потом предложили место ведущего на одном из центральных телеканалов. Секретом успеха Смолицкого и по сей день является высмеивание физических и личностных особенностей оппонентов и гостей проектов, в которых он принимает участие.

На вопрос, зачем он так поступил тогда в Зеленоморске, Леонид всегда отказывается отвечать. Только раз, будучи в дурном расположении духа, он сказал кому-то из приближенных:

— А ты задумывался, откуда у нее все бабки? Ее папашка, небось, еще не так с людьми поступал.

Что до наших личманцев — судьба их была решена в тот же день, когда произошел скандал. Евгению Борисовну в Зеленоморске больше не видели. Усадьбу она продала, и грузовики повезли прочь любимую мебель. Меценатка переехала то ли на Кипр, то ли в Южную Америку. Редакция журнала, премиальная комиссия, фестиваль и литературная программа на местном телевидении свернули работу. Кружок еще некоторое время собирался в парках, кафе и по квартирам, но скоро и он распался.

— Вот такая произошла у нас история. Вы на какой остановке сходите? Хотите, я вам еще расскажу про сметы на проектные и изыскательные работы по проектированию кабельных линий электропередач? Нет? Ну ладно. Тогда прощайте!

До и после

Лида обиделась. Она укуталась в махровую простыню так туго, как продавец шаурмы заворачивает в лаваш сочную начинку. Потом порывистыми червякообразными движениями подползла к стенке, чтобы оказаться подальше от Ивана, этого подлеца!

А как не обидеться? Другая за такое поведение и ужином не накормила бы, и рабочую одежду гладить не стала бы.

— Милый, знаешь, что я подумала? — спросила Лида, снимая с балконной веревки выстиранный комбинезон. Иван тем временем смотрел матч по волейболу и хрустел домашними сухариками со специями.

— Что Лидок?

— В субботу Светка собирает всех подруг с мужьями на барбекю. Они закончили ремонт, хотят показать. Пойдем?

— Нет, — ответил Иван, не отвлекаясь от матча.

— Почему?

Она с силой бросила комбинезон на диван и ожесточенно уперла руки в боки.

— Лида, я — облицовщик-плиточник. Я видел ремонт! Много, много ремонтов, Лида.

Иван отправил в рот последнюю горсть сухариков и вызывающе захрустел.

— Ну не будешь смотреть, раз тебе не хочется. Поешь сосисок, пообщаемся, — продолжала настаивать Лида.

— С кем? С твоими подругами? Знаю я ваше общение.

— А что не так с нашим общением?

Иван неестественно выгнул шею, выпучил глаза и громко закудахтал:

— Поооооок-пок-пок-пок! Пооооок. Пок-пок.

— Ты дурак?

— Пок-пок. Пооооок!

— Издеваешься?

— Пок-пок.

Лида схватила со стола утюг так, что хрустнула ручка, и ушла гладить в другую комнату. За ужином они не разговаривали и спать легли молча.

«Ну ничего-ничего, — думала Лида, мучаясь от перегрева. В комнате стояла августовская жара, но раскрываться было нельзя: если этот ирод ее нащупает — сразу начнет приставать. — Вот поеду я в командировку в Ростов, так устрою себе приключение!»

В голове Лиды возник красный Икарус с надписью «Intourist». В Ростов из Пустошева уже давно ходили одни Мерседесы, но Икарус как-то сам «въехал» в грезы откуда-то из детства. Стоит Лида, значит, у автобуса в новых облегающих джинсах, черной трикотажной кофточке с глубоким декольте, волосы собраны в высокий хвост, чтобы все видели, какая красивая длинная у нее шея. Так вот, ждет Лида отправления, и вдруг к ней подходит…

Журналист! Лет сорока, высокий блондин с аккуратной маленькой бородкой…

Нет, лучше учитель! Такой же симпатичный, как Андрей Вячеславович, историк из Лидиной школы.

Она попыталась представить лицо незнакомца, но черты расплылись в странное месиво, а волосы то и дело меняли цвет. Все равно, приятно, что он подошел и заговорил:

— Вы тоже в Ростов?

— В Ростов, — ответила Лида и почувствовала, что понравилась незнакомцу с первого взгляда.

Последовала долгая томительная пауза. С Иваном Лида встречалась с девятого класса, и сразу после школы они поженились. Внешность она имела миловидную, но всегда вела себя очень скромно, потому ни разу в жизни мужчины не пытались познакомиться с ней на улице. Любимым чтивом Лиды были карманные детективы, которые