Ярче, чем Жар-птица - Диана Анатольевна Будко

– Вот именно: никто не может запретить вам говорить об этом василиске.

Эмеральд обернулся. За его спиной стоял высокий молодой человек, выглядевший весьма грозно, несмотря на удивительно красивую внешность, удивительную даже для жителя востока, которую не мог не отметить даже он, будучи мужчиной.

– А он запрещал, – пожаловался, еле ворочая языком, Пелек, придвигая к себе кружку друга.

– Отчего же?

Пелек пожал плечами, не отрывая кружку ото рта, а Эмеральд почувствовал на себе суровый взгляд незнакомца.

«Еще не хватало отчитываться перед этим гномом. Однако не следует теряться, вполне возможно, он расскажет много интересного и полезного… для первого хранителя покоев».

– Видите ли, я долгое время отсутствовал и, к сожалению, не в курсе дел, происходивших в Балтинии. Мне хотелось узнать не только о принце Туллии, но и о других новостях. Но, как видите, мой приятель немного перебрал, и теперь…

– Тебя здесь долго не было? – Незнакомец, не спрашивая разрешения, плюхнулся рядом с Эмеральдом и жестом приказал официантке принести еще выпивки.

– Так получилось… – Эмеральд дипломатично решил дать собеседнику возможность самому придумать историю.

– Значит, ты не в курсе преобразований последнего года? Сейчас приду! – крикнул он куда-то в сторону. – Не в курсе?

– Да не в курсе он! – Пелек приступил к следующей кружке. – Вот и не дает отдохнуть! – Он подмигнул обоими глазами незнакомцу и зачем-то дунул на напиток так, что брызги разлетелись по столу.

– Ты знаешь, что канцелярия подняла налог на воду? А принц Туллий…

– Пойдем от них, – к столику подошел забавный, чуть полноватый молодой человек с мягкими русыми кудрями. Нагнувшись к приятелю, он тихо прошептал ему на ухо, но Эмеральд все равно расслышал: – Нам ни к чему светиться. Ребята видели человека из «крысятника». Пойми, на пользу делу это не пойдет.

– Хорошо, Лулин. Хоть ты, как всегда, паникуешь. – Мужчина вальяжно поднялся, возвысившись над всеми, и кивнул на прощание Эмеральду и Пелеку. – Надеюсь, наши пути еще пересекутся, и ты поймешь, в какое государство вернулся. Будем рады вас видеть.

Лулин поспешно увел своего товарища из кабака, а вслед за ними подтянулось еще несколько человек. Они выходили с неумелой скрытностью, привлекая к себе слишком много внимания. Эмеральд заметил поглядывающего на них с неудовольствием Щеща, одного из служащих министерства внутренних дел, в обязанности которого входило наводить страх на того, кто слишком сильно не любит принца Туллия и по слишком личным причинам. Глаза-щелочки сфокусировались на придворных, и соглядатай подсел к друзьям.

– Спокойствия гор, Эмеральд!

– Тихого моря, Щещ.

– Видать, тяжелый денек был у Пелека? Слишком быстро опьянел. – Соглядатай взял горсть креветок и громко вздохнул. – Жара, жара. – Он сочувственно похлопал по руке прикорнувшего придворного. – И скажи мне, чего им всем неймется?

– Видел парня? Странный какой-то. Подсел без спросу, сразу начал терзать расспросами и вести разъяснительные беседы. – Эмеральд говорил нарочно с предубеждением. – Он не показался мне обычным противником его светлости.

– Так и есть! Только диву даемся, где он этого понахватался? Пока сказано его не трогать, но проку от этого нет. Его фанатичность просто поражает.

– Такое поведение в порядке вещей?

– Это он еще смирный. Скажу по секрету… – Щещ поковырял в зубах хвостиком креветки. – Его видели вместе с этой волшебницей. Девица симпатичная на вид, но вот вопрос – не завлек ли он ее своими идеями, а может, это она внушила ему их?

– Как ты не путаешься во всех этих связях?

– Привычка. Впрочем, с девицей проще всего. Кажись, не смекнув, с кем говорит, он начал свою идеологическую обработку, а она плевала на это. Ее дело – сторона. Сиди да рассказывай принцу сказочки.

– Подожди, это и есть тот самый Харркон? – Эмеральд оттолкнул локтем завалившегося на него Пелека.

– Угу.

– Мне показалось, он говорит какие-то общие вещи.

– То-то и оно. Он берет тем, что слишком горяч. Словно кто-то разжигает в нем пламя. А еще он хочет действовать, но тычется, как слепой щенок в поисках соска.

– Что вы думаете с ним делать?

– Помнишь, как нас учили? Не найти в спокойствии грань…

– …Между свободой и необузданностью. – Эмеральд положил на стол несколько монет, собираясь уходить.

– Посмотрим, как он себя проявит. Если не будет поздно. – Щещ угрюмо вытер руки о штаны. – Вкусная, дрянь. Ладно, доведем этого беднягу до дома.

* * *

На Холме Солнца, как всегда, стоял полный штиль. Если бы не громкие радостные голоса множества гостей, можно было услышать, как с дерева падает на мягкую траву маленький листок. Эмеральд в который раз невольно подумал, что вопреки почти канцелярскому распорядку и строго отведенным дням под каждую церемонию, здесь каким-то образом сохраняется удивительно прочная связь с небом.

Холм Солнца – самая высокая точка, он священен и на нем нет места слезам и земной суете. Именно здесь скрепляются перед небесами все браки, младенцы посвящаются в общую веру, произносятся молитвы с просьбами о любви, здоровье, стойкости и спокойствии умерших. Здесь невольно даже слишком далекий от праведной жизни и выполнения всех заветов человек становится рассудительным, просветленным и благодарным Создателю за каждую секунду своей жизни.

Молодой человек привычно обходил пещеры служителей, мастерски проделанные столетия назад в горе, чтобы случайно не отвлечь их от молитв. Ему всегда казалось нелепым пережитком древних верований пышное и шумное празднование свадебной церемонии на самой вершине, как будто это обряд привлечения Солнца у жителей холодной Сармы.

Как и ожидалось, отец и брат Аттели не поскупились на угощения и украшения. Здесь не было ничего каменного или железного, что всегда присутствовало на свадьбах тех, кто не мог позволить себе ничего, кроме миниатюрного плетеного алтаря. Стулья и столы были сделаны из веток вишен, а своеобразные шатры украшены кружевами – все для того, чтобы брак был крепок, каждая безделушка обещала именно это.

«А потом им свяжут вместе левые руки, а он оденет ее в шаль и скрепит союз, защелкнув браслет, словно это способно сплести их воедино», – Эмеральд тщетно пытался разглядеть жениха и невесту, чтобы наконец-то поприветствовать их.

– Здравствуй, Эмеральд, – послышался позади женский голос – тихий, как легкие переливы колокольчика, удивительно нежный и невинный. – Очень рада, что ты нашел время прийти на наш праздник.

– Здравствуй, Аттель. – Эмеральд, неловко скрывая волнение и кляня себя за то, что так и не рискнул выпить настойку имбиря, обернулся. – Кхе! Было бы неучтиво с моей стороны отказаться, да и радости бы это мне не доставило. – В горле стало очень сухо. – Ты сегодня необычайно красива. – Его взгляд остановился на волосах девушки, тщательно убранных в замысловатую прическу из тяжелых