Я тебе изменяю - Амелия Борн

Он отсмотрел уже с десяток квартир на сайте недвижимости, когда его внезапно отвлек телефонный звонок.

Быстрый взгляд на экран показал, что звонила Божена.

Она была последней, с кем ему хотелось говорить сейчас, но сбрасывать и уходить от разговора казалось трусостью и малодушием. Он так больше не хотел… себя самого не хотел таким видеть.

В конце концов, с этой женщиной тоже давно пора было разобраться.

– Алло, – откликнулся коротко в динамик.

– Глееееб! – ласково пропела она в ответ, ничуть не смущенная его холодным тоном. – Ты мне так и не позвонил…

Он не удержал на месте брови.

– А что, должен был? – удивился откровенно.

В ответ послышалось обиженное сопение. После небольшой паузы она наконец выпалила:

– Я ждала этого… после всего, что между нами было!

– А что между нами было? – пожал он плечами, хоть она и не могла этого видеть. – Мой пьяный храп?

Он услышал, как она задохнулась от возмущения.

– Ты что, сомневаешься? Я могу прислать доказательства…

– Не надо, оставь себе.

– …твоей жене, – поспешно договорила Божена.

Он скривился от отвращения: до чего же предсказуемо…

– Не утруждайся, – откликнулся насмешливо. – Оля видела все мои интересные места много раз. И она уже в курсе о том, что случилось.

Божена промолчала, и он почти как наяву представил в этот момент ее лицо и то, как разозлило ее это заявление. И оказался прав.

– Раз ты не хочешь поступать как порядочный человек, я выложу наше видео в интернет! – заявила Божена с вызовом.

Он, не стесняясь, расхохотался.

– Что, я был так хорош даже пьяным? Что ж, выкладывай, мне это даже польстит. Стану звездой!

И снова в ответ – лишь злое дыхание. Он понял, что на этот раз сделал все правильно.

– Прощай, – кинул коротко и нажал отбой.

И вновь ощутил это прежде незнакомое ему чувство…

Чувство свободы.

Все, что я могла теперь сделать, чтобы самосохраниться и – главное – сохранить чувство спокойствия для того, чтобы Теодор, видя меня, не переживал – делать вид, что ничего не произошло. Удавалось это с трудом, но я справлялась.

Наверно, потому, что так и не поверила до конца Глебу после его первого признания в измене. Наверно, потому, что так и не простила его жестоких слов и того поведения, которое можно было назвать лишь словом «отвратительное».

– Ольчик, ну ты вообще у меня скоро исхудаешь донельзя! – первое, что сказала Катя, когда мы встретились после вполне себе долгого перерыва в общении тет-а-тет.

Просто так складывалось, что мы не виделись, но регулярно обменивались сообщениями в мессенджерах. А на встречи времени как-то не находилось.

– Глупости, – я натянуто улыбнулась и пожала плечами. – Весы показывают не такие прекрасные результаты, которые ты нарисовала.

– Ой, это все фигня!

Катька потянулась ко мне за дежурным поцелуем в щеку. Потом присела возле Тео на корточки и, выудив из кармана короткой джинсовки смешную игрушку, протянула моему сыну. Тот радостно рассмеялся и, схватив подарок, поблагодарил по-своему и умчался в сторону песочницы. Катя же поднялась и, вновь окинув меня взглядом, повторила:

– Это все фигня. Я про цифры на весах. Ты похудела очень сильно! Я тобой горжусь.

Услышь я это несколько дней назад, была бы счастлива. Но сейчас, после того, что со мной в очередной раз сотворил Ланской, собственные победы показались блеклыми и незначительными.

– Спасибо, – все же проговорила в ответ и указала на скамейку: – Если не будет скучно с мамой, выгуливающей своего ребенка, давай немного поболтаем.

– Оль… Да мне никогда с тобой не скучно, – искренне заверила Катя и, устроившись на лавке, похлопала рядом с собой. – И давай поболтаем, мне жуть как интересно, что у тебя происходит в жизни.

Я присела рядом и хмыкнула невесело. С одной стороны, происходило очень и очень многое. С другой – я бы многое отдала для того, чтобы мое существование вновь стало простым, понятным и привычным.

Болтая о работе, на которой я вдруг стала уж очень востребованной, о маме, которая мне так помогала, я и Катя избегали темы Ланского. И я была благодарна подруге за чуткость, которую она проявляла в сторону столь щепетильной тем. Не хотелось ворошить то, что приносило лишь болезненные ощущения. Впрочем, выбирать мне не пришлось, потому что эти самые ощущения пришли ко мне сами и в таком виде, которого я никак не ожидала.

– Ольга, как хорошо, что я вас здесь нашла!

Я прикрыла глаза, без труда узнавая голос, принадлежащий Божене. Сама нимфа силиконовой долины оказалась рядом со мной и Катькой так внезапно, что я успела лишь вдохнуть порцию кислорода, а вот выдохнуть забыла.

Зато моя подруга тут же вскочила и, встав так, чтобы оказаться между мной и любовницей Глеба, уперла руки в боки:

– Очень хорошо, что вы нас нашли, мисс Вымя! Потому что после того, что я с вами лично сделаю, думаю, вас уже не найдет никто!

Немая сцена, последовавшая за этим, могла бы меня позабавить, если бы я не чувствовала себя в очередной раз так, будто меня окунули в ведро дерьма.

– А я не к вам! – отдышавшись, заявила Божена и, обогнув Катьку, начала совать мне в лицо экран телефона, на котором…

Я вот так прямо сходу и не могла понять, что именно запечатлено на нем, ибо в мелькающих картинках явно чрезмерного толка угадывалось нечто похабное. Черт! Неужели Божена притащила и сейчас показывала мне записи того, как они с Ланском развлекались?

– Вот! Вот, Ольга, посмотрите! И пусть у вас уже не останется сомнений в том, что ваш муж вам не принадлежит!

Она вертела телефоном то так, то эдак, при этом у меня начался самый настоящий тошнотворный рефлекс. Господи! За что мне все это? Что я сотворила такого, что Ланской решил настолько низко меня опустить?

– Дамочка! Идите-ка вы и дальше