Я тебе изменяю - Амелия Борн

уставился на лежащий перед ним ламинированный широкий лист, не видя на нем ровным счетом ничего. Какие-то каракули, представляющие собой список предлагаемых блюд, расплывались перед глазами.

Развод.

Разве он полагал, что этого «прекрасного» события в их судьбах с Олей не будет? Разве рассчитывал на то, что расставания можно избежать? Да… Все та же неубиваемая проклятая надежда, оказывается, все же еще дышала, предсмертно хрипя.

– Оля… дай мне все исправить, – взмолился он полушепотом, а когда стоящий рядом официант кашлянул, быстро отчеканил: – Мне то же самое, что жене.

Парень по имени Игнат, хмыкнув в кулак и окончательно раздосадовав Ланского, удалился, а Глеб посмотрел на Ольгу.

– Я много думала об этом, – ответила та. – Ну, о тех видео, что показала мне Божена, о том, что…

– Божена – что?! – неверяще выкрикнул Глеб под удивленным взором Ольги и посетителей ресторанчика.

– Ммм… Я думала, что ты в курсе… Ну, знаешь, что Божена снимала видео, когда вы с ней… – ответила Ольга, и вновь в тоне ее было столько спокойствия, что Ланскому только и оставалось гадать – она действительно не испытывает эмоций, или притворяется?

– Мы не были с ней! Она говорила, что есть съемка, но я не поверил.

– И тем не менее, она есть. Твоя мама, кстати, тоже присутствовала при этом. Так что можешь спросить у Риммы Феликсовны.

Это был… нет, даже не удар ниже пояса. Это было нечто такое, что Ланской не смог вот так вот сразу осознать. Он прикрыл глаза ладонью и невесело рассмеялся. Над самим собой и над тем, как все озвученное выглядело со стороны.

Пока сам Глеб был в некотором роде отстранен от этого, происходили такие вещи, которые и на картинах сюрреалистов не увидишь. Божена показывала Ольге пикантные видео с его участием и при этом присутствовала мать Ланского. Интересно, они чай во время этого события не пили?

– Я разберусь с Боженой и этим видео сам. Позвал я тебя вовсе не за этим, – сказал Глеб, начиная испытывать такой сонм самых разнообразных ощущений, что замутило даже от кофе, поставленного перед ним официантом.

– Слушаю, – кивнула Ольга, отпив глоток латте, в который не положила сахара.

Это Ланской отметил краем сознания, скорее чтобы отвлечься, чем придавая факту значение.

– Я против того, чтобы наша квартира, где мы жили, была продана, – начал он, и когда увидел, что Оля хочет протестовать, добавил: – Свою долю я хочу подарить тебе. Это будет только твоя квартира, ты сможешь делать с ней все, что захочешь.

Зная, что Ольга обожает их жилье, в которое ею было вложено много сил, Ланской также понимал, что последнее, чего жена захочет – расстаться с квартирой, если та будет целиком и полностью в его распоряжении.

– А как же ты? – после небольшой паузы спросила Оля, и в голосе ее мелькнула капля растерянности.

– Я решу свои проблемы сам, – отрезал Глеб.

Хотелось присовокупить что-то вроде слов о том, что он давно уже взрослый мужик, но это бы прозвучало так по-детски.

– Хорошо… – после недолгого молчания согласилась Ольга. И вдруг добавила: – Кажется, у нас начинают получаться конструктивные диалоги.

В последних словах Ланской услышал плохо скрываемую горечь. Точно такая же мелькнула и в его улыбке, когда Глеб, допив кофе, проговорил:

– Надеюсь, так и будет происходить в будущем. Нам нужно уметь строить отношения ради сына.

Жена поджала губы и сделала вид, что увлечена рассматриванием кофейной пенки. Сам же Глеб зацепился за мысль о том, что вести себя с Ольгой именно так, как сейчас – самое правильное, что он может сделать. Необязательно же падать в ноги и кричать о своей любви, чтобы попытаться вернуть ту, дороже которой нет? Можно просто делать то, что должен. И эти поступки способны были принести гораздо больше чего-то ощутимого, чем его бесплодное и деструктивное поведение.

– С тобой свяжется мой юрист – обговорите сделку. Когда тебе будет удобно и прочее. Ну и все нюансы, связанные с тем, чтобы не платить налоги. Пока мы с тобой муж и жена – с этим проблем не будет. А после уже обсудим развод.

Выдавить из себя последнее слово удалось с трудом, но Ланской справился.

– Ничего скрывать от суда я не планирую. Все будет сделано по закону, – продолжил после гнетущей паузы: – И, конечно, оставлять Тео без полного обеспечения я тоже не стану.

Он договорил и, чуть отодвинувшись, собрался уходить. Но застыл в этом мгновении, желая продлить его хоть ненадолго. И впитать хотя бы еще немного того ощущения близости, которого он лишился по собственной вине. Когда же молчание излишне затянулось, Ланской поднялся из-за столика, положил на него деньги за кофе и собрался попрощаться с женой, когда услышал:

– Глеб…

Казалось, его имя сорвалось с уст Ольги помимо ее воли. Он жадно всмотрелся в лицо жены, желая увидеть на нем то, чего не заслужил – прощения. Ну или хотя бы шанса на то, что все можно исправить.

– Что? – хрипло спросил в ответ, но Оля тут же помотала головой:

– Ничего.

Ланской постоял так немного, наблюдая за тем, как жена вновь разглядывает бокал латте, после чего попрощался:

– Тогда до встречи.

И направился прочь из ресторана, собираясь наведаться к Божене.

Нужно было разобраться с чертовыми записями, которыми эта женщина трясла направо и налево.

* * *

На душе было тяжело. Противно. Муторно.

Практически забытые для нее чувства. Римма Феликсовна поморщилась, словно так можно было прогнать все эти эмоции, но они никуда не девались. На месте прежней уверенности в своих действиях теперь пышным цветом расцветали угрызения совести.

Пора было это признать, хотя бы перед самой: она разрушила жизнь собственного сына. Человека, ради которого жила все последние тридцать с лишним лет.

И ведь подумать только, кого она ему сватала! Губы Риммы неодобрительно поджались, когда она вспомнила, как Божена трясла на всю улицу тем, о чем приличные люди и говорить вслух не станут! А тут, надо же, видео! Не такой она