Дневники чародейки (СИ) - Виктория Блум

— Расскажешь?

Сэм кивнул.

— С папой и дядей мы были близки, но я чувствовал себя одиноким. В округе мы были единственной семьей оборотней, и лишь далеко на севере жила еще одна стая. Дядя говорил, что они другие, совершенно не похожие на нас. Тогда я не понял, о чем он говорит, но мне непременно захотелось познакомиться с ними. И однажды ночью, я сбежал из дома и отправился на поиски этой стаи. Мне хотелось, во что бы то ни стало, увидеть себе подобных, узнать, что я не один. Что есть кто-то, кто понимает меня, кто чувствует то же самое…

— Я понимаю, о чем ты говоришь.

— Найти их оказалось нелегко. Они жили в огромном деревянном коттедже посреди дремучего леса, как настоящие отшельники. В их стае были и мужчины, и женщины разных возрастов. Внешне они ничем не отличались от меня, но было в них что-то неуловимое… Какая-то дикость. Не агрессивная и злая, а какая-то первородная… Вожак стаи принял меня и разрешил ненадолго остаться. Пожив со стаей какое-то время, я вдруг почувствовал, что во мне стало что-то меняться. Я стал намного сильнее, выносливее, ушло постоянно свербящее чувство злости, и я все больше проводил времени в облике волка. Поначалу меня это стало пугать, но потом у меня состоялась увлекательная беседа с вожаком. Он рассказал мне, что лес, в котором они живут — священное место их предков. Именно оно подпитывает и раскрывает первородную силу, заложенную в оборотнях. Старый волк сказал, что видит во мне потомка великого рода, который с начала веков защищал людей и поддерживал порядок в своих землях, поэтому он и разрешил мне остаться. Он рассказывал мне легенды о том, как боги одарили людей силой превращаться в волков и наделили их особой магией, чтобы защищать земли от гадких тварей. Но со временем волки стали забывать о своей миссии. Многие обратили свой дар в проклятье и, в конце концов, они становились рабами своей болезни, порожденной их собственным умом. Иные переходили на сторону тьмы и превращались в тех самых монстров, с которыми когда-то сражались их предки.

— Я никогда не слышала об этом, — изумленно пробормотала я.

— Вожак сказал, что на земле осталось очень мало племен, которые помнят о своем предназначении и чтят традиции предков. Миссией оборотней всегда была и остается защита людей и своих земель от порождений тьмы. От него же я узнал, что все страшные сказки, кошмары и легенды — не миф. Все эти монстры существуют и что мой долг защищать свои земли. Поэтому он стал обучать меня волчьей магии, чтобы я продолжил традицию своих предков. Вот и вся история.

— А как ты познакомился с Леонардом?

— В шестнадцать, когда моя жизнь более-менее вернулась в привычное русло, я отправился погостить летом к дяде в Бостон. С Джеком всегда весело, он мне как старший брат. Всегда брал меня на вечеринки и знакомил со своими друзьями. К слову, они у него были самыми разнообразными: и оборотни, и вампиры, и маги. Поначалу меня это изумляло, но потом я привык и втянулся в эту магическую жизнь. В общем, в Бостоне мне скучать не приходилось.

Однажды, уже накануне моего отъезда домой, Джек отправился в какой-то закрытый клуб, где часто зависал со своими друзьями. Мне не хотелось оставаться одному, тем более это были последние дни в городе. Я попросил взять меня с собой, на что дядя посмеялся и сказал, что несовершеннолетних туда не пускают.

Я надулся, но спорить не стал, а сделал по-своему. Я решил проследить за ним и хоть одним глазком взглянуть на этот таинственный клуб, где развлекается местная нечисть.

Я был настолько осторожен, что Джек даже ничего не заподозрил и привел меня прямиком к этому месту. Клуб находился в неблагополучном районе города и выглядел не очень презентабельно, словно какой-то подвал. Набравшись решимости, я вознамерился войти внутрь. Стоит ли говорить, что через секунду, я уже валялся на асфальте, любезно выдвинутый охранниками.

Униженный и оскорбленный я хотел было уже идти домой, как из-за угла услышал жалобный стон. Недолго думая, я кинулся туда, и моим глазам предстала отвратительная картина. В узкой темной подворотне рядом с вонючими мусорными баками, стояла молодая девушка, а над ней словно тень нависла темная фигура вампира, безжалостно высасывающего из нее жизнь. Девушка была как будто в трансе и не могла даже пошевелиться.

Не раздумывая, я бросился на эту тварь. Вампир удивился моему появлению, но лишь отмахнулся от меня как от назойливой мухи и снова вернулся к своей трапезе. Тогда я обернулся волком и снова кинулся к нему. Осознав серьезность ситуации, он отбросил девушку в сторону и принял боевую трансформацию. Между нами завязалась ожесточенная драка. Но вампир был намного сильнее меня и как бы я не старался оторвать ему голову, он легко отражал все мои атаки. В какой-то момент эта игра ему, видимо, надоела, и он решил покончить со мной.

Я уже подумал, что мне пришел конец, но тут, откуда не возьмись, сверху на нас спрыгнул еще один вампир. Воспользовавшись общим замешательством, он отшвырнул меня в противоположную сторону и напал на моего несостоявшегося убийцу.

Наблюдать за дракой вампиров, это, конечно, то еще зрелище! Они двигались так быстро, что превратились в одну смазанную тень. Невозможно было понять, кто есть кто, не говоря уже о том, чтобы туда лезть.

Битва закончилась также внезапно, как и началась. Все вдруг стихло и я увидел того странного вампира — блондинчика, который спрыгнул на нас с крыши. В руках он держал голову своего противника, а под ногами неподвижно лежало его тело.

Вампир как ни в чем не бывало, бросил голову в мусорный бак, словно это был мячик для пинг — понга. А затем широко улыбнулся, обнажая окровавленные клыки, и посмотрел на меня.

Я не знал, чего мне ожидать. То ли он сейчас займется мной, то ли решил пощадить?

— Ах! Что ты не нужно благодарности! — саркастично произнес он, при этом продолжая ослепительно улыбаться. — Я люблю заниматься благотворительностью.

Я недоверчиво посмотрел на него, а его похоже забавляла моя реакция.

— Не хочешь помочь здесь убраться? — деловито спросил он. — Все-таки это убийство произошло исключительно по твоей милости.

Внезапно в подворотню вбежал дядя Джек. Изумленно уставившись на картину, представшую его глазам, он прорычал:

— Какого черта здесь происходит?

Я решил,