Современная датская новелла - Карен Бликсен

Он отпихнул ее от себя так резко, что она чуть не свалилась с коленей и высоко задрала ногу кверху, прежде чем ей удалось вновь встать на пол.

Он смотрел на нее бешеными глазами.

— Есть хочу!

— Ах ты, бедненький, само собой, ты проголодался.

Она послушно сбегала за едой и питьем. Он залпом опрокинул жбан настойки и молча, почти не прожевывая, проглотил пищу. Раза два он так же молча протягивал жене тарелку, чтобы она снова наполнила ее. Он был голоден как зверь. Она стояла и смотрела, как он ест, склонив голову набок и сложив руки на своем выступающем вперед мускулистом животе.

Сейчас лучше помалкивать. Подождать, когда он придет в себя. Может, лучше и ночью оставить его в покое. Хотя, может, он сам набросится на нее будто ураган, как только насытится. Подождем.

Да, должно быть, трудно досталась ему добыча. Женщина подняла с пола дубинку. На одном из шипов остались клочки окровавленной кожи с длинными женскими волосами. Она поднесла дубинку к лицу, понюхала древко, которое он сжимал руками. Ее глаза заблестели, язык задвигался между зубами. Она понюхала собственное плечо, сбегала в комнату и побрызгалась духами.

Но когда они легли в постель, он хотел лишь одного — спать. Зря только она старалась. Запах крови на дубинке сильно возбудил ее, но старалась она зря. Под конец он накричал на нее.

— Черт тебя возьми, женщина, — закричал он, — отстань от меня! Я же притащил тебе телевизор, о котором ты так мечтала. И хватит с тебя!

— Не кричи, детей разбудишь, — прошептала жена.

— Вот и отстань от меня, — промычал муж и захрапел с открытым ртом, тяжело дыша.

Она лежала в темноте, слушая его храп. Где-то зачирикала птица. Женщина схватилась за грудь, отчаянно замотала головой и застонала.

Один из ребятишек вдруг всхлипнул во сне и закричал.

— Мама, они за мной гонятся…

Она метнулась в детскую, опустилась на колени у кроватки ребенка и погладила малыша по головке.

— Тише, тише, — шептала она, — мама с тобой.

Когда малыш успокоился, она пошла в комнату, где стоял новый роскошный телевизор.

Она вытащила из старого телевизора провода и вставила штыри в новый. На экране появилось изображение.

Реклама. Показ мод. Манекенщица показывает меховую шубу: сначала она идет прямо на зрителя, потом — полтора шага в сторону — и застыла: одна нога впереди другой, лицо вскинуто кверху, плечи отведены назад, живот еле заметно выпячен, рука придерживает меховой воротник; потом полтора шага в другую сторону, грациозно вскидывается вторая рука, и обе руки разводятся в стороны, распахивая шубу, так что мех теперь виден во всем своем великолепии. На лице манекенщицы — каменная улыбка.

«В этой первоклассной модели, — говорит приглушенный, вкрадчивый женский голос, — чувствуешь себя настоящей женщиной. Кому же это не понравится! Прекрасный подарок для самой разборчивой женщины».

Храп воина перешел в какое-то неясное хлюпанье, затем послышалось чавканье. И снова храп. Женщина сощурила свои хитрые глазки. И отправилась спать.

— Ох, папа, до чего же это замечательно!

— Нравится тебе, сынок?

— Такого прекрасного телевизора ни у кого во всей округе нет!

— Это правда, доченька?

— Да. Ты самый лучший папа на свете!

— Рад это слышать. Эллен, не подашь мне сахарницу?

— Знаешь что, пап?

— Что, сынок?

— Ночью мне такой интересный сон приснился. И такой страшный!

— Неужели? Что же тебе приснилось?

— Мне снилось, что ты — охотник за черепами! Вид у тебя был шикарный. Как на тех красивых картинках в журналах.

— Охотник за черепами? — Господин и госпожа Смит рассмеялись.

— Да, пап, вместо того чтобы пойти в контору, ты отправился на охоту и вернулся домой с добычей. Но тут-то вдруг и началось самое страшное; все почему-то вдруг накинулись на меня, а тебя не было. Ты лежал в кровати и спал.

— Да, неприятно, конечно. Ну, а теперь мне пора, иначе я опоздаю на поезд. У меня в конторе назначена встреча с Джонсом.

— А что, он уже клюнул на приманку? — спросила госпожа Смит.

— Само собой! Он самый доверчивый дуралей из всех, кто когда-либо пытался заниматься бизнесом. Остается только прикончить его. Отчасти жаль парня, он малый толковый, да и человек хороший, но для успеха в наши дни нужны совсем другие качества. Он вылетит из игры, а ваш папочка расширит свое дело. Прощай, Лили, возможно, я вернусь поздно. Джонс — рыба крупная, и стоит поймать ее на крючок.

Госпожа Смит проводила мужа до машины.

— Я видела вчера очаровательную меховую шубку, — сказала она.

— Меховую шубку? Ты же только что получила телевизор!

— Да, и в нем я увидела шубку.

Смит рассмеялся. Он неуклюже обнял и похлопал ее, и она довольно долго терпела его ласку. Наконец она отстранилась от него.

— Фи, фи, — вкрадчиво сказала она. — Удачи тебе с Джонсом! Кончай его скорей!

Оба засмеялись.

— И не приходи слишком поздно домой, — прошептала она.

— Постараюсь, — ответил он тоже шепотом. Он взглянул на нее с некоторым смущением. — Обещаю тебе: на этот раз я не вернусь к тебе слишком усталым!

— Не думай об этом, — ответила она, — все будет в порядке.

— Конечно, черт побери, порядок будет! Как только я расправлюсь с Джонсом, так и передохнуть можно будет. А ты, значит, шубку хочешь?

— Скорей возвращайся домой!

Он уехал. А она вернулась к детям.

— Мам!..

— Что тебе?

— Мам, а папа прикончит Джонса настоящим ножом?

— Мам, мой пистолет сломался! Тот, что смертоносными лучами убивает!

Госпожа Смит смотрела на своих малышей и улыбалась с материнской нежностью.

ДВОЙНАЯ СВАДЬБА

Перевод О. Рождественского

Их скамейка была занята.

На ней сидели двое рабочих и расправлялись с завтраком. Один из них скомкал бумагу из-под бутербродов и швырнул в стоящую поблизости урну.

Поуль все же присел на край скамейки. Когда придет Ева, они поищут другое место.

Рабочие сидели, задумчиво глядя в землю перед собой, и молчали. В такую жару пропадает всякая охота разговаривать. Невдалеке, как раз в том месте, откуда обычно появлялась Ева, садовник что-то с жаром втолковывал двум мальчишкам; вот один из них скорчил рожу, и они стрелой помчались к игровой площадке.

Поуль вынул из кармана журнал и принялся дочитывать статью, начатую еще утром. Пакет с бутербродами и полбутылки светлого пива он поставил в тень под скамейкой.

Он уже почти покончил со статьей, когда один из рабочих буркнул что-то насчет того, что пора, дескать, идти снова впрягаться, и они поднялись.

Тот, что первым нарушил молчание, по-видимому продолжая прерванный спор, многозначительно сказал:

— Так что, Поуль, не говори потом, что тебя не предупредили.

— Что? — удивился Поуль. — Что ты сказал? — Он в недоумении оторвался от журнала.

— Тебя что, Поулем звать? — в свою очередь, удивился говоривший.

— Да.

— Ха! Его тоже. — Он ткнул пальцем в сторону своего товарища.

— A-а, понятно. — Поуль улыбнулся.

— Но, между прочим, тебя это тоже касается, сынок, — продолжал рабочий. — Я сказал, не говори потом, что тебя не предупредили. Мы все уже получили предупреждение.

— О чем?

— О чем? О чем же еще можно предупреждать сегодня, дружище? — Рабочий внимательно посмотрел на Поуля, но, поскольку тот недоуменно молчал, перевел взгляд на своего товарища и неодобрительно покачал головой. — Ну вот вам, пожалуйста, еще один, — сказал он. — Господи, да вы что, спите все, что ли?

Поуль с удивлением смотрел, как они неторопливо удалялись, громко стуча тяжелыми деревянными башмаками. Говорят какими-то загадками. Тоже мне, умники.

Он не стал ломать голову над их словами и продолжал читать: «…и кроме того, мы теперь так много знаем о практически неограниченных способностях человеческого организма к приспосабливанию, что этот фактор можно расценивать в качестве надежного противодействия паникерским настроениям определенных кругов. Нет и не может быть никаких оснований для паники…»

— Привет, Полли.

— Наконец-то, Снус. Что так долго?

— У нас была ревизия. Я уж думала, что вообще не вырвусь. Да, Гурли тебе кланяется.

— Ей тоже привет. Скажи, что после мальчишника я зайду за ней.

— Хорошо, обязательно передам. А ты что читаешь?

Он показал сестре журнал. Популярный ежемесячник карманного формата в красивой цветной обложке, на которой изображен развод дворцового караула в парадной форме. — Если хочешь, возьми, когда я прочту.

— Да нет, спасибо. А что, там что-нибудь интересное?

— Иногда кое-что попадается. И пишут здорово, так, что любому понятно. Я вот читаю отличную статейку — какой-то ученый утверждает, что не стоит бояться атомной войны. Говорит, нет никаких оснований для паники. Оказывается, это вовсе не так опасно, как считают некоторые, если, конечно, правильно выбрать место. Хотя все равно, много людей погибнет от радиоактивной пыли. Но способность человеческого организма к приспосабливанию…