Современная датская новелла - Карен Бликсен

От этих слов комната заходила ходуном. Под его взглядом все сжалось до размера телевизионного экрана, вне которого на сей раз не было ничего — ни музыки, ни райской обители. Светлый прямоугольник замигал и погас, стало темно, и тогда вернулась боль — такая резкая, что Вигго пришлось сесть.

Только спустя некоторое время он снова смог расслышать позвякивание спиц; не сразу вернулось и зрение. Оглянувшись, он заметил, что щеки Ригмур покрылись пунцовыми пятнами.

Вязаное платье полнило ее.

— Ну, скажи что-нибудь! Сейчас ведь опять уткнешься в свою книгу, а нам надо поговорить!

— К черту! — пробормотал он и снова поднялся. Обоим хотелось выпить. Она осушила свой стакан единым духом. Буря улеглась; Ригмур подняла вязанье, показывая, как много уже сделано.

— Ох, черт! — вздохнул он. С чего это он чертыхается? Ладно, пусть он сумасшедший, однако нельзя же причинять другому боль — хотя бы словом.

— Ну, в этом-то ты понимаешь лучше меня, — произнес он.

— Что такое? — она взглянула на него. — Послушай, я ведь не хотела тебя обидеть!

Поиграв стаканом, она наполнила его снова. Глаза ее округлились и чуть повлажнели. «Как же мы были когда-то влюблены друг в друга!» — подумал Вигго. Ригмур ободряюще улыбнулась ему:

— По правде говоря, у нас все сложилось именно так, как надо. Сбылись все наши надежды, верно? — Она усмехнулась. — Когда я рассказала Лотте про нашу свадьбу в мэрии, она только хмыкнула: «Вы всегда были обывателями!» А пусть говорят, что хотят, правда? И пусть делают, что хотят, — никто их ни к чему не принуждает, они сами…

Он закашлялся, и Ригмур дала на минуту отдых своим неутомимым пальцам.

— Кстати, у меня идея. Конечно, понадобятся деньги, но у меня они есть. Давай отпразднуем нашу с тобой серебряную свадьбу, как настоящую, с музыкой. Представляешь — я в подвенечном платье…

Вигго заволновался:

— С музыкой! Но ты же ее не выносишь!

— Вздор! Как же без музыки танцевать свадебный вальс?

— Вальс? — он посмотрел на свои ноги.

— Да! Ведь тогда был только убогий завтрак у родителей после регистрации в ратуше. Почему нам нельзя, если им, молодым… Вот было бы изумительно, правда?

В дверь позвонили. Лотте, которая еще не успела уйти, открыла. Пришел Эйгиль — недолго же он заставил себя ждать, подумал Вигго.

Не успев войти, сосед спросил, когда состоится свадьба.

— Которая? — растерялся Вигго, не переварив толком предложения Ригмур.

Эйгиль и Ригмур взглянули на него в недоумении, и Вигго поспешно добавил:

— Ригмур, моя жена, собралась венчаться…

Ригмур метнула в его сторону взгляд и пробормотала сквозь зубы:

— Ты же мне так ничего и не ответил!

Эйгиль, уже успевший расположиться на диване, удивленно захохотал:

— Вот как? А с кем?

Потянувшись, он схватил Ригмур за руку и усадил рядом с собой, и, так как ему никто не ответил, он сказал, что на этот раз, надо полагать, очередь его, Эйгиля. Пятна на щеках Ригмур превратились в очаровательный девичий румянец, и по взгляду гостя Вигго понял, что тот находит его толстушку весьма недурной. И руки ее не выпускает — этот Эйгиль знает подход к женщинам! Они с Ингер — хотя Ингер, кажется, несколько суховата, зато многие другие…

Мысли Вигго получили новый толчок, и, поглощенный ими, он отправился за стаканом для Эйгиля.

— Что это у тебя с ногами, старик? Ты как-то странно ходишь!

Вигго обернулся.

— Это не ноги, а башмаки! — упорствовал он.

— Может, гвоздь где торчит, — равнодушно предположил Эйгиль, продолжая играть пальцами Ригмур. Она улыбалась ему — видно, решила отомстить Вигго за то, что он так и не ответил на ее предложение. Вот уж не вовремя заявился этот Эйгиль! Вигго чувствовал, как раздражение в нем нарастает.

— Никакой не гвоздь, — сердито возразил он. — Бывает, эти башмаки стоят себе, но взглянешь на них — и видно, что ходить в них — сущая пытка.

Эйгиль сказал, что лично он отдал бы их кому-нибудь, но Вигго ответил, что так нельзя: каждый сам должен носить свои башмаки.

— Навязчивая идея! — иронически предположил Эйгиль.

Наконец эти двое расцепились, но лишь для того, чтобы чокнуться. Эйгиль что-то говорил, Ригмур глупо хихикала. В это время в гостиную вошла Лотте. Они, наверное, уже погуляли с малышом. Она посмотрела сперва на парочку на диване, потом на Вигго, возившегося с проигрывателем — тем единственным источником музыки, которым он еще смел пользоваться, и то когда Ригмур не было дома. Лотте подошла к отцу.

— Папа! Мы с Хенриком вчера искали на чердаке одну вещь — и увидели там твою виолончель. Хенрик взял ее…

Вигго вскочил.

— Взял мою виолончель? — Он чуть не выругался опять.

— Взял и сменил струны. Она ждет тебя на прежнем месте!

В разговор вмешалась Ригмур:

— Не кажется ли тебе, что без этого шума можно и обойтись?

— От виолончели нет шума, — отрезала Лотте. — Зато у вас, Эйгиль, сейчас очень даже шумно. Мортен устроил там сборище…

Новые струны! Никто не заметил, как Вигго исчез. Наверху, в чулане, стоял футляр, а в нем — его старый пузатый приятель. Вигго достал инструмент, уселся на первый попавшийся стул и прикоснулся к струнам. Где-то далеко хлопнула дверца машины. Лотте с Хенриком позаботились о нем, хоть им и некогда. Внизу было тихо — опять небось обнимаются. Но эта мысль тут же ушла, уступив место тому давнему неутоленному рвению, с которым он предался игре, и еще долго он не мог отложить виолончель, решив вернуться к ней, как только Ригмур уснет.

Спустившись с чердака, Вигго чуть помедлил перед дверью гостиной. Нет, они его не хватились. Он слышал самоуверенный голос Эйгиля. Ригмур смеялась — он, должно быть, острил. Да, этот умеет завоевывать женские сердца и ковать свое счастье! Вигго почувствовал, что задыхается, и вышел на улицу. Уже стемнело. Из дома Эйгиля неслись звуки негритянского празднества. Вигго пошел на голос тамтамов, но остановился: из дому вышел Мортен под руку с какой-то девицей…

— Эй! — крикнул он, — нашел стоящую музыку?

Вигго кивнул:

— Конечно. А ты?

— Ее ты как раз и слышишь!

— Превосходный ритм! — признал Вигго. — И гитара великолепная, — добавил он, помолчав.

— Ты войди в дом и послушай! Там столько народу, что тебя никто не заметит, — осклабился Мортен.

Вигго колебался недолго. Барабаны джунглей влекли его с магической силой.

Его оглушило и завертело, едва он переступил порог гостиной, точно такой же, как его собственная, — только эта была заполнена танцующими. Как хорошо они танцевали! Тесно прижимаясь друг к другу или изгибаясь и прыгая в прекрасном, раскованном соло, немыслимом в танцевальном классе фрёкен Смит! Одна из девушек двумя пальцами вторила мелодии на пианино. Здорово у нее получалось! Пробираясь к ней сквозь толпу, он почувствовал, как дрожит пол у него под ногами. Девушка заметила его и перестала играть.

— Ты кто? — воскликнула она удивленно. — Хочешь, потанцуем? — Она рассмеялась. — А что тут такого — пошли!

Девушка схватила его за руки.

— Ты бы снял башмаки!

Сама она была без туфель. Ее длинные каштановые волосы взлетали в такт ударам барабана и страстным гитарным переборам. Вигго пошел за ней — не мог не пойти. Она сама была танцем, прекрасным, живым инструментом, на котором хотелось играть и играть, раскрывая себя…

— Какой ты славный, — воскликнула она и отпустила Вигго, давая ему возможность скинуть пиджак. Он радостно смеялся: она все время была рядом — то кружилась, легко и ритмично переступая, то прижималась к нему так близко, что они, казалось, сливались в одно существо. Ему страстно хотелось, чтобы эта музыка не кончалась никогда, — и тут она как раз кончилась.

По дому прошел водоворот, увлекший танцующих на кухню, где стояло холодное пиво. Волна унесла и девушку; Вигго остался один, словно обломок затонувшего корабля. Немного постояв, он вышел обратно в темноту и направился к своему безмолвному дому.

А там — Ригмур и Эйгиль стояли у стола с полными стаканами. Они были такие же возбужденные, как и он сам.

— Боже, как ты незаметно подкрался! — Они переглянулись.

— Гляди-ка, он снял башмаки, он шпионит за нами, точно! — хохотала Ригмур.

— Мы слышали, как ты играл наверху, — спокойно сообщил Эйгиль. — Поднялись за тобой туда, все обыскали…

— Весь дом обшарили, — коротко подтвердила Ригмур.

— Где же ты был? — спросил Эйгиль, но ответа дожидаться не стал. Поспешно допив свой стакан, он поблагодарил хозяев за прекрасный вечер и раскланялся. Надо выспаться — завтра ему предстоит важное дело…

Вигго смотрел и не верил собственным глазам. Они притащили сюда виолончель! Он подошел к ней — и внезапно ноги его опять ощутили башмаки, которых не было!