Чужие дороги - Галина Дмитриевна Гончарова

северных земель в пустыню, в лапы варвара...

Вот теперь Миранда разозлилась. Но внешне это почти никак не выразилось. Лицо стало нарочито спокойным, синие глаза словно подернулись ледяной пленкой.

— Барон, я тоже люблю леопардов. Поэтому предупреждаю — вы уже наговорили более, чем достаточно. В Ханганате вас за подобное поведение затравят кошками и будут правы.

— Но мы же не в Ханганате....

— Безусловно. Поэтому я не стану травить вас кошками, — Миранда прищурилась. — Но убедительно прошу оставить меня — и более не появляться рядом.

— Вы настолько боитесь своего жениха?

— Я его уважаю. И не хочу бросить даже тени на его имя.

Энтони едва не присвистнул. Интересный подход... такого он не ожидал. И попробовал прощупать дальше. Любопытно же!

— И сколь далеко простирается ваша преданность жениху, виконтесса?

— Мне — достаточно, достопочтенный.

— Виконтесса, вы позовете родителей, чтобы они прочли мне мораль?

Лофрейн не собирался доводить дело до обострения, и отступил бы после этого вопроса. Но для Миранды это оказалось последней каплей.

— НеЛ-, достопочтенный. Я в состоянии справиться с вами сама, не смешивая в это дело родных и близких. Поэтому настоятельно прошу вас оставить меня в покое. Раз и навсегда.

Это оказалось спусковым крючком уже для барона. Ему— угрожать?!

Вот еще наглость! И кто! Нашлась, тоже мне, героиня!

— И что же вы мне сделаете, виконтесса?

Миранда прищурилась.

— Последнее предупреждение, достопочтенный Лофрейн.

Зря Энтони не принял ее всерьез.

С тех пор, как Лиля занялась воспитанием дочери, Миранда твердо усвоила одну истину.

Угрожать — нельзя.

Можно только обещать, а если уж пообещал — так выполняй. А угрожать, не имея возможности воплотить свою угрозу в жизнь — как это жалко выглядит! Как беспомощно!

Только обещания. Только то, что ты можешь сделать.

— Вы так очаровательно шипите и выпускаете коготки, виконтесса. Почти, как котенок. Вас так и хочется погладить, взять на руки...

Этого ему говорить не стоило.

Окончательно взбешенная Миранда воспользовалась тем, что барон стоял, а она сидела. Одно движение руки...

Вот тут-то и пригодилось вино, благо, оно было белым, а не красным.

Энтони просто не успел отпрянуть. Да и успел бы...

На бледно-голубом бархате штанов, спереди, в районе гульфика, расползалось большое мокрое пятно.

— Барон, — Миранда не повысила голос, но каким-то образом акцентировала его. Получилась почти сценическая речь, когда человек говорит вроде бы и негромко, но его великолепно слышно во всех концах зала. — Я обязательно поговорю с дин Дашшаром о вашем прискорбном недуге. Не переживайте, в Ханганате это лечат.

Взгляды скрестились на Лофрейне.

Еще не осознав происходящего до конца, барон шевельнулся, посмотрел вниз...

И едва не выругался в голос.

Ах ты... паршивка!!!

Лечат, говоришь?!

Ровно через три секунды половина зала уверилась, что барон страдает от недержания мочи!

Такого унижения Энтони в жизни не испытывал.

Миранда мило улыбалась ему из-за раскрытого веера. И куда только кубок дела, дрянь?!

Стерва, гадина...

Побагровев, Энтони бросился к выходу из зала.

Да, в подобной ситуации он еще не оказывался. А что тут сделаешь?

Свернуть бы гадкой девчонке ее тонкую шейку, но — на балу?

Нельзя, ничего нельзя... СТЕРВА!!!

Миранда ногой запихнула поглубже под кресло кубок и изобразила смущение. А нечего было ей белое вино подсовывать, да еще и крепленное. Хоть спросил бы, что она предпочитает...

Интересно, что этому гаду от нее надо? Матери он букеты слал, теперь за нее взялся?

Миранда решительно встала с кресла. Ей надо было срочно найти мать и поговорить с ней.

# « *

Лиля нашлась в покоях ее величества Марии. Девушке очень требовался совет...

Да, когда девушка становится женщиной, не все и не всегда бывает сладко и гладко, вопреки любовным романам. Увы...

Тут и стеснительность, и нервы, и... да много чего наложилось. Марии требовалось с кем-то поговорить о своей интимной жизни, а с кем? С Мидией?

Мачеха далеко.

Да и... Мария любила Милию, как родную, как старшую сестру, но помнила — ты все-таки королева Уэльстера. К чему давать компромат на себя королеве соседнего госу- • дарства?

Сегодня друзья, завтра не совсем друзья... политика. Никуда от нее не денешься.

А вот Лилиан Иртон вполне подойдет. И Анжелина Гардрен. Но второй пока не было во дворце, она находилась дома, с ребенком, а вот первая была вполне доступна. И Лилиан выслушает, поможет, подскажет... и никогда никому не расскажет о проблемах ее величества. В этом Мария была более, чем уверена.

И не воспользуется этими знаниями ей во вред.

— Мам? — Миранда постучала, честно. И тут же присела в реверансе. — Ваше....

— Мири!

Ее величество, очаровательная в кремовом бархате, взмахнула рукой. Миранду она любила, как племянницу, и охотно прощала ей мелкие нарушения этикета.

Лиля, в ярко-желтом платье с отделкой зеленым кружевом, чуть нахмурилась, но видя, что Миранда встревожена, ругаться не стала. Ребенок жив и цел — отлично. Остальное может подождать.

Но ребенок встревожен.

Кто посмел обидеть ее ребенка?

Кому надоело жить?

— Мария, прости... — исправилась Миранда.

— Мири? — нахмурилась Лилиан.

— Я просто не могу ждать, кто его знает, еще с папой что-то...

— Что с Джерисоном? — уловила главное Лилиан. И подобралась, занервничала...–

— Я... — Миранда замялась, а потом махнула рукой и выложила все про Лофрейна. И разговор, и танец, и даже о своем поступке.

Лиля хохотала от души, равно, как и Мария. Но отсмеявшись, женщины сделались серьезны.

— М-да. А ведь что-то ему от нас надо, — задумалась Лилиан.

— Вряд ли нам это понравится, — поддакнула Мария.

— Но не мужчин же просить с этим разобраться, — вздохнула Лиля. — И отношения с Авестером плохие...

— Да, — Мария была согласна. А ведь мимо Авестера идет торговля с Ханганатом, нет ссориться с ними нежелательно.

— А если папа разозлится и вызовет этого барона...

— Вот еще не хватало, — скрипнула зубами Лиля.

Поединки она терпеть не могла. Поединок может показать, кто лучше сражается. Но показать — кто прав?

Интересно, каким это образом?

И вообще, рисковать родным мужем?

Да она сама этого Лофрейна зарежет. Или отравит...

* * #

Получить отказ — унизительно?

Да еще как! А уж от соплюшки которой и пятнадцати нет! Энтони кипел и бесился, но ума барону хватило, чтобы понять — Миранда все же неприкосновенна.

Его цель другая женщина. Совсем