Верховный маг Ордена - Сергей Александрович Плотников

— Почему «была»? Она и сейчас есть. Правда, теперь там всего три лошади, чтобы катать туристов по территории. Я давно не имею возможности поддерживать поголовье и заниматься селекцией, а наследникам моей сестры это уже несколько поколений неинтересно. Немного жаль, но… — Герцог пожал плечами. — Это жизнь.

— Я тебя очень понимаю, — вздохнула Левкиппа.

И тут меня осенило.

— Так мы ведь можем завести конюшню, — воскликнул я. — Надо только все оборудовать. Думаю, у нас хватит денег хотя бы на одного коня, если не брать какого-то породистого рысака… А может быть, у твоих родителей Гнедка выкупим? За сколько они его отдадут?

Тут Левкиппа натурально набросилась на меня с объятиями, я думал — задушит! От нее редко увидишь такие сильные проявления эмоций.

Подарки Свистопляса и других детей-волшебников заключались в том, что они натащили целую кучу мяса и фруктов из Убежищ, а также сильно помогли в переноске грузов — мы заранее сказали, что больше ничего не надо. Десантники Теримова и сам Теримов подарили мне оружейный сейф и охотничью винтовку с оптическим прицелом (мы его тут же и испытали в импровизированном тире).

— Охота — самое что ни на есть рыцарское развлечение! А горных коз у тебя тут в достатке, — пояснили они мне.

Оружейные подарки продолжил Андрей Васильевич, преподнеся мне небольшой и легкий «дамский» пистолет, что-то вроде «беретты» или «глока» соответствующей модели из прежнего мира.

— Мой сын сделал вам подарок, исходя из масштаба вашей личности, — с улыбкой сказал он. — А я, пожалуй, приму во внимание ваш физический масштаб.

Между прочим, очень кстати! Поскольку дополнительной грузоподъемности от Проклятья у меня нет, оружие, которое можно таскать на себе, не думая о том, как его обезвесить телекинезом, — это ценно.

Кстати, Аркадий сам от себя подарил мне шесть билетов в крутую столичную оперу, каждый больше похожий на цветную брошюру. С этакой улыбочкой. Я принял абсолютно невозмутимо:

— Спасибо, очень люблю оперу! Опять же, девчонки от этой примы без ума.

(Насчет «очень люблю» я соврал, но насчет примы — нет. Рина и Саня, те еще интеллигентки, как раз по совпадению недавно устроили мне ликбез на счет современной высокой культуры, и певица, которая должна была солировать в этой постановке, действительно вызывала их особые восторги.)

— Хм, на последнее я как раз и рассчитывал, а первое буду учитывать на будущее, — кивнул этот невозможный тип.

Докторша Леонида подарила нам отлично укомплектованную домашнюю аптечку, а Валерий Иванович — цветной анатомический атлас. С отдельными страницами про нервную и эндокринную системы. Тоже очень ценно для моих штудий! Ну да, пожилой анестезиолог ведь стал для нас с Мариной и Ксантиппой этаким неформальным наставником по медицине.

Подарок отца представлял из себя теплую зимнюю куртку, — точнее, скорее, дубленку — не менее стильную, чем мой прежний плащ. Что-то в ней было от орденской зимней военной формы, но именно намек, а не подражание.

— Зима уже кончается, но я сделал так, чтобы можно было выпустить, — сказал отец. — Если ты прибавишь в росте не более восьми сантиметров, можно будет носить и в следующем году.

— Спасибо, пап, — искренне сказал я. — Последний месяц тёплой куртки мне очень не хватало.

(Пантелеймону тоже пришлось оформить допуск: держать его в неведении относительно моего нового статуса было признано слишком неудобным, учитывая, что они с мамой по-прежнему жили вместе.)

— Я так и подумал, — неловко проговорил отец.

Мама подарила новый сотовый, поновее и получше, и оргтехнику: принтер, сканер и еще один монитор. «Для учебы вам всем пригодится!»

А заодно похвалила, как у нас тут в замке все организовано.

— Я видела, конечно, у девочек на фото, что у вас довольно мило, — сказала она, оглядываясь. — Но все равно меня терзали сомнения… А вдруг это умелый подбор ракурсов?

— Так давай я все тебе тут покажу! — предложил я. — И нашу башню, и территорию!

— С удовольствием, сын! — кивнула мама, тепло мне улыбаясь. — Обалдеть, у моего мальчика — наследственный манор!

Экскурсия заняла довольно много времени, я сам даже не ожидал, что мы с девчонками столько успели сделать и мне столько всего есть рассказать! Я подробно показал маме и нашу «японскую ванну», и столярную мастерскую, и свою спальню, и даже участок крепостной стены, куда вела дверь со второго этажа — мы с девчонками постепенно начали использовать его вместо балкона. Мама неожиданно восхитилась моим биотуалетом.

— У меня в институте был шуточный проект, для зачета по промышленному дизайну, — сказала она задумчиво. — Я проектировала ядерный толчок.

— Что⁈ — охренел я.

— Туалет, откуда отходы поступали непосредственно в камеру, соседствующую с ядерным реактором. Там они обезвоживались и разрушались прямым пиролизом, а сухой остаток сбрасывался в бетонный приемник на глубине тридцати метров… Очень глупо, очень непрактично, но такое было задание от препода! Помню, мы с подругой изрядно повеселились, когда его придумывали.

— Интересное, должно быть, место — ваш вуз.

— А то! Ты бы подумал, может, тоже на ядерщика будешь поступать? — спросила мама. — По-моему, моя профессия куда безопаснее, чем то, чем ты сейчас занимаешься!

Я не стал напоминать маме о недавнем нападении на АЭС. Вместо этого дипломатично сказал:

— Подумаю. На самом деле мне сейчас за все на свете хочется схватиться — от агротехники до медицины… И чистая физика тоже привлекает. Хочется открыть основополагающие принципы под магией.

— Знаешь, сын, — серьезно сказала мама, — насколько я понимаю насчет этой твоей магической медицины, если будешь поосторожнее, у тебя будет возможность прожить несколько обычных человеческих сроков. Так что, может, ты это все и успеешь. Тебе вовсе не нужно выбирать что-то одно.

— Так тебе тоже, мам, — усмехнулся я. — Ты что, думаешь, я тебя не подлечу в случае чего? И не омоложу? То есть пока тебе не надо, но если вдруг какие проблемы со здоровьем — ты говори смело!

— Да у меня только зубы, — усмехнулась мама.

— Хорошо, — кивнул я. — Зубами займусь в следующую очередь. У Ксюши вон зуб после принятия Проклятья вырос, так что это точно возможно.

— Ты серьезно, что ли? — поразилась Афина.

— Мам. Ну да. Ты уже несколько раз вслух признавала,