Горький запах хризантем - Ольга Ивановна Маслюкова

Милана опустила длинные ресницы, но через секунду взмахнула ими и широко распахнула свои серо-голубые глаза.

— Я действительно похож на него? — спросил он, оборвав романтические мысли Миланы.

— Очень.

— Поэтому ты согласилась встретиться со мной?

— Нет. Но признаюсь, когда я смотрю на тебя, его образ постоянно передо мной.

— Ты его любишь?

— Не знаю. Скорее всего, уже нет. Но он был первым, кто поцеловал меня и оставил незабываемый след нежности и искренности первых чувств. Он очень мне нравился.

— Что случилось? Где он?

— Не знаю. Прошло десять лет.

— Ничего себе! И ты с такой нежностью о нем вспоминаешь. Удивительно! Я впервые встречаю такую девушку.

— Я все понимаю. Это выглядит смешно и глупо.

— Почему же? Напротив, для меня эта черта очень ценна.

— Но у меня были отношения с мужчиной.

— И это естественно. Тебе тридцать лет. Красивая, умная… Было бы странно…

— В той клинике. Врач. Но оказалось, это не мой человек, и мы расстались.

— Милана, хватит грустных воспоминаний. Мы отдыхаем. Слышишь, давно играет музыка? Все танцуют. Я приглашаю тебя.

Милана встала, тряхнула своими длинными волосами, которые свободно спадали ей на плечи. Александр, взяв ее за руку, повел на танцпол. Она сделала шаг к нему и почувствовала будоражащую свежесть французского мужского парфюма. От его близости у нее кружилась голова и будто закипала кровь. Он был очень напряжен, и по всему было видно, что мужчина еле сдерживает себя перед соблазном схватить ее и сжать в своих объятиях. Она подняла голову и встретила его умоляющий и одновременно властный взгляд. Никогда еще Милана не была так захвачена мужской страстью. Никто так ясно не давал ей понять, какие желания вызывает ее красота. В танце его рука незаметно легла на ее обнаженное плечо. Он обнял ее крепче и медленно, нежно повел ладонью вдоль ее тела, будто желая узнать, какова же она на самом деле.

— Не надо, — прошептала Милана, отводя его руку.

Ей приятны были его прикосновения, хотя она и пыталась бороться с накатившими на нее ощущениями. Чтобы не обидеть Александра, она взглянула на него, губы ее приоткрылись, а в глазах блеснули игривые искорки. Они остановились вместе с музыкой и несколько секунд простояли, прижавшись друг к другу. Разжав объятия, медленно пошли к своему столику. «Что со мной? — думала Милана. — Неужели настоящая любовь вошла в мою жизнь? Сам Господь Бог послал мне его…». И она видела, что Александр испытывает такие же чувства. Первоначальная неловкость прошла после того, как они допили бутылку вина, съели морепродукты и горячее блюдо. Перед десертом Милана призналась, что очень любит мороженое. Александр заказал ей двойную порцию, и она, увидев этот натюрморт с ягодами и шоколадом, воскликнула:

— О, нет… я никогда не одолею такую порцию мороженого. Тем более, после такого сытного ужина.

Александр засмеялся.

— Я готов до утра наблюдать, как ты его будешь одолевать.

— Нет… — взмолилась Милана.

— Хорошо. Нам упакуют его с собой.

Милана вздохнула и махнула рукой.

— Упаковывай. Положу в холодильник и завтра одолею.

Александр вызвал такси, и они поехали к дому Миланы. Ночь была холодной. Такси остановилось у подъезда, и он вышел из машины, чтобы проводить ее до двери. Милана приостановилась, повернулась к нему лицом и с улыбкой произнесла:

— А знаешь, я приглашаю тебя выпить чашечку кофе. Отпускай такси! — решительно сказала она, вспомнив наставления подруги. — Гулять, так гулять! Не хочу расставаться! Съедим мороженое, — она подняла руку, в которой держала пластмассовый контейнер.

Александр расплатился с водителем, и машина медленно отъехала от дома.

— Ты угадала мои мысли. Но я не мог напрашиваться в гости, чтобы не спугнуть тебя. Я не хочу, чтобы ты разочаровалась. Такой прекрасный вечер!

Они поднялись на нужный этаж. Милана открыла дверь.

— Заходи! — пригласила она. — Вот тапочки. Правда, мужских у меня нет, но это тапочки моей подруги. У нее размер больше, — она глянула на ногу Александра. — Да, наверное, и эти будут малы. Тогда не разувайся. Вообще-то нет, я совсем забыла, у меня есть тапочки специально для гостей. Милана открыла шкаф и достала оттуда пачку одноразовых тапочек. Распаковала и подала Александру.

— Не беспокойся. Я сниму туфли и буду в носках. Пол блестит, как в операционной.

— Ты осваивайся, а я приготовлю кофе. Или чай? — мельком взглянула она на него.

— Кофе. И обязательно с сахаром.

Милана скрылась на кухне, а Александр прошел в комнату и посмотрел в окно, отметив роскошный вид, открывавшийся из него. Затем его взгляд остановился на маленькой фотографии, которая стояла возле зеркала на туалетном столике. Он взял ее в руки и просто не мог поверить своим глазам. Со снимка смотрел его двойник.

— Милана, это он?

— Да, — ответила она из кухни и подошла к нему.

— Невероятно! Это же точно я, когда мне было лет восемнадцать.

— Я тоже долго не могла поверить. Но сейчас ты сам видишь, как вы поразительно похожи.

— Как его зовут?

— Ермаков Михаил Иванович.

— Не слышал о таком.

— А откуда ты мог слышать? Он жил в небольшом поселке, где одно время и я жила с сестрой и родителями, потом поступил в институт в Минске. Он старше меня. На два с лишним года.

— Я тоже старше тебя на два года.

— Надо же… Чудеса! Я думала тебе лет тридцать пять.

— Так старо выгляжу? — улыбнулся он.

— Нет, просто ты такой представительный. Впрочем, я думаю, если надеть на Мишу такой же костюм, то он будет выглядеть, как твоя ксерокопия. А знаешь, когда ты смеешься и шутишь, то выглядишь совсем как мальчишка.

— Правда?

— Я никогда не вру.

— Ой, а это кто? — Александр увидел под своими ногами котенка.

— А это Морис. Мне его подарила подруга, — Милана подхватила зверька на руки.

— Красивый. А у меня собака. Батлер.

— Когда я прихожу с работы, он трется о мои ноги, сообщая, что соскучился. Вот и сейчас нужно его приласкать.

Она погладила котенка и отпустила на пол. Морис постоял немного и, задрав хвост, побежал на кухню.

— А что было дальше? Как вы расстались с Михаилом? — вернулся к разговору Александр.

— Собственно ничего и не было. Так, романтическая юность. Первые прикосновения. Влюбленность. В то время казалось, что это все навсегда. Сначала, когда он уехал на учебу в Минск, а я окончила школу и тоже поступила в университет, мы часто перезванивались. Мои родители вскоре переехали из нашего поселка в Минск, потому что папу повысили в должности. В поселке мы прожили всего три года. Папу туда направили на работу. Он