Репортаж с петлей на шее. Дневник заключенного перед казнью - Густа Фучик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я рассказала Юлеку о своих злоключениях. Он от души посмеялся: «Вот видишь, как плохо выполняются указания. Я же тебе говорил, чтобы ты зашла к Драбекам и выяснила, не приютят ли они нас, тебя и меня, на несколько дней? Понятно, что Драбек не мог ничего знать обо мне. Об этом ему предстояло услышать от тебя». Минуту спустя Юлек вздохнул: «Как еще растолковывать людям, чтобы поручения – не личного характера – выполнялись точно?»
Двухкомнатная «холостяцкая» квартира Славки Дитетовой и Карела Опоченского была обставлена весьма прилично, с удобствами. Всю ее хозяева предоставили в наше распоряжение, а сами выехали из Праги на несколько дней. Квартира находилась в новом доме, лишенном всякой звукоизоляции. К нам проникал малейший звук и голоса обитателей соседних квартир. Когда у них из крана текла вода, то казалось, что она льется у нас в комнате. Мне и Юлеку приходилось поэтому вести себя тихо и осторожно, дабы не выдать, что в квартире после отъезда хозяев кто-то остался. Ходили мы в тапочках, говорили шепотом, окно открывали только по ночам. Если Юлек включал радиоприемник, то слушать можно было, лишь прижав ухо к динамику. Так мы прослушивали передачи чешские, русские, немецкие, французские. В то время Гитлер одерживал победы на всех фронтах. Он оккупировал уже большую часть Европы. Нацистские войска были в Париже, немецкие самолеты бомбардировали Лондон. Надежды на наше освобождение отдалялись, однако у нас не было ни малейшего сомнения в том, что Гитлеру придет конец.
Привезла я Юлеку халат, тот, который мы ему подарили к рождеству. Дни стояли уже холодные, а квартира все еще не отапливалась. Юлек тут же надел халат и порадовался, что стало теплее. Мы не смели выйти из квартиры, да и ключей у нас не было. За все время пребывания у Славки, т. е. в продолжение 10–14 дней, Фучик ни разу не выходил на воздух. Иногда мне казалось, что такое времяпрепровождение хуже, чем острог. Юлек же не высказывал недовольства ни тогда, ни позже, когда во много раз дольше бывал заперт в квартирах и вместо прогулки ночью высовывался из открытого окна, вдыхая «свежий» пражский воздух.
У Славки не было никаких продовольственных припасов. Хорошо еще, что я привезла курицу и мама, когда ее упаковывала, не забыла положить лапши для заправки бульона. Сварила я эту курицу, и, ограничивая себя, мы питались ею три дня. Четвертый день был голодным. Но Юлек не унывал, он был полон юмора. Когда я призналась, что с большим аппетитом съела бы кусочек хлеба, Юлек возразил: «Но как же это вы себе представляете? Ведь в последний раз вы кушали не далее, как вчера. С этим запасом могли потерпеть хотя бы с неделю!»
Фучик вспомнил о «Мемуарах» Фрича[41], о книгах, которые находились в нашей пражской квартире. «Помнишь, как мы их купили в букинистическом магазине на Водичковой улице? И как дешево! Все четыре части в трех книгах всего за пятьдесят крон». Юлек, поглаживая заросший подбородок, на минуту предался воспоминаниям. Еще летом у торговца книгами Гокра Фучик нашел стародавнее издание Добровского «Грамматика чешской речи». У Юлека не оказалось необходимой суммы, чтобы купить эту книгу, но задаток в 50 крон он оставил. – «Когда будут деньги, ты Добровского выкупи», – напомнил он.
Славка Дитетова и Карел Опоченский имели большую библиотеку. В этом отношении мы были хорошо обеспечены. Но Юлеку не хватало «Мемуаров» Фрича. Наконец голод выгнал меня из дому. «Раз, ты уже собралась, – сказал Юлек, – то, может, смогла бы осторожненько заехать в нашу квартиру и привезти «Мемуары» Фрича». Я вышла из квартиры Опоченского. Дом был тихим, нигде ни души. Если все будет в порядке, возвращусь в семь часов вечера. Поскольку звонить нельзя, Юлек будет ждать в прихожей и откроет дверь. В моем распоряжении было полдня. Я спустилась вниз до Нусле, а оттуда поехала трамваем в Дейвице.
Дома я нашла все в том виде, в каком оставила месяц назад. Забрав «Мемуары» Фрича, незаметно покинула квартиру. Прежде всего я направилась в близлежащую Стромовку[42]. Убедившись, что за мной нет слежки, вышла на улицу и купила по карточке хлеб и колбасу. Возвратилась к Юлеку в точно условленное время. («Мемуары» Фрича остались у Опоченского. После освобождения страны он возвратил мне их.) Хозяева квартиры вскоре вернулись в Прагу. И тогда встал вопрос о новом местожительстве Юлека.
Фучик переменил квартиру во второй половине октября. В один из дней 1940 г. я, Славка и Юлек ожидали товарищей, которые должны были отвести Фучика на новое место. Но никто из нас не знал, куда и к кому. Я была очень взволнована и почти не разговаривала. Юлек же, напротив, шутил над своей длинной бородой, из-за которой хозяин новой явки того и гляди примет его за лешего, не впустит в квартиру, и ему, Фучику, придется вернуться к Славке. Было около семи вечера, когда вдруг раздался звонок. Хотя это и не было неожиданностью, я вздрогнула. Мы с Юлеком ушли в соседнюю комнату, а Славка пошла открывать. Через минуту она вернулась за Юлеком.
Я осталась в комнате одна. Неподвижно сидела и смотрела на дверь, за которой скрылся Юлек. Посетители не должны были знать о моем присутствии. Вскоре Юлек зашел ко мне уже готовый в дорогу: в теплом пальто и шляпе, под мышкой – узелок, в котором были халат и туфли. Он смущенно улыбался, а в глазах светилось любопытство – каким окажется то новое, неизвестное,
– Я уже еду, – прошептал он.
– Куда?
Юлек пожал плечами.
– До свидания, Густина!
– До свидания, Юлек мой!
Все глуше доносились удаляющиеся шаги. В неизвестность уходил дорогой мне человек, чья жизнь зависела теперь от людей, к которым он шел. Шел, не зная куда и к кому. Правда, в то время в нашей стране было много борцов, которые жили так же тайно, в подполье, разыскиваемые гестапо.
После ухода Юлека я распрощалась со Славкой и уехала домой, в Дейвице. Зашла к дворнику за продовольственными карточками. Он накинулся на меня: почему я заменила в квартире замок, не предупредив его.
– Господа из гестапо здесь снова были, спрашивали о вашем муже, гневались, что у вас на дверях новый замок. Я совсем не намерен сесть из-за вас в тюрьму.
– Когда ваша квартира будет
