Уцелевшие - Майк Гелприн

Однажды в феврале они сидели вдвоем в небольшом кафе на Петроградской. Снаружи лютовал мороз, завывал ветер и тускло горели фонари, зато внутри было тепло, а легкий полумрак и ненавязчивая музыка создавали особую, интимно-расслабленную атмосферу.

– Антоша, – сказала Надя в перерыве между мелодиями, – я хочу спросить у тебя кое-что, но не уверена, захочешь ли ты ответить.

– Конечно, – Антон пригубил пиво из пузатой кружки. – Хотя не думаю, что у тебя есть вопросы, на которые я не захочу отвечать.

– Ладно. Знаешь, меня не оставляет ощущение, что ты скрываешь некую тайну. Не только от меня скрываешь, от всех. Не поделишься? Мы ведь все же не чужие друг другу?

Антон едва не поперхнулся пивом. «Неужели это так заметно?» – подумал он. Или же Надя спрашивает наугад, пытаясь таким образом проявить заботу.

– Нечем делиться, Надюша, – сказал он, выдержав паузу. – Ты же знаешь, тайна в моей жизни уже была, не дай бог никому такой тайны.

– Извини, Антоша, я тебя никогда об этом не спрашивала, и, если не хочешь, не отвечай. Но все же – убийцу нашли?

– Нет, – Антон покачал головой, – не нашли. Дело закрыто. По официальной версии, Ольга умерла естественной смертью.

– Я мало что знаю об этом, – осторожно сказала Надя, – и не хочу, чтобы ты подумал, будто лезу в душу или выпытываю, но у меня такое впечатление, что официальная версия тебя не удовлетворила.

– Откуда у тебя это впечатление? – быстро спросил Антон.

– Видишь ли… Помнишь, на прошлой неделе я ночевала у тебя? Ты не подумай, все произошло абсолютно случайно. Ты пошел в душ, а у меня закончились сигареты. Я помнила, что ты их держишь в столе, только не знала, в каком ящике. В общем, я открыла несколько, один за другим, и в нижнем нечаянно увидела список… Нет, я не стала бы читать, поверь мне, я вообще совершенно случайно поняла, что это именно список, а не обычный лист бумаги с печатным текстом. Дело в том, что мне сразу бросилось в глаза знакомое имя в самом низу. Оно было обведено в черную рамку, единственное из всех. Ольгино имя. И дата напротив него, как раз тот год, когда Оля исчезла. Вот тогда я всмотрелась внимательнее и увидела, что весь текст состоит из имен и дат. И я сразу подумала, что…

– Что ты подумала? – перебил Антон.

Он почувствовал, что краснеет. Надо было срочно соврать, найти любое объяснение, пускай даже нелепое, но ничего как назло не приходило в голову. Самарин выругал себя за беспечность: черт его дернул положить в стол проклятый список.

– Я подумала, что это выглядит, как… – Надя осеклась, затем перевела дух и выпалила: – Я решила, что это список жертв, Антоша.

– Список жертв, – со злостью повторил Антон. Ему захотелось с размаху съездить себе по лицу. – Надо же, какое у тебя воображение богатое, Надя. Каких, к черту, жертв. Это наверняка был список выпускников Ольгиного класса или какого-нибудь кружка кройки и шитья.

– Это было первым, что пришло мне в голову, – призналась Надя, – но, когда я уже закрывала ящик, мне в глаза вдруг бросилось еще одно имя. Эта женщина тоже исчезла, только давно, я тогда была еще девочкой. Берта Ильинична Голдина, моя учительница музыки.

Антон мучительно покраснел и опустил голову. С минуту они просидели молча, затем Самарин глубоко вздохнул, залпом осушил пивную кружку, брякнул ею об стол и поднял, наконец, глаза.

– Я ничего не могу тебе сказать, Надюша, – выдавил он из себя. – Мне очень жаль, что ты видела эту бумагу, но объяснить я тебе ничего не могу. По крайней мере, сейчас.

– Конечно, милый, – Надя протянула руку и накрыла ею Антонову. – Ты и не должен. Я только хочу, чтобы ты знал: ты всегда можешь рассчитывать на меня. Нет-нет, я не напрашиваюсь в помощницы, но, если станет тяжело или, может быть, опасно… Это ведь опасно, я права? Этот список, он похож на перечень жертв маньяка.

– Да, это опасно, – стиснув зубы, сказал Антон. – И вот что, Надюша. Спасибо тебе, я действительно ценю то, что ты предложила. Но ради всего на свете, держись от этого подальше, обещай мне. Да, и кроме того, уверяю тебя, маньяк здесь совершенно ни при чем.

– Хорошо, – проговорила Надя. – Как скажешь. Обещаю держаться от этого подальше.

Обещание Надя сдержала. Больше к теме о списке она ни разу не возвращалась и вела себя так, будто никакого разговора не было.

Они продолжали встречаться дважды в неделю, иногда ходили в кафе, иногда в кино, изредка в театр. Ночевали, как правило, у Антона, и утром по пути на работу он закидывал Надю в банк. В постели, как и в жизни, Надя была сдержанна и деликатна. Несмотря на два замужества, в интимных вопросах она оставалась довольно закрепощенной, консервативной и даже стеснительной. Впрочем, Антона это устраивало, он и сам считал, что вполне может обойтись без африканских страстей. Считал до тех пор, пока не нанес первый визит Аллочке.

Вот где обнаружился поистине бешеный темперамент, помноженный на хороший опыт и непрестанную готовность. Покинув Аллочкину квартиру после достопамятного просмотра фильмотеки, Самарин чувствовал себя умело и тщательно выжатым. Сгоряча он решил, что первое свидание окажется одновременно и последним, но спустя несколько дней обнаружил, что не прочь повторить. За второй встречей последовали третья и четвертая, так что вскорости Антон втянулся. Понемногу к занятиям любовью с Аллочкой он стал относиться, как к регулярным спортивным упражнениям. Этому способствовала и введенная ею терминология.

– Ты у меня чемпион по троеборью, – смеясь, подводила Аллочка итог очередной бурной ночи. – А пятиборье освоить слабо?

– Четырехборье, надо понимать, следует пропустить? – отшучивался Антон, которому и троеборье давалось с немалым трудом и привлечением скрытых ресурсов организма.

– Такого вида спорта нет, – назидательно говорила Аллочка. – Так что, слабо?

– Ну, пока, видимо, слабо, – удрученно признавался Антон. – Что ж ты такого квелого нашла? В общем, ищите и обрящете, девушка. Есть, есть у нас в стране таланты. Я уверен, что и десятиборцы встречаются.

– Дурак ты, – резюмировала Аллочка, – сам не понимаешь, что говоришь. Где я еще такого, как ты, найду?

– Какого «такого»?

– Спортивненького. Ладно, на самом деле ты ведь не думаешь, что я заарканила тебя исключительно ради кувырканий в койке?

– Разумеется, нет! – браво заявил Антон, именно в этом как раз и уверенный.

Что помимо секса заставляет встречаться с Аллочкой его самого, он не знал. Фильмы были давно просмотрены, сплетни пересказаны, а больше девушку, казалось, мало что интересовало. Неоднократно Самарин порывался сообщить Аллочке, что им не мешало бы сменить отношения на приятельские, но всякий раз что-то его останавливало. В конце концов, он пришел к выводу, что нет худа без добра, тем более что фантазия Аллочки по части деталей троеборья оказалась неистощимой на всех этапах соревнования.