От сессии до сессии - Николай Иванович Хрипков

— Обкурились что ли? Какие тарантулы?

— Ну, большие такие, лохматые. У них окрас желтый и черные полосы. Кстати, укус их смертелен. Хлопнул и уноси. Кто на новенького? Вот такие дела, ребята. Так тарантулы с вами?

— Иван Афанасьевич! Что у вас там происходит?

Иван Афанасьевич молчал. Лучше бы спросили что-нибудь по истории партии. Эта тема ему ближе.

— Слушай, дебил! Если ты сейчас не откроешь двери…

Смельчак осторожно вытащил стул. Остальные отошли подальше. Двери распахнулись. Ко всеобщему удивлению потока тарантулов не последовало. Вообще ни одного. На пороге стояли студенты. Из другой группы. Экономисты.

— Чего закрывались-то?

— А это… где тарантулы? Вы чо их не видели? Тут были тарантулы! Вот такущие! Мохнатые!

15

КРУЖАТСЯ ДИСКИ! О!О!

У Жени была громкая фамилия Добролюбов. И надо же так! После университета он стал редактором районной газеты. Газета при нем преобразилась. В ней появились проблемные статьи, критика в адрес районных властей, стали много писать о культуре и досуге. Женя был охотником и рыболовом. И все свободное время пропадал или на охоте, или на рыбалке. А зачастую совмещал и то, и другое. Первый секретарь видел, что газета пользовалась популярностью, поэтому некоторую резкость прощал. Тем более, что партия требовала больше критики и самокритики.

Прибрежные кусты зашевелились, раздался шелест, как будто переворачивали страницы газеты.

Из зарослей поднялась плотная утиная туча, утиный крик разорвал утреннюю тишину, как взрыв снаряда. Для него это было неожиданно. Он не приготовился к такому. Ружье было заряжено. Он схватил его. Стремительно поднялся. Как в армии перед офицером.

Он вскочил на ноги, прицелился, сделал шаг вперед, забыв, что он не на берегу. И полетел в воду. Ледяной холод иголками пронзил каждую клеточку тела. Дыхание перехватило. Он подумал не об этом. Ружье выпало из рук. Хорошее ружье, которым он гордился. Он уже хотел нырнуть за ним, догнать его до того, как оно опустится в ледяной мрак и погрузится в мягки ил. Тогда уже найти его будет невозможно. Тут же понял, что это безумие. Судорожно подгреб к лодке. Ухватился за край.

Лодка накренилась. Он стал подтягиваться. Осторожно. Резкое движение — и перевернет. Перевалился. Упал на дно лодки. Как жалко ружье! Новенькое! В этом году купил. Теперь не скоро купит другое. А значит, осенняя охота накрылась. А сейчас столько дичи!

Его нашли на следующий день. Лодку отнесло течением, она застряла в прибрежных кустах.

В очередном номере районки опубликовали некролог с фотографией, на которой он выглядит, как в студенческие годы: с черной бородкой, длинными волосами и прямой челкой, как у битлов. В черном костюме с узеньким галстуком. Ему бы понравилась эта фотка.

Он был неплохим редактором. Хотя сам особо не любил писать. И понимал, что писатель из него неважный. От силы его хватало на очередную передовицу, которую он долго вымучивал.

Женя был вторым, кто умер из нашего курса. Первым тоже был Женя. Лавров. Тот самый, который рассчитался с Толей за проигрыш в карточной игре американскими джинсами. Лучше бы он тогда выиграл. Но никому не дано знать своей судьбы.

Но не об этом. Поскольку это всё-таки книга студенческих историй. Хотя это тоже очень интересно, как сложилась жизнь выпускников.

Битлов Женя узнал еще в выпускном классе. И на всю жизнь влюбился в них. То есть в их музыку. Потом была армия с ее строевой, когда приходилось петь и слушать совсем другие песни. И с этой поры у него сформировалась к советской попсе стойкая аллергия.

Уже в университете он слушал целые альбомы, а не отдельные синглы на миньонах.

У него был магнитофон «Астра», лучший по тем временам советский аппарат. Тянул он на месячную зарплату рабочего или ИТР. Перед университетом Женя два года работал, так что свою заветную мечту он сумел исполнить. Но чтобы попасть в клуб избранных, нужно было обзавестись диском, желательно западным, одной из музыкальных групп. Стоили они от сотни и выше. Такая роскошь большинству студентов была недоступна. Даже редкие переводы из дома не спасали. Зато существовала хорошо отлаженная система. И меломаны мечтали попасть туда и стать своим.

Женя не просто мечтал об этом, он жил этим. Попасть в клуб избранных стало целью его существования.

Но как открыть дверь в заветный клуб западной музыки? Единственный ключик — это заветный диск.

Как-то речь зашла о битлах. Женя говорил о них восторженно, в основном одними междометиями. Другие такого восторга не разделяли. Жене это было непонятно.

— Сколько у тебя альбомов? — спросил Лавров.

— Пять! — гордо ответил Женя. — Уже пять кассет. У меня вообще-то «Астра». Звук, знаешь, какой!

— Кассет?

Лавров улыбнулся.

— А хоть с дисков записано?

— Ну…

— Если переписал с другой кассеты, качество не может быть хорошим.

Женя согласился.

— Да где же я диски возьму!

— А не надо их брать. Одного диска хватит. И все остальные будут у тебя. Очень простая схема.

Женя рассказал про неформальный клуб меломанов. Как действует эта система. Всё по-детски просто. Но требуется незначительный первоначальный капитал. Хотя для многих он все же значительный. Лавров не был музыкальным фанатом. Такое впечатление, что ничего его в жизни серьезно не интересовало. Ко всему он относился легко. Если что-то ему было интересно, то как-то так, слегка, мимоходом, чуть ли не на бегу. Девушками он не увлекался. По крайней мере, никто его не видел с какой-нибудь прекрасной прелестницей. И разговоров на эту тему избегал. Похабных анекдотов не рассказывал. Внешность у него была завидная. И девушки западали на него. Но, вероятно, ни одной еще не удалось заполучить его сердце. А может быть, здесь была какая-то таинственная история.

Добролюбову даже по ночам во сновидениях являлся заветный клуб меломанов. Нужно было действовать.

Он перестал брать в столовой мясное. Никакого кофе. Слабо заверенный сладковатый чай. Жалостливые письма родителям, особенно бабушке, посыпались осенним листопадом. Бабушка была аристократических кровей. Ее детство и молодость прошли в северной столице. Видела Александра Александровича Блока. Любимому внуку подарила турку, которой было не меньше ста лет. Кофе, сваренное в ней, пахло балами и кавалергардами. Кстати, растворимого кофе тогда не было. Покупали кофе в зернах, которые еще нужно было правильно обжарить, а потом смолоть.

И вот собрана желанная сумма. И в воскресенье Женя рванул на барахолку. Узнать торговцев дисками было просто. Они стояли в сторонке. Почти на всех были длинные плотные пальто. У каждого портфель. Или держал в руках. Или портфель стоял возле ног.