Дочь мента (СИ) - Рахманина Елена

– Что же ты, красавчик, так попался из-за девчонки? – задаёт вопрос, на который я мог лишь пожать плечами. Представилась бы возможность снова убить Игоря, повторил бы всё сначала.

– Она приезжала ко мне, – сообщает и ждёт моей реакции. Я вскидываю голову, в своём изумлении стараясь понять, врёт он или нет. – Передала мне твою Беретту.

Внутри меня всё холодеет от этой новости. Кончики пальцев немного подрагивают, и я сжимаю кулаки, чтобы унять эту постыдную дрожь.

– Зачем?

– Сказала, что хочет, чтобы ты сдох в тюрьме, – изгибает губы в пираньей улыбке старый бандит.

Я долго пытался понять, что же такого могло произойти после моего ареста. Предполагал, что ей стало известно о моей связи с её сестрой, но неужели этого оказалось достаточно для смертельной обиды?

Как сейчас помню день оглашения обвинительного приговора. Она стояла бледная как моль, еле живая, с посиневшими губами, больше похожая на вестницу смерти, чем на человека. Я шёл по проходу уставившись в спину конвоира, но её взгляд заставил меня посмотреть в её сторону. Мне требовалось найти в её глазах хоть какое-то объяснение совершённому поступку, знак, способный ослабить горевшую в груди ненависть к ней. Но нет, никакой ошибки не было. Она сделала всё намеренно. 

Пока лежал на нарах, пялясь в потолок, мой воспалённый от боли предательства мозг немного охлаждали лишь фантазии о новой встрече с ней. О том, что когда-нибудь я выйду из этого места и дочь мента обязательно пожалеет о содеянном, о том, как я сотру её жизнь в пыль и посыплю ей свои раны.

Когда Серёга меня спросил, нужно ли что-то с ней сделать, я дал ему понять, что если с её головы слетит хоть один волосок, то я всех и каждого, к этому причастного, порешу. Я мечтал насладиться местью лично, не собираясь ни с кем делиться.

Но сегодня мой годами выстраиваемый план начал разваливаться по кускам, после того как я увидел её рядом с мужем. Тлевшие в груди чувства, замешанные на злости и ненависти, пришедшие на место любви, разгорелись пуще прежнего, когда мой взгляд зафиксировал руку моего нового сотрудника на талии моей бывшей женщины. Думал, что смогу смаковать каждое мгновение того, как её жизнь рушится по чуть-чуть, но понял, что придётся менять правила игры по ходу дела. 

Когда её маленький рот выдал верную догадку, я едва ли смог справиться с удивлением. Девочка действительно выросла и перестала быть наивной. Впрочем, а была ли? 

– А сейчас ты тоже опьянена? – задаю вопрос в её дерзкий рот, борясь с отчаянным желанием вспомнить вкус её губ. Но поцелуй это уже что-то куда более личное, нежели просто секс. Раскатываешь по члену кондом и входишь в узкую, влажную от возбуждения щель, скользя будто в защитном скафандре в извивающемся под тобой теле. И никакого обмена физиологическими жидкостями за исключением пота и тех случаев, когда трахаешь безымянную тёлку в рот и сперма стекает куда-то в её глотку. А кончив, забываешь про эту, думая, что теперь очередь вкусить следующую. 

Ульяна смотрит на меня с таким выражением, словно для ответа на этот вопрос у неё не хватает доверия не только для меня, но и для себя. Вожу подушечками пальцев по её коже, ощущая, как она дрожит, но от холода ли?  

– Иди к чёрту, Скуратов.  

Руки Ульяны вжимаются в мою рубашку, отталкивая от себя, но пока я не намерен её отпускать и идти в указанном направлении. С её подачи черти и так слишком долго составляли мне компанию, выжигая моё сердце на медленном огне. Меня не волнуют её желания, единственное, что сейчас заботит, – так это член в брюках, который ноет от притока крови с того самого момента, как ночью я избавлял её от одежды и не получил разрядки. Мне требовалось приложить какие-то совершенно нечеловеческие усилия, чтобы оторваться от неё, но трахать девушку в отключке удовольствия бы не принесло. Особенно её, уж если и соизволю поиметь эту особу, она запомнит каждое мгновение. 

Я отнёс её в гостиницу, расположенную в той же башне Сити, где проводилось организованное моей компанией мероприятие, но на несколько этажей выше. Всё затевалось ради получения пары снимков, которые могли бы скомпрометировать её в глазах мужа, но, судя по всему, она справилась с этим почти без моей помощи. Вещество, подмешанное в её бокал, так услужливо предложенный официантом, должно было лишь немного усилить действие алкоголя, расслабив её как легкий транквилизатор, и, самое главное, не оставить после себя следов в крови.  

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А теперь она преподнесла ещё один подарок – стоит тут передо мной в чём мать родила и трётся сосками о ткань рубашки, стирая мою сдержанность в ничто. Я сжимаю её плечо с одеревеневшими мышцами, словно в намерении снять сковывающее её напряжение, слегка массируя. Её тело реагирует на мои прикосновения помимо воли, и она расслабляется в обществе человека, давно не желающего ей ничего хорошего. Получив нужный отклик, скольжу по влажной после душа коже вниз и сжимаю упругую грудь, идеально ложащуюся в мою ладонь. И клянусь всеми богами, я вижу, как её глаза затапливает возбуждение и карий взгляд мутнеет, теряя чёткость. Я мог бы сейчас усмехнуться над тем, что тело так подводит её, если бы не собственный член, разрывающий ширинку, реагирующий на эту женщину помимо воли. Пропускаю напряжённый сосок между пальцами и покручиваю, пока она не прикусывает нижнюю губу, едва ли не издавая стон. 

–  Что, давно тебя муж не трахал? – задаю вопрос, спуская руку ниже по плоскому, подрагивающему от судорожного дыхания животу, гладкому лобку и наконец удовлетворённо отмечая, как горячо и влажно у неё между ног. Я скользил пальцами по её клитору, размазывая по нему доказательство её возбуждения, и она откликалась на мою нехитрую ласку, подаваясь бёдрами вперёд. 

Ночью, пока она спала в моём номере, в соседних апартаментах, я, представляя под собой её, занимался сексом со своей спутницей. Но по сравнению с Ульяной Луиза как фастфуд: лёгкий, доступный, быстрый, но не утоляющий голод. Соитие с ней не принесло мне ни желаемого удовлетворения, ни разрядки. Даже уровень похоти, который я испытывал с того момента, как Евстигнеева попала в поле моего зрения в этой своей ментовской форме с застёгнутой по горло рубашкой, не помогло снизить. 

Она вздрагивает и пошатывается, едва ли не падая, стоило мне её отпустить, и смотрит на меня удивлённым взглядом, не в силах скрыть обиду. Вытираю её выделения со своих пальцев полотенцем, после чего бросаю ей его и ставлю в известность: 

–  Твои вещи только что принесли из химчистки, надеюсь, через полчаса тебя здесь не будет. 

Её белая кожа становится ещё на пару тонов светлее, когда она переваривает мои слова, и я чувствую сладкий привкус маленькой мести на языке. Она с лёгкой кислинкой, и я размазываю её по нёбу, не в силах оторвать от растерянной Ульяны взгляд. Кто же знал, что скромная Бэмби вырастет в потрясающей красоты женщину, созерцание которой причиняло почти физическую боль. 

–  Козёл, –   выдыхает едва слышно, сквозь зубы, прикрывшись, и я понимаю, что даже просто смотреть на неё, общаться с ней, находиться с ней в одном помещении снимает напряжение, запертое в грудной клетке. И мне хочется забыть о своих планах и намерениях, повалить её на мраморный пол и трахать, пока моё желание к ней не ослабнет, пока она не станет настолько безразличной, что и ненависть отойдет на второй план, оставив после себя равнодушие. Но я далеко не уверен, что это сработает, поэтому покидаю номер с твёрдым намерением совершить возмездие с холодным умом. Для этого нужно только держаться от неё подальше.   

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Как же я жёстко ошибся, думая, что диалог с её куколдом-мужем на фоне предоставленных для обозрения фотографий завершится быстро и просто. Мужчина долго изучал фото, на которых его жена со мной в недвусмысленных позах, точно не веря собственным глазам. И наблюдая за ним, я задаюсь вопросом: а хранила ли Бэмби все годы брака верность своему ослу? 

– Ульяна не могла, – произносит он неуверенно, похожий при этом на потерянного в торговом центре мальчика. – Зачем вы это делаете, кто вы ей?