Дело гастронома № 1 - Евгений Латий

– Все! Все! Мы закончили! Так будет лучше и для тебя, и для коллектива. Ты только правильно меня пойми, я пока тебя не выгоняю. Филиал – это тоже наш коллектив.

Букин помрачнел, смял кепку, которую держал в руках, вздохнул и вышел. Зоя встала, подошла к Беркутову и радостно сообщила:

– Он второй день не появляется! Наблюдатель этот…

– Знаю.

– Вы с кем-то уже говорили на эту тему?

Беркутов ответил не сразу:

– Говорил! И давай закроем тему!.. Меня от этих слухов уже изжога замучила!

Зоя испуганно посмотрела на него.

– Кислотность повышенная, ты же знаешь… – Он иронично улыбнулся, пожал плечами.

Зоя понимающе кивнула.

Аримин обедал с Зарой в том же кабинете ресторана «Узбекистан». Он взял рюмку коньяка, потянулся к Заре, чтобы чокнуться, но та пить не стала. Аримин недовольно поморщился, выпил один. Принялся закусывать. И к еде восточная красавица не притрагивалась. Аримин вытер салфеткой губы.

– Хорошо, я увеличу твой процент! Я не жадный!

– Я хочу отойти от дел, – неожиданно для Аримина выпалила девушка, когда тот уже собирался еще раз налить себе в рюмку коньяка. Бутылка так и застыла в воздухе, затем Аримин медленно, не выпуская ее из руки, поставил на стол. По тому, как напряглись его пальцы, по тому, как начало наливаться краской его лицо, Зара поняла: начальник не на шутку разозлился. Она решила не затягивать конфликт, попыталась объясниться: – Это не прихоть, меня доконали… последние аресты!

– Но мое дело закрыли! – Поняв, о чем идет речь, Аримин заметно расслабился и улыбнулся. Но ненадолго. Тут же снова помрачнел, услышав в ответ слова Зары:

– Вот и я свое хочу закрыть!

Аримин нервно покрутил на безымянном пальце толстый золотой перстень с рубином. Последняя фраза ему очень не понравилась.

– А почему ты ничего не ешь, птичка моя?!

И, не дожидаясь ответа, он торопливо налил себе коньяка, словно боялся услышать еще какую-нибудь неприятную новость от Зары. Выпил залпом, закусил икрой.

– Ладно! Еще десять штук – и на дно! – попытался поторговаться Аримин.

– Нет! – решительно проговорила она.

Аримин скривил губы:

– Ты, не предупредив меня, разрываешь договор. Так не принято, красавица моя! Мне потратиться пришлось! Я ведь и твой задик прикрывал! Тебя в расходы не вводил, а мог бы! Знаешь поговорку? Не плюй в колодец, пригодится воды напиться?!

В последних фразах явно звучала угроза. Зара потупилась и молчала, нервно теребя в пальцах салфетку. Официант принес две порции люля-кебаба с лучком, помидорами, заметил пустую рюмку Аримина и наполнил ее коньяком…

Никто из них и не подозревал, что в кабинете оперативники установили скрытую камеру, которая тут же заработала, как только Аримин с дамой появился в ресторане. Отснятый материал показывали в небольшом кинозальчике, где сидели Скачко и Боков. Изображение не всегда было отменным, так как несколько раз объектив перекрывался то официантом, который усердно обслуживал «дорогого гостя», то несколько раз вставала сама Зара и тигрицей прохаживалась по кабинету. Но для профессионалов это было не самое важное. Главное то, что звук просто отменный, и нетрудно было догадаться, что происходит, даже когда изображение на экране становилось нечетким.

Вот официант налил коньяк в бокал, посмотрел на Аримина и, после того как тот кивнул ему, удалился. Оставшись наедине с Зарой, Аримин продолжил обрабатывать партнершу.

– Давай по рюмочке! Любые отношения надо заканчивать полюбовно! – Он поднял рюмку, ласково взглянул на девушку, чокнулся с ней. – Ну, что? Договорились? – нежно проворковал он.

Зара взяла рюмку, слезы брызнули из глаз. Рюмка выпала из руки, коньяк пролился на скатерть. Зара закрыла лицо руками, потом достала из сумочки платок. Скачко с Боковым смотрели на экран затаив дыхание. Аримин снова наполнил рюмку Зары.

– Отпусти меня, – прошептала она. – Не хочу я больше этим заниматься!

Аримин не ответил, выпил коньяк, с аппетитом принялся за люля-кебаб. Зара выпила коньяк, поставила рюмку на стол, закрыла глаза и задумалась. Через несколько минут посмотрела на Аримина, и, увидев, что тот жадно ест и чавкает, как животное, Зара схватила бутылку, налила себе полфужера коньяка и залпом выпила. Поморщилась, занюхала лимоном и также стала есть кебаб.

Проглотив первый кусок, она жестко объявила:

– Мне плюс десять процентов!

Аримин перестал жевать, задумался:

– Пять!

– Десять, – заупрямилась Зара.

– Ты забыла, сколько мне должна? – напомнил Аримин.

– Тогда скости долг! Весь! – потребовала в ответ девушка.

Аримин вздохнул:

– Ладно! Считай, долга вообще нет!

Он улыбнулся, взглянул на нее. Она перехватила его взгляд, слабая улыбка заиграла в уголках ее губ. Пленка закончилась.

В зале зажегся свет. Боков и Скачко некоторое время молчали. Каждый ждал комментариев. Первым высказался Скачко:

– Живет же такая мразь на свете, калечит людей, а нам говорят: его нельзя трогать, он друг члена Политбюро!

– Ну, «калечить», знаешь, громко сказано! Зара руководит путанами «Националя» и «Метрополя»! Прикрывает их, пополняет состав, забирает, помимо своего процента, и всю их валюту, обменивает по выгодному для себя курсу. Так что покалечить ее Аримин никак не мог! Уже испорченный фрукт! Но это, надеюсь, последняя их сделка, мы вовремя их засекли!

– Тогда действуй, мой друг! – весело заключил Скачко.

Они сидели втроем, ужинали на веранде дачного домика: Ширшов, жена и теща. Ели тушенку, разогретую с жареной картошкой. Жена разложила ее по тарелкам, вытащила из банки соленые огурцы, нарезала их в отдельную миску. Теща вытащила из буфета четвертинку, торжественно поставила на стол.

– Давай, зятек, дернем с устатку! Мы свои сто пятьдесят заработали, как любил повторять мой муж, царство ему небесное!

Ширшов открыл бутылку, налил по полстакана себе и теще. Та, увидев, как экономно наливает Ширшов, рассмеялась.

– А мой себе сразу полный стакан наливал! Выпьет, поест и на боковую! Крепкий мужик был! Но и ты, Лексей, тоже ничего! Я поначалу переживала за Тоньку! Думала, никчемный мужик ей достался! Из военных, знаешь, тоже не каждый командир! А ты верткий! За тебя! Добытчик в доме – это все!

Они чокнулись, выпили. Тоня заулыбалась, обрадовалась, услышав эти слова. Теща, выпив, схватила соленый огурчик, занюхала, потом смачно захрустела. И принялась за картошку с тушенкой.

– Вишь, как хорошо, с соленым огурчиком-то! Жаль, пять грядок не закончили! Может, завтра с утра? – Она взглянула на зятя, но, увидев, что тот задумался, добавила почти в приказном порядке: – В четыре встанем, к шести закончим! Перекусим, и айда на работу! Договорились, зятек?!

И она сама схватила чекушку и точной рукой разлила остатки. Ширшов с мрачным видом взирал на тещу.

15

Сотрудники уже стояли на своих местах в сине-голубой униформе, вполголоса переговаривались, шелест слов висел в воздухе, как вдруг все стихло и появился Беркутов в черном костюме, белой рубашке, в галстуке, в начищенных до блеска итальянских туфлях. Он торжественным шагом входил в торговый зал с Зоей и Лидой. Они, как и положено, отставали от него на полшага. Беркутов приветливо здоровался с каждым, внимательно рассматривал витрины. Остановился у кондитерского отдела, спросил продавщицу Катю:

– Как сын?

– Спасибо! В пионерлагерь уже отправила! Спасибо за путевку! – Катя засмущалась, не знала, что еще сказать в знак благодарности.

Беркутов добродушно кивнул девушке и двинулся дальше осматривать витрины.

– А что, разве вафли «Лесная сладость» у нас закончились? – на ходу спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

– До обеда подвезут, – поторопилась с ответом Зоя.

– В гастрономе при гостинице «Москва» есть, а у нас нет? Непорядок! Повесьте объявление, что вафли будут с часу дня, чтоб люди не беспокоились! И впредь такого чтоб не было! – отчитал Беркутов своих подчиненных.

– Я распоряжусь! – И Зоя записала замечание в своем блокноте.

Беркутов прошел мимо мясного отдела.

– А где оленина? Еще вчера была.

– У нас осталось двенадцать туш! Шесть попросил «Националь», я вам докладывала, это нам выгодно, шесть пошли в заказ, там все же подороже… – объяснилась Зоя.

– Да-да, я вспомнил! Надо увеличивать поставки! Напомните, чтоб завтра утром я позвонил в Ханты-Мансийск!

Зоя записала и это указание. В это время Беркутов дошел до хлебного отдела, где работала Левшина. Остановился, оглядел витрину, удовлетворенно кивнул, перевел взгляд на Левшину и заметил, что пилотка у нее снова не накрахмалена. Директор недоуменно посмотрел на продавщицу. Та все поняла и покраснела.

– Георгий Константинович, я все объясню! Эта прачка меня со свету сживает!..

– Зайдите ко мне после обеда, – холодно бросил он.

Левшина хотела было продолжить свои нападки на нерадивую прачку, но, встретив суровый взгляд директора, промолчала и кивнула в знак согласия. Беркутов двинулся дальше.