Я стираю свою тень 9 - Сергей Анатольевич Панченко

— А ты вообще понял, что ключевым фактором в этой ловушке стали антилопы? — спросил я паренька.

— Нет, с чего вы взяли?

— Как только стадо на нас напоролось, через минуту прилетел евнух и накрыл нас. Разве не так?

— Хм, может, совпадение?

— Не думаю.

— Такого ещё не было, чтобы местные звери работали на создателей. Они о них заботятся и не трогают.

— Я почему поинтересовался, могут ли тыквоголовые чувствовать эмоции антилоп? Их ступор, когда они напоролись на нас, массовый всплеск эмоций выдал наше местоположение, на которое сразу навёлся евнух.

— Тогда что, и наш посёлок могут найти, если пустят каких-нибудь белок или черепах? — поинтересовался следопыт.

— Вероятно. Любое противостояние — это непрерывное соревнование. Сидеть в лесу — хорошая тактика, но в конце концов проигрышная. Создатели, как я понял, существа неторопливые, но упрямые, когда-нибудь доберутся до вас. — Я хлопнул следопыта по колену. — Отдохнул?

— Да. — Он поднялся.

Мои предположения вызвали смятение в мыслях мальчишки. Галим выглядел растерянным, но всё же взял себя в руки, высмотрел следы, оставленные ботинками моих друзей, и мы рванули. Бежали не меньше четверти часа, пока одновременно не заметили опасность. Следопыт доверился натренированному чутью, а я показаниям радара. Он определил множество фигур, расположившихся полукольцом на маршруте нашего следования. Глушак оказался у меня во рту раньше, чем я это осознал.

— Ловухка, — махнул я рукой перед собой. — Они нах хдут.

— Ты видих хвоих людей? — спросил Галим.

Мне пришлось забраться на дерево, чтобы рассмотреть получше. При помощи всех технических приспособлений я смог различить фигуры в военной экипировке среди головастых тыквоголовых и ещё более многочисленных кабанообразных ищеек. Аудитор подытожил показания: двенадцать менталистов и пятьдесят четыре помощника. Сила грозная, которую простым глушаком не победить.

— Не думай, — тихо посоветовал Галим, когда я спустился с дерева и отчитался о количестве врагов. — Они храху нах учуют.

— А ехли я начну хтрелять? Не прмахнухь х такого хахтояния. — Для пущей убедительности я взял в руки винтовку и посмотрел в прицел.

Сквозь стволы деревьев иногда мелькали тёплые фигуры противника. Конечно, попасть во врага с такого расстояния можно было только случайно. А ещё была вероятность зацепить своих. Такой план совсем не годился. Мы нуждались в мозговом штурме, но наш противник как раз был натаскан чувствовать шевеление чужих извилин.

— Хто ты там говорил про охонь? — вспомнил я, как следопыт испугался моего предложения поджарить дыню.

— Лех не любит охонь и кричит. Хохдатели это хлышат.

— А мы подоххем лех в нехкольких мехтах, — предложил я. — Хахтянем хилы вхага и атакуем гхуппу, где будут Тхой и Апанахий.

— Я тебе ничем не помогу, — расстроился Галим, поняв, что в этом плане ему нет места.

— Будь хядом, и вхё. Покахы мне, хто хоошо гоит.

Паренёк показал мне сухие кусты и ветки, которые могли разгореться. Чтобы разжечь пламя в этом не самом сухом лесу, мне пришлось смешать спирт из фляжки с топливом, животным жиром и марганцовкой. Получилась бордовая эмульсия, жарко горящая с постреливаниями. В экипировке также имелись термитные шайбы для выжигания замков. Их я тоже решил использовать для подстраховки.

Первый огонь мы разожгли среди сухого кустарника. Он легко ломался у корня, поэтому нам быстро удалось собрать приличный костёр. Второй собрали на удалении двухсот метров по ширине фронта, если считать им вражеское полукольцо. Я хотел, чтобы менталисты рассредоточились, облегчив мне работу по вызволению друзей из плена. Третий костёр собрал на удалении двухсот метров от второго. На его возведение пошли крупные ветки. С него я и решил начать.

Полил основание костра бордовой эмульсией и поджёг штатной зажигалкой на ядерной батарейке. Огонь жадно пополз по веткам, пожирая горючий раствор. Я не стал ждать, разгорится он или нет.

— Побехали, — приказал я Галиму.

Мы рванули к среднему костру. Когда добежали, я обернулся и увидел, что над деревьями поднимается густой белый дым.

— Кихларода в вохдухе тут больхэ, чем на Хемле, — поделился следопыт.

— Это хоошо. — Я полил смесью второй костёр и поджёг.

Пламя поползло по тонким веткам вверх, вгрызаясь в древесину. Оставили его в полной уверенности, что костёр обязательно разгорится. Добежав до третьего, я услышал гул поднимающегося в небо пламени. Огонь горел, словно его подавали из трубы под давлением.

— Понятно, похему лех не любит огонь, — догадался я. Неконтролируемая стихия могла запросто убить его.

Я разжёг последний костёр и отбежал в сторону, потому что он разгорелся мгновенно и отдавал столько жара, что у меня чуть не обгорело лицо и руки. Галим, глядя на разгул стихии, выглядел напряжённым. Его можно было понять. По юности он воспринимал лес как свой дом, даже неосознанно, и относился к пожару с огромной опаской.

Теперь надо было проверить, как отреагировал на наши действия враг. Я забрался на дерево и осмотрелся при помощи радара. Как и предполагал, они разделились. Три группы двинулись к огню, четвёртая осталась охранять Троя и Апанасия. Она состояла из двух тыквоголовых и десяти ищеек, причём последние носились вокруг менталистов и пленников. Это напоминало придумку, обеспечивающую неуклюжим большеголовым служителям плазмоидов безопасную зону.

— Побехали, — снова скомандовал я.

Мы рванули по дуге, чтобы обойти приближающиеся к огню группы и выйти к той, которая охраняла моих друзей. План казался простым, но я не знал, какое расстояние будет для нас гарантированно безопасным и смогу ли я реализовать на нём возможности оружия. Мой план был простым — подобраться и перестрелять тыквоголовых. Тогда чары спадут, Трой с Апанасием быстренько добьют ищеек, и мы воссоединимся.

Радар своевременно предупредил о появлении рядом летающего евнуха. Тварь рыскала в небе, пытаясь разглядеть нас при помощи огромного глаза, выращенного создателями на его брюхе. Он прошёл рядом в сотне метров, а мы в это время спрятались под могучей кроной дерева.

— Не думай, — напомнил Галим.

Я кивнул в знак того, что помню о предупреждении, а сам подумал по возвращении взять курсы по медитации, чтобы научиться останавливать неконтролируемый поток мыслей. Моя Айрис иногда практиковала безмысленные процедуры, но я всегда считал, что именно мысли делают меня человеком, а не наоборот. Оказалось, что умение не думать в нужный момент может спасти жизнь.

Евнух скрылся с экрана радара. Я