Литературно-художественный альманах «Дружба», № 4 - Александр Чуркин

Две горные речки, пенистые и мутные, пересекали долину. Они вырывались из-под ледников и шумно бежали по грудам валунов, низвергаясь с покрытых льдом и снегом вершин.

У палаток вокруг костра сидели люди. Это были четыре сотрудника будущей гидрометеорологической станции. После трудного подъема они отдыхали у костра. Весь день моросил дождь, и им пришлось подниматься по скользким, еле заметным размытым тропам. Когда они вышли на эту равнину, проводник горец, который их вел, посоветовал остановиться именно здесь. Дальше вести он отказался, — путь с тяжелым багажом был очень труден. Место для организации гидрометеостанции казалось подходящим, и маленькая группа исследователей отпустила проводника.

Вечером к утомленным путникам «на огонек» подошел горный охотник. В каждом горном колхозе есть отважные и опытные охотники, которые уходят на несколько дней на высокогорные пастбища, выслеживают стада кииков — диких коз или архаров — круторогих горных баранов. Эти выносливые смелые люди не могут жить без охоты. Они часами крадутся между скал, обманывая чуткость вожаков стада, преследуя добычу, поднимаются на самые острые вершины, спускаются на дно пропастей.

— Шел сюда, думал, встречу архаров, а встретил людей! — говорил, блестя карими глазами, пожилой охотник.

На плечах у него была накинута теплая бурка. Мохнатая баранья шапка надвинута на лоб. Улыбка обнажала ровные белые зубы, но два шрама, пересекавшие лицо от глаз до подбородка, производили неприятное впечатление, и улыбка кривила лицо.

Звали охотника Саидом.

Он присел у огня и степенно пил предложенный ему чай, когда молодой гидролог Костя, аспирант университета, приехавший сюда на практику, неожиданно спросил:

— Скажите, Саид-ака, — вы, наверное, не только опытный охотник, но и прекрасный воин! В каком сражении получили вы эти шрамы на лице?

— Не в сражении, а на охоте! Это следы когтей дикого барса, которого я заколол! — сердито ответил горец.

Помолчав немного, он в свою очередь спросил, зачем здесь расположились исследователи и что они собираются делать так высоко в горах.

Костя с удовольствием стал рассказывать горцу о работе наблюдателей. Он спросил, знает ли горный охотник о громадных реках Аму-Дарье и Сыр-Дарье, которые бегут далеко внизу в пустыне.

— Слыхал о них, но не видел, — ответил Саид.

— А знаете ли вы, для чего нужен хлопок?

— Из хлопка одежду делают.

— Не только одежду, — вмешался в разговор старший метеоролог Владимир Семенович, пожилой, но с виду крепкий человек. — Из хлопка, кроме тканей, делают искусственные кожи и меха, замшу и фетр, ковры и ремни. Из отходов и стеблей добывается, кроме того, глицерин, фото- и кинопленки, целлюлоза, картон, кожемит, изоляционные материалы.

— Вы забыли, что из шелухи еще добывается технический спирт, а после очистки хлопка получается жмых, — добавил Григорий Иванович — второй метеоролог.

— Пожалуй, без нашей работы и вообще без работы высокогорных станций там внизу и хлопка не будет! — с гордостью воскликнул Костя.

Владимир Семенович снисходительно улыбнулся, а горец спросил:

— Не понимаю, — почему? Хлопок растет внизу в песках, а вы здесь наверху.

— Да потому, что для разведения хлопковых полей надо прежде всего знать, сколько воды имеется в реках для орошения. Ясно?… Надо знать совершенно точно, сколько реки внизу могут получить воды из этих горных снегов. Надо знать еще, сколько воды испаряется, сколько впитывается в землю, — стал объяснять молодой гидролог.

— Все истоки рек находятся здесь в горах, — вмешался Григорий Иванович, видя, что горец не совсем понимает гидролога. — Снег тает, лед тает, вода сбегает вниз, соединяется в бурные потоки, а они впадают в Аму-Дарью, Сыр-Дарью и другие реки. Если измерить толщину снега, его плотность, температуру воздуха, количество солнечных часов, то можно приблизительно сказать, сколько воды за лето получит каждая река.

Саид с сомнением покачал головой.

— Велики горы, глубоки снега, слишком быстры горные реки. Не измерить человеку весь снег, лед и воду!

— Но ведь мы здесь не одни. Таких станций, как наша, теперь много на Памире! — воскликнул Костя. — Некоторые расположены даже в таких местах, куда зимой и не добраться.

— Вот, например, в прошлом году, — сказал Владимир Семенович, — Аму-Дарья дала воды меньше, чем предполагалось. Это был холодный год, в горах температура очень медленно повышалась и таянье снега было замедлено. Внизу наступила пора поливать хлопок, а воды не было. Что делать? Полить только часть полей, остальные же пусть сохнут? Или совсем не поливать, ждать прибытия воды и потом полить все поля сразу?… Министерство водного хозяйства запросило об этом метеорологов. Сопоставив все данные, ученые пришли к выводу, что температура в горах должна скоро повыситься и в августе воды в реках будет достаточно. И действительно, в августе вода пошла и все поля были политы одновременно… Вот так наша работа помогла спасти урожай хлопка в прошлом году.

— Понимаю… Но летом здесь кормит охота, а зимой кто же вас кормит? — спросил горец.

— Продукты запасаем на всю зиму. Но и зимой можно сбросить с самолета всё, что надо. На каждой станции есть радиопередатчик, всегда можно сообщить в Ташкент, в Ашхабад, в Москву обо всем, что здесь происходит.

— Да, это можно… — задумчиво согласился горец и, помолчав немного, спросил: — А эти реки уже измерили? — и показал в сторону горных потоков на краю долины.

— Так скоро дело не делается! Измерять их глубину и скорость течения я буду всё лето! — ответил молодой гидролог.

— Косте надо наблюдать потоки и измерять плотность и высоту сугробов не только вокруг этой долины, но и на склонах окружающих гор, — пояснил Владимир Семенович. — Остальные районы измеряют гидрологи с других наблюдательных станций.

— А ты разве здесь все речки знаешь? — с иронией спросил охотник Костю.

— Пока не знаю, но найти их нетрудно, — самоуверенно ответил практикант.

Саид задумался. Потом поблагодарил за угощение и сказал:

— Завтра рано утром я уйду в ту сторону… Если хочешь, — обратился он к Косте, — я покажу тебе речку, которую без меня ты никогда не найдешь!

— Уж и не найду! — слегка обиделся молодой человек. — Но, во всяком случае, спасибо, я с удовольствием пойду с таким опытным проводником!

— Я советую тебе завтра далеко не уходить; начни лучше исследование в нашей долине, — сказал Владимир Семенович.

Молодой практикант ничего не ответил. Он твердо решил пойти вместе с охотником, чтобы лучше познакомиться с окрестностями.

Рано утром, когда было еще совсем темно, горец разбудил Костю. Густой туман застилал долину. Мелкие капельки воды покрывали траву, палатки, кошмы, под которыми спали метеорологи, и даже их волосы и лица.

— Неужели такая роса? — спросил молодой человек охотника.

— Нет. Это облако. Оно лежит в долине и ночевало вместе с нами, — ответил горец. — Когда взойдет солнце, облако поднимется и улетит в небо.

— Значит, я спал в облаке? Как интересно!.. И как неприятно!.. — невольно поеживаясь от сырости и холода, добавил Костя.

Напившись чаю и как следует закусив на дорогу, Костя стал собирать всё, что было необходимо для исследования горных потоков. Ему хотелось, чтобы пожилой и опытный охотник видел в нем бывалого человека и не относился бы как к мальчику.

Костя взял шест для измерения глубины потока, «вертушку» для измерения скорости течения, пробирки для проб воды, тетрадь для записей, компас, часы и немного хлеба с вяленым мясом.

— Возьми веревку. Придется спускаться в ущелье! — сказал горец.

— Костя, не ходи! Я прошу тебя остаться! — неожиданно раздался голос Владимира Семеновича.

— Почему? Мне выгоднее ознакомиться с местностью в сопровождении опытного проводника, — возразил Костя, продолжая свои сборы. — Отчего вы не спите? Для беспокойства нет никаких оснований.

— Ну, хорошо!.. — сердито сказал начальник отряда. — Но уж если ты решил идти, не забудь захватить с собой ружье и возвращайся до темноты.

— Селям! — поклонился горец Владимиру Семеновичу, перекинул винтовку через плечо и пошел от палаток крупными шагами.

Костя пошел вслед за ним, понурив голову. Пусть Владимир Семенович — начальник отряда и старше Кости и на Памире работает не первый год, но ведь он не гидролог и уж, наверное, меньше знаком с горными условиями, чем он, Костя.

Костя — альпинист, с ним ничего не может случиться. Владимир Семенович не хотел отпускать его просто из упрямства. Косте казалось, что все здесь стараются его учить, потому что не доверяют его молодости.

Вот, например, вчера у костра еще до прихода Саида Владимир Семенович рассказывал, как в первые годы после Октябрьской революции на одну метеорологическую станцию напали горцы. Мулла их убедил, что советские метеорологи — это слуги шайтана.