Другой мир. Союз трех - Максим Шаттам

– Зеленый! И светится в ночи!

Эмбер проскользнула в люк вслед за Тобиасом; Мэтт, нервничая, смотрел на них.

– Ты тоже сматываешься? Я думал, мы…

– Нет! – оборвала она. – Я иду посмотреть, что это такое!

Тобиас обхватил голову руками и застонал.

– Не надо! Говорю вам, – умолял он. – Это очень плохая идея.

Но Мэтт уже прыжками спускался по лестнице вслед за подругой.

22

Неразгаданный секрет

Держа в руке лампу, отбрасывавшую вокруг себя дрожащий конус желто-оранжевого цвета, Эмбер торопливо шла по темным коридорам замка.

Мэтт и Тобиас спешили за ней, боясь остаться в одиночестве в этом мрачном месте. Эмбер двигалась интуитивно, распахивая двери и прыгая по ступенькам, стараясь не терять ни секунды.

Неожиданно они оказались перед огромной запертой дверью в виде двух створок четырехметровой высоты, стиснутых массивной железной цепью с ржавым замком. Кроме цепи и замка, тут было еще с десяток стальных задвижек и тяжелая перекладина. Помимо засовов дверь была укреплена стальными пластинами, отчего казалась еще более неприступной.

– Надо побыстрее найти другой путь, – бросила Эмбер, восстанавливая дыхание.

– Бесполезно, – возразил Мэтт. – Ты же понимаешь: никто не стал бы так стараться, если бы существовал другой путь.

Эмбер согласилась: Мэтт, конечно же, прав.

Тобиас показал на странный рисунок, вырезанный на двери.

– Глядите, это какой-то демонический символ!

– Это пентакль, – приблизившись, подтвердила Эмбер.

Пятиконечная звезда в круге с цепочкой каббалистических знаков.

– Вы думаете, это было до Бури? – спросил Тобиас. – Может, в этом доме жил кто-то, кто поклонялся дьяволу?

Мэтт покачал головой.

– Меня бы это удивило, – произнес он, разглядывая навесной замок. – Но вот архитектор этого замка явно не в себе. Зловещее место!

Эмбер открыла рот, собираясь ответить, но тут с противоположной стороны кто-то резко заскреб дверь на небольшой высоте от пола. Все трое вздрогнули и закричали от ужаса. Чье-то мощное дыхание заставило вылететь из-под двери облачко пыли.

– Он нас чует! – завопил Тобиас. – Чует!

И словно в подтверждение его слов, кто-то ударился в створки, отчего цепь и замок затряслись.

– Бежим, – крикнул Мэтт.

И все трое понеслись обратно. Впереди бежала Эмбер. Они долго петляли в лабиринте комнат, но в конце концов выбрались наружу. Запыхавшиеся, с пылающими щеками, но целые и невредимые.

Переводя дыхание, Мэтт прислонился к дверному косяку. Свет лампы, которую все еще держала Эмбер, стал совсем слабым: пока они бежали, пламя чуть не погасло и только теперь снова разгорелось с прежней силой.

– Давайте никому не скажем? – предложила девушка. – Мы знаем очень немного, пусть это будет наш секрет.

– Ты все еще хочешь узнать больше? – спросил Мэтт.

– Еще как! Надо порасспросить Дага, прикинувшись, как будто ничего такого. Например, если его спросишь ты, Мэтт. На правах новенького. Это будет выглядеть вполне естественно.

Мэтт согласился.

– Я больше туда ни ногой! – воскликнул Тобиас.

– Слушай, – попыталась переубедить его Эмбер, – ты же видел высоту запертой двери и все эти штуки, которые не дают ей открываться. Мне кажется, мы ничем не рискуем.

Тобиас растерянно ответил:

– Угу… Так и пассажиры «Титаника» говорили!

Все согласились, что сегодня ночью они почти ничего нового не узнали, и каждый отправился к себе в комнату, постоянно оборачиваясь назад.

Во сне их мучили невероятные кошмары.

Два дня спустя Мэтт пытался найти Дага на террасе позади Кракена; ребята предложили ему посмотреть в Кентавре.

Мэтт спустился на тропинку, огибавшую террасу, и углубился в роскошные зеленые заросли. Проходя мимо Гидры, он услышал смех девушек – окна в доме были распахнуты, – а затем свернул на другую тропинку, которую все называли окружной, из-за того что она обегала остров по кругу.

Мэтт еще ни разу не покидал Кракен в одиночку – только если надо было сходить куда-нибудь с Тобиасом или Кельвином, дружба с которым становилась все крепче и крепче. Но один он никогда не уходил так далеко. Однако угадывал среди зарослей очертания домов и ориентировался по ним. На тропинке он встретил двух девочек – одну лет десяти, а вторую примерно его возраста – и обменялся с ними приветствием. В руках у девочек были корзинки с сиреневыми цветами вроде тех, что иногда по вечерам попадались ему в супе.

Через четверть часа Мэтт обратил внимание, что кусты справа от него не такого зеленого цвета, как в остальных местах. Здесь они были очень темными, настолько, что он остановился потрогать листок и как следует его рассмотреть. Листья были почти черными. Абсолютно все. Это не смутило Мэтта, и он не стал возвращаться обратно. Свернув с тропинки, чтобы разглядеть остальные кусты, Мэтт почти сразу же убедился, что вся листва, включая побеги папоротника, окрасилась в этот неприятный цвет.

Один из кустов задрожал. Мэтт подумал, что внутри прячется заяц или лисица, но успел лишь заметить, как мелькнула лапа – черная, блестящая, словно покрытая голой кожей.

Никогда в жизни он не видел подобного зверя.

Пройдя немного вперед, Мэтт раздвинул заросли, чтобы следовать дальше, и обнаружил натянутую между стволов белую ткань шириной с десяток метров. Как только Мэтт понял, что это такое, он застыл от изумления.

– Невероятно… – прошептал он вслух.

Паутина.

Мэтт заметил высохшую птицу в коконе. Чуть поодаль в пучке нитей висела белка. И еще множество высосанных жертв, попавших в плен к смертоносному цветку. Мэтт почувствовал тошноту. Позади паутины он увидел каменный мавзолей и несколько серых погребальных скульптур. Это было кладбище, к которому Тобиас советовал ему не приближаться.

– Что я здесь делаю? – прошептал Мэтт.

Повернувшись, он не узнал прежний пейзаж. Куда он забрел? Все стало мрачным и однообразным, повсюду, тут и там, чернели растения. Мэтт торопливо зашагал назад, раздвигая лианы и низкие ветви, ударявшие его по спине. Вдруг перед ним светлым пятном мелькнула тропинка. Он со всех ног бросился бежать по ней, еще раз окинув взглядом черные заросли.

Он добрался до Кентавра, не понимая, что могло случиться с растениями возле кладбища, и боясь представить зверя, лапу которого он недавно там видел. Сама мысль, что это мог быть паук размером с автомобильное колесо, казалась Мэтту совершенно отвратительной, и он изо всех сил отгонял ее: «Нет, это невозможно… Мне, наверное, показалось! Я ошибся. Это невозможно», – повторял он то и дело.

Дага он нашел в вольере за домом. Сделанное из металлических и стеклянных панелей сооружение было усеяно цветами различных оттенков. Тут жило около сотни птиц – для них сделали специальные деревянные насесты и даже настоящие гнезда на ветвях. Птицы кричали и хлопали крыльями, и, чтобы что-то сказать,