Другой мир. Союз трех - Максим Шаттам

одет жрун, продолжавший вопить от боли и бешенства. Мэтт взмахнул мечом, показавшимся ему намного более легким, чем раньше, и рубанул жруна по запястью.

Вой резко усилился.

Кровь хлестала из раны, отдаленно напоминая маленький отвратительный гейзер.

Ужаснувшись, Мэтт отступил назад, споткнулся и упал в высокую траву.

И тогда появился другой жрун, испускающий воинственные крики и ворчанье. Он размахивал толстой дубиной у Мэтта над головой, и мальчик не на шутку испугался, что лишь успеет увидеть, как огромное существо обрушит на него кремневые зубцы своей дубины.

Мэтт даже не догадался закрыть глаза, он понял только, что кусок камня сейчас проломит ему череп и боль будет дичайшей. Смертельной.

И тут Мэтт услышал, как вопит Эмбер:

– Не-е-е-е-ет!

В воздухе мелькнула ветка, и пораженный в голову жрун рухнул, прежде чем успел ударить Мэтта. Глухой звук падающего тела. И все.

Мэтт моргнул.

Он был жив. Жив и здоров.

Он поднялся, пытаясь понять, кто его спас. У его ног стонал, истекая кровью, первый жрун: из его рассеченного живота понемногу вываливались внутренности. Мэтт подавил жестокий приступ тошноты и отошел в сторону.

– Что это было? Кто… – начал он, не успев заметить изумленное лицо Эмбер. – Как ты?

– Я… Это… я…

У нее был шок: открытый рот, блуждающий взгляд.

– Успокойся, надо уходить. Их может быть больше, идем.

Он сунул меч в ножны, взял Эмбер за руку и потащил через лес так быстро, как только мог.

Уже на тропинке Эмбер проговорила:

– Это я его ударила.

– Я твой должник.

– Но я не брала ветку в руки, – добавила девушка.

Мэтт остановился.

– Что? Ты же мне только что сказала…

Она быстро кивнула:

– Да, я закричала, хотела что-нибудь сделать и изо всех сил стала думать, что надо поднять огромную ветку, лежащую на земле. И тут ветка сама поднялась в воздух, я даже к ней не прикоснулась.

Мэтт снова представил себе сцену схватки. В самом деле, оружие, поразившее жруна, было тяжеленным, слишком большим, чтобы его можно было поднять руками и применить с такой жестокостью.

– Ладно! – выдохнул он. – Слушай, я никому об этом не скажу, это наш секрет, хорошо? Но надо предупредить остальных и как можно скорее убираться на остров.

Они бросились к другим ребятам. Сборщики торопливо перебрались по мосту, который поспешно опустили перед ними и сразу же снова разобрали, как только они оказались на острове; стража была усилена.

Новость немедленно облетела всех пэнов, и те стали собираться, чтобы посмотреть на Мэтта и Эмбер, стараясь их поддержать и уверить, что они поступили правильно. Когда Мэтт рассказал, что они убили двух жрунов, взгляды ребят загорелись. Мэтт подробно описал схватку, подчеркнув, как Эмбер хладнокровно подняла острую ветку и воткнула ее второму жруну прямо в голову. Пэны зааплодировали и стали бурно поздравлять их, и еще очень не скоро друзья смогли снова остаться наедине.

И вот тут-то Мэтт испытал отвращение. Сцена короткого боя постоянно всплывала в его памяти: крики жруна, которому он отсек руку, кровь, страдание – все это вертелось у мальчика в голове. К счастью, он так и не встретился с чудовищем взглядом. «К счастью», – повторял он снова и снова.

Когда в обед Мэтт попытался поесть, кровь и крики неожиданно снова возникли у него перед глазами и ему пришлось бежать в туалет, потому что резко подкатил приступ тошноты.

Позднее Тобиас нашел его сидящим на ограждении террасы за домом; Мэтт с каменным лицом смотрел на заходящее солнце. Рядом с ним лежала Плюм, положив морду на колени молодому хозяину. Мэтт тихонько гладил собаку.

– Как ты себя чувствуешь?

Мэтт скорчил гримасу и попытался подобрать правильное слово:

– Опустошенным.

– Это было жестоко, да?

Мэтт лишь медленно кивнул:

– Жестоко… Но не так, как в кино, Тоби. Это было отвратительно. – Он поднес ладони к лицу и внимательно посмотрел на них. – Мне кажется, что я все еще чувствую, как дрожит лезвие, протыкая его живот.

Не зная, что ответить, Тобиас присел рядом с другом, и они вместе наблюдали закат, окрасивший их лица оранжевым светом.

Одно из окон под крышей Гидры открылось, и мальчики увидели светлые волосы Эмбер, которая посмотрела в их сторону. Она помахала им, приглашая к себе, и дважды просить их не пришлось. Плюм проводила друзей до входа в Гидру, а потом отправилась куда-то в лес.

Комната девушки была просторной, обшитой деревом, с зелеными обоями и красивыми белыми занавесками, отделявшими кровать от дивана и широкого письменного стола в углу. Чтобы создать уютную атмосферу, Эмбер повсюду развесила фонарики. Девушка была одета в атласное домашнее платье. Спутавшиеся волосы подсказали Мэтту, что вторая половина дня и для Эмбер была непростой. Она тоже выглядела взволнованной. Девушка усадила друзей на большой удобный диван.

– Мне надо поговорить с вами, – произнесла она, присаживаясь рядом и подобрав ноги. – Я много думала над тем, что случилось утром. Мне кажется, изменения – я решила, что буду называть проявления подобного феномена этим словом, – коснулись всех.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Тобиас.

– Многие пэны, один за другим, жалуются, что плохо себя чувствуют, значит это продолжается.

Она посмотрела на Мэтта:

– Утром ты швырнул яблоко в лицо жруну, и я успела увидеть, как оно разлетелось на кусочки.

Мэтт пожал плечами так, словно это его никоим образом не смутило.

– Мэтт! – продолжала настаивать Эмбер. – Яблоко буквально разлетелось на атомы! Этого не могло быть. Ты почти оглушил его – таким сильным был удар. Обычно яблоки не взрываются, когда их бросают кому-то в голову.

– И что ты хочешь сказать? Что я тоже трансформируюсь?

– Нет, я тебе уже говорила: речь идет не о трансформации, а об изменениях твоих способностей. Земля управляет всеми живущими на ней организмами, и пэны не стали исключением, только у нас эти изменения проявляются как особые навыки.

Тобиас показал на Мэтта:

– Он становится сильнее, так?

Эмбер кивнула:

– Но я хочу заглянуть дальше: я спрашиваю себя, а что, если та легкость, с которой мы меняемся, вызвана необходимостью. Тебе была нужна невероятная сила, чтобы выйти из комы, и ты ее получил. Я была… взволнована изменениями, происходящими вокруг, и пять месяцев подряд не переставала наблюдать за ними; я чувствовала себя хуже, чем раньше, и, словно помогая мне преодолеть неприятные ощущения, во мне развились способности к телекинезу. Я сразу же спросила у остальных, чем занимается на острове Серджо, и знаете, что мне ответили?

– Он зажигает свечи? – неуверенно предположил Мэтт.

– В точку! Он довольно высокого роста, поэтому ему предложили зажигать и гасить