Белая субмарина: Белая субмарина. Днепровский вал. Северный гамбит - Владислав Олегович Савин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тьфу ты! И ведь даже ножом тебя не тыкали для стимула, и больно не делали, ну почти. Вот история будет, если тот горный егерь, которого я у Лаксэльва допрашивал и убил после – это его брательник! А черт его знает, не помню уже фамилии – да и какая разница, тот фриц или этот? Чем больше вас сдохнет, тем легче нам – это после ГДР будем строить, с теми, кто уцелеет!
Спать хочется. Завидую Леонардо, который, по легенде, спал каждые четыре часа по пятнадцать минут, и ему хватало! А у нас всё дело еще впереди – и похоже, отдохнуть не удастся. Вот-вот наши подойдут – и вперед на Бейс-фиорд! Слышали там выстрелы или нет? Плохо, если катер уйдет. Как там говорил Ходжа Насреддин, «если кто-то будет утверждать, что ходить пешком лучше, чем ездить верхом, не верь этому человеку!» Ну никакого удовольствия нет плыть в холодной воде несколько километров! И если удастся проделать хоть часть пути в тепле… а отчего часть? Откуда немцы в Нарвике будут знать, когда их катер возвращается, кто на борту? Один раз у Хебуктена нам это уже удалось. Вот не верю, что стоя у причала в рыбацкой деревне, весь экипаж будет бдить по уставу! Найдется в деревне кабак, и женщины, на всё согласные. Подойдем мы туда уже в темноте, и ПНВ у нас есть, и пока еще работают, ну, в общем, шанс неплохой.
Так что фриц пока пусть живет. По единственному соображению, чтобы по рации ответил, если придет вызов: «Всё в порядке. Была стычка с русским разведдозором, но после перестрелки русские отошли», – это если слышали и спросят про стрельбу. А была бы рация разбита – лежать бы этому недоучившемуся студенту под камнями с прочими фрицевскими тушками.
Поселок, при ближайшем рассмотрении, метров с пятисот, здорово напоминал локацию из компигры (увлекался я «Морровиндом» когда-то). Не хватало только себя бессмертным героем вообразить – зелье принял, и снова как новый – но ведь действительно, до чего похоже! И причал, сбитый из досок – а вот и катер, стандартный «раумбот». Судя по вооружению, более поздний, чем мы брали тогда – а значит, экипаж на нем человек тридцать пять – сорок? Вижу вахтенного, болтается по причалу, и на палубе кто-то мелькает. И еще несколько парусных и мотоботов рядом – если бы катера не было, я бы всё равно какую-нибудь посудину позаимствовал, так заранее задумано было. Война войной, но ведь местное население должно что-то кушать, да и фрицам рыбка нужна – так что рыбаки по-всякому на лов выходят. А Бейс-фиорд (залив, не поселок) – это не слишком длинный аппендикс, завершающийся тупиком, много тут не наловишь, так что плыть за рыбой надо мимо того места, которое нам нужно. Но катер конечно, лучший вариант!
Обговариваем действия с командиром роты. Вон тот дом, похоже, и есть средоточие местной культуры, то есть питейное заведение, а значит, велика вероятность, что часть морячков засела там. И желательно кого-нибудь живым! Но сначала – катер! Во-первых, он может просто отдать швартовы и уйти, во-вторых, его 37-миллиметровый автомат и несколько 20-миллиметровых эрликонов могут натворить дел.
Взять катер оказалось даже легче, чем думали. Днем, при свете, было бы намного сложнее – пришлось бы маскироваться под местных или штурмовать с воды. Но было темно, и немцы на своей территории были не пуганные, ну не было здесь никогда партизан! Конечно, «раумбот» не большой корабль, где по уставу положено при такой стоянке иметь кроме вооруженного вахтенного у трапа еще вахтенного у кормового флага, вахтенного сигнальщика, вахтенного в ЦП, расчет одного орудия в готовности на всякий случай, и вахтенных в машинном. Но здесь «при исполнении» находился всего лишь один фриц, хотя на катере явно были еще люди, но показывались на палубе редко и точно не бдили. Так что стояла перед нами давно отработанная задача «снятие часового» – но судьба и тут решила нам подыграть, послав какого-то подвыпившего матросика, бредущего на свой корабль. И Валька со Скунсом аккуратно взяли его под локти с двух сторон, фриц попробовал возмущаться, но тоже сначала принял за своих. И что должен думать часовой, увидев приближающуюся с намерением войти на борт компанию, в темноте лиц и одежды не видно, но громко говорят по-немецки, и один голос точно знаком?
На палубе никого. Ну, только бы не вылез кто-нибудь в эти секунды – хотя проживет недолго, два «винтореза» с ночными прицелами со ста метров – это страшная штука, особенно если один из них я сам отдал Петру Егорычу, а он его еще в Финляндии под свою руку пристрелял – на всякий случай, мало ли что. До часового три метра, у меня в руке нож, держу острием к локтю, совершенно незаметно. Моей специализацией были рукопашка и ножевой бой, включая метание. Три метра – это очень мало! Бросаю нож, через секунду у меня в руке уже пистолет ПБС – подстраховать – но не требуется, немец валится как мешок, так же как и второй, которому Валька сунул нож под ребра. Сейчас нам с пленными возиться некогда – так что оказались вы, фрицы, не в том месте и не в то время.
Взлетаем на палубу, пока втроем. А из темноты еще бегут наши, нам в поддержку. Так как компоновка «раумбота» нам знакома еще по Хебуктену, швыряем в кубрик и в машинное еще по одному привету из будущего – светошумовые гранаты. И сваливаемся туда сами, пока немцы не очухались. Итог – еще восемь очумевших тушек, в том числе трое живых – может, сгодятся еще.
И по всему поселку началось. Внезапная ночная атака – это то еще зрелище! В кабаке повязали дюжину немцев в общем зале – очередь поверх голов:
– Мордами в пол все быстро, суки!
Зато офицеров нашли в отдельных «нумерах», было в этом заведении и такое, с местными фрау или фру, как их там по-норвежски? Итого двадцать четыре, а по штату экипаж сорок, остальные где?
Двоих отыскали в доме местного главы. Еще по ту сторону границы нас предупредили: с норвежской гражданской полицией обращаться бережно, поскольку это, оказывается, не оккупационная лавочка, а в подавляющем большинстве кто были полицаями еще до войны, и сейчас, помня присягу сбежавшему
