Гусар бессмертия - Алексей Волков

Иностранок Юрий недолюбливал. Свои его знали, примелькавшееся на экране лицо заранее делало репортера с первой встречи старым знакомым, но кто он по другую сторону границы? А уж с подобными холеными аристократками Юрий старался дел не иметь. С ними поневоле чувствуешь себя неотесанным мужланом, даже если привык повсюду вести себя свободно. Эта же была не только аристократкой. Юрий был обеспеченным человеком, она же – очень богатой.

Короче, полюбоваться женщиной Юрий мог, и на этом интерес исчерпался.

Было бы несправедливо считать, будто Юрий занимался исключительно разглядыванием женщин. Нет, он даже задал какой-то вопрос, не вникая в смысл ответа. Зачем, если Саня все равно снимет и можно будет потом посмотреть материал? От вопроса неожиданно получилась польза. Задавал его Юрий стоя и потому, привычно посматривая по сторонам, сумел заметить через несколько человек от себя такую женщину!

Блондинка лет двадцати пяти, стройная, чудная, подобно видению, смутно знакомая, вдобавок улыбнувшаяся Юре… А ведь не поднялся бы – сидя мог и не заметить!

К счастью, пресс-конференция носила предварительный характер и потому вышла сравнительно короткой. К несчастью, Юрий был популярным и не успел шагнуть наперехват блондинке, как его окликнул Криворуков:

– Юрий Михайлович, можно на два слова?

Отказать было невежливо, пришлось подойти.

– Вы еще не знакомы с губернатором? Степан Павлович.

– Очень приятно, – привычно пробормотал Юрий, пожимая несколько потную руку полноватого властителя здешнего края.

– Мне тоже. Доложили о вашем приезде в наши Палестины, но нет чтобы зайти к старику…

Губернатор кокетничал. Был он зрелым мужчиной, не мальчик, но отнюдь не старик.

– Неудобно отвлекать человека от дела.

– Полно. Для вас часок-другой я бы выкроил.

– Буду знать. – Юрий прикидывал: в какую сторону отправилась блондинка и успеет ли он ее догнать?

– Пока же приглашаю на небольшой обед в узком, так сказать, кругу, – любезно улыбнулся Степан Павлович. – Кухня в нашем ресторане – в столице не везде найдешь. Продукты свежие, без всяких нитратов и прочей гадости, экологически чистые…

– Привозные? – машинально спросил Юрий.

– Зачем же? Исключительно местные. Есть в губернии один человек, поставляет и в магазины, и в общепит. Так что от импорта мы почти не зависим. Разве что сникерсы и иной рекламируемый товар…

Юрию сразу вспомнились слова бармена о Сан Саныче. Не иначе он! Что ж, продуктовый бизнес – вечен. Сумел наладить – честь и хвала. А уж если еще все и впрямь натуральное…

– Не Сан Саныч часом? – продемонстрировал осведомленность репортер.

– От прессы ничего не скроешь! – Губернатор торжествующе обвел взглядом немногих оставшихся, будто сам относился к работникам пера, компьютера и телекамеры.

По лицу иностранной леди промелькнуло какое-то странное выражение. Насколько был наблюдателен Юрий, но понять смысл мимики он не смог. Тут леди заговорила на английском, и какой-то оказавшийся рядом широкоплечий молодой мужчина немедленно взялся переводить для тех, кто языка не знал.

– Миссис Долли просит губернатора помочь ей добраться до деревни Орловка. Дело в том, что по материнской линии леди является русской, и прабабушка когда-то была замужем за владельцем имения. Или прапрабабушка.

При упоминании названия Юрий чуть вздрогнул. Он не слишком верил в совпадения, и поиски деревни, о существовании которой недавно говорил ему Невструев, наводили на неопределенные мысли. Четко сформулировать их он пока не мог, но напрашивались подозрения не то о неведомом «кроте» в отделе, работающем на забугорного дядю, то ли о краеведе, пожелавшим черпнуть славы и денег сразу из двух источников.

– Орловка… – задумался губернатор. – Что-то не помню таковой. Надо будет посмотреть карту. Признаюсь, некоторые деревни умерли. Молодежь уехала, старики…

– Это будет одним из вопросов, которому я собираюсь уделить первостепенное внимание, – привычно встрял в разговор Криворуков. – Россия – это не только Москва и Питер, это – сотни и тысячи городов и городков, десятки тысяч деревень, и наша цель состоит в том, чтобы свести на нет разницу между столицами и так называемой провинцией, чтобы везде любой человек мог в том же объеме пользоваться теми же благами цивилизации, не ощущая никакой ущербности, напротив – гордость за свой край и желание оставаться и жить в родных местах…

Губернатор слушал его с привычным вниманием и внешней заинтересованностью. Юрий тоже постарался придать лицу подобное выражение. Словам депутата он не верил ни на грош, но на то и демократия, чтобы каждый мог обещать народу в меру своей фантазии, а уж народ выбирал себе сказочника поискуснее.

Миссис Долли посмотрела непонимающе и что-то уточнила у переводчика. Юрию показался в выражении ее лица какой-то легкий налет фальши, но, может, так просто принято в определенных кругах. Кто их знает?

Ответ переводчика леди явно не удовлетворил, и губернатор, предчувствуя повторный вопрос, повернул тему чуть иначе:

– Тут я видел нашего местного краеведа, он знает все об истории края в прошедшие века. Сейчас мы у него спросим.

Однако Невструева в зале не было. Николай понял, что в избранный круг ему не попасть, явно обиделся и ушел. Зря. Остался бы – и его мечта могла осуществиться.

– Как зовут вашего краеведа? – спросил переводчик после просьбы миссис Долли.

– Невструев. Он у нас журналист, а история – это его увлечение. Хобби. Я могу послать кого-нибудь за ним.

– Не надо. Лучше дайте адрес или краеведа, или газеты, и миссис завтра сама навестит его.

– Можно и так, – кивнул губернатор.

– А я попрошу нашу гостью разрешить сопровождать ее в поездке по родным местам. Заодно встречусь с деревенскими жителями, подробно расспрошу об их нуждах, расскажу о своей платформе и сущности демократии на новом этапе развития. – Молчать Криворуков, подобно многим людям его профессии, не любил.

Как же иначе, когда ни к какой иной работе, кроме разговоров, депутаты не способны по определению?

– Хорошо. А пока – прошу! Я специально зарезервировал здесь банкетный зал, – губернатор вежливо указал рукой на дверь.

Ох, тяжела работа демократа! И бедная у него печень! Но не отдаляться же ради сбережения здоровья от народа!

Народ дружно двинулся в ресторан. Богатые – тоже народ. Его лучшая, по жизненным условиям, часть…

Центр города был небольшим: площадь, парк, несколько улиц. За четверть часа пешком обойдешь без всякого труда. Каждое здание здесь было до боли знакомым, навевало воспоминания о былых днях. Светлые, подернутые дымкой пролетевших лет, навевающие грусть об иных временах и собственной молодости.