Чаша смерти - Ирина Петровна Шерстякова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Захаров покосился на одАренного доктора. С лица Успенского бледность не сошла. Вот так. Опять серебряный бокал. Похоже, он вернулся к хозяину, и тот совсем не рад этому возвращению.
Старушка продолжала щебетать. Поговорить, кроме как с любезной Варенькой и с волшебником-профессором Успенским, не с кем, а тут попался терпеливый слушатель.
Пока толпа не освободила дорогу к выходу, Захаров узнал, что бабушку-соседку по креслу зовут Зоя Константиновна, что подруга ее Варенька подрабатывает помощницей по хозяйству.
До пенсии они вместе работали программистами в вычислительном центре на небезызвестном 9 заводе. Потом, когда завод начал производить конверсионную продукцию, их сократили. Теперь, когда завод снова заработал, пожилых специалистов обратно не приняли. Тем более, какие они теперь специалисты: вся техника поменялась так, что и не узнать. Навороченные вычислительные машины БЭСМ-6 и ЕС-10-10 давно отправились на свалку, языки программирования АЛГОЛ и ФОРТРАН даже не вчерашний день, а лохматая древность. На курсы повышения квалификации тоже не берут, на платные курсы денег нет. Получается, что нужная специальность у них отсутствует. А тут пенсионный возраст подошел.
Здоровье у Вареньки уже не то, постоянно работать трудно, поэтому она берется за разовые задания: уборку общую сделать, окна перемыть, праздничный обед приготовить. Она отлично готовит. Сын ее, Толик, держит продуктовый магазин, вполне прилично зарабатывает и мать не забывает, ругается, что мать прислугой работает, велит бросать и сидеть дома с внучкой, но Вареньке хочется свои денежки иметь и ни от кого не зависеть.
Выслушав все о муже подруги Вареньки, сыне, невестке и внучке, о болячках Зои Константиновны, которые вылечил добрый профессор, а так же об инопланетянах из соседней галактики на летающих тарелках, которые спасут нашу планету от экологического кризиса и ядерной войны, если, конечно, все люди как один раскаются в грехах и начнут творить добро, Захаров без труда получил от доверчивой бабушки адрес и телефон Вареньки. Якобы захотел воспользоваться ее профессиональными услугами. Не пришлось даже прибегать к помощи милицейского удостоверения. Но Юрий почему-то был почти уверен в том, что с Варенькой, Варварой Михайловной, повидаться не получится, так же, как не удастся более побеседовать с обаятельной Зоей Константиновной.
Захаров незаметно потряс головой. Глупости, не может такого быть! Но предчувствие настаивало на своем. Более того, на какой-то миг ему почудилось, что лицо беззаботно болтающей Зои Константиновны превратилось в устрашающую маску мумии. Бред! Бред и галлюцинации! Это из-за того, что в зале слишком душно, вентиляционная система при таком скоплении народа захлебывается. А тут еще жара…
Необходимо быстрее найти эту Вареньку! И с профессором поговорить по душам. След все горячее и горячее! Необходимо пресечь безнаказанную деятельность преступников и защитить законопослушных граждан!
Слушатели профессора Успенского почти все разошлись. Сам профессор расслабленно присел на стул, появившийся возле кафедры; раньше его там не было. Наверное, кто-то заметил болезненное состояние лектора. Целитель нехотя, через силу беседовал с давешним представителем духовного центра, тем, в галстуке поверх клетчатой рубашки.
Захаров постоял, поглядел на дверь с надписью «выход», к которой шустро устремилась его новая знакомая, взяв с Юрия обещание непременно посещать лекции в оздоровительном центре. Повернулся к целителю. Собеседник Успенского уже отбыл, и чародей сидел один, неловко пакуя в объемистый кожаный портфель какие-то брошюры и пачки исписанной бумаги. Неряшливый подарочный пакет стоял на кафедре очень далеко от профессора.
Захаров подумал и решительно подошел к Успенскому. Тот поднял на Юрия измученные, враз обведенные темными кругами глаза.
— Эк его скрутило за какие-то двадцать минут! — подумал Захаров и сказал:
— Как я понимаю, похищенная из квартиры вещь к вам вернулась? Счастливое совпадение! Но вы плохо выглядите. Вызвать вам врача?
Успенский сглотнул, кашлянул, прочищая горло и выдохнул хрипло:
— Не надо… врача… Не поможет. Скажите, сколько человек… Впрочем, откуда вам знать…
Целитель махнул рукой и продолжил укладывание бумаг в портфель. Но увесистая пачка не подчинялась дрожащим рукам и норовила рассыпаться.
Захаров подхватил разлетающиеся листы, сбил их ровной стопкой и ловко засунул в положенное место. Уж с пачками бумаг обращаться он на работе приноровился! Посчитал про себя, сбился, начал считать снова, загибая пальцы. Сосчитал наконец:
— Десять. Десять человек. Это те, о ком я точно знаю.
Успенский со всхлипом втянул в себя воздух.
Захаров продолжал:
— Вообще-то вы должны все-таки написать заявление о пропаже, пусть даже задним числом, и передать предмет на оценку. Временно, само собой. Под расписку.
В глазах Успенского загорелась сумасшедшая надежда. Он пробормотал: «Конечно, конечно, забирайте!» Не дожидаясь обещанной расписки, схватил расстегнутый портфель и, забыв попрощаться, бросился к выходу.
Захаров попытался притормозить профессора, но какое там… Тогда Юрий подтянул к себе подарочный пакет и зажал его под мышкой. Неудобно так. Вроде бы, напротив оздоровительного центра есть какой-то ларек, надо там пакет с ручками прикупить, а то кто ж так вещдоки носит?! И скорее к экспертам. Но вначале нужно заглянуть к милейшей Варваре Михайловне и выяснить, как у нее дела. Повлиял ли на нее и ее семейство злополучный бокал? Может быть, все происшедшее просто череда невероятных совпадений? Захаров очень хотел в это верить. Но верилось все хуже и хуже.
Юрий прошел через прохладный вестибюль, особенно прохладный после духоты переполненного людьми зала, вежливо попрощавшись с темноволосой регистраторшей, сразился с многотонной дверью и выпал в одуряющий жар улицы. Обжигающий воздух вонял бензином и разогретым асфальтом. Голова отяжелела, ставшие ватными ноги отказывались служить, а звон в ушах решил заменить отсутствующий у Захарова плейер.
Таинственный бокал, плотно прижатый к боку, зловеще шуршал подарочной упаковкой. Юрию вспомнилось, что так же шуршала, ползя по сухой прошлогодней траве и листьям проснувшаяся весной гадюка, которую он видел в детстве за городом.
Юрий совершенно не представлял, с какого испугу он очутился тогда на природе. У родителей дачи не было. Кроме того, они оба являлись убежденными горожанами. Панически боялись грязи, микробов, простуды, насекомых, диких зверей и ядовитых грибов. Потому Юрия даже в пионерский
