Он бережет твой сон - Мэри и

– Как мы пройдем таможню? – безуспешно пытался снизить голос Эдди. – Паспорта вроде в порядке, а если они по-настоящему рассмотрят их под особым светом или что-то подобное?

«Заткнись!!!» – еще раз накарябал Джуниор. «Может, все обойдется, – подумал он. – Может, это обычное дело». Огляделся, всматриваясь в лица попутчиков. Большинство из них глубоко погрузились в молитвенники.

«Паспорта в полном порядке, – написал он. – А вот твой болтливый рот может навлечь на нас беду!»

Эдди перегнулся через брата и выглянул в окно.

– Мы над горой. Смотри! Вон наша деревня. Смотри! Бьюсь об заклад, я способен разглядеть дом мамы, – едва ли не в полный голос радовался Эдди.

Джуниору пришлось свирепо закашляться. Стюардесса тут же предложила ему воды.

«Срочно нужно выпить, – яростно шипел он про себя. – Если вернемся на Лонг-Айленд, лично разорву Чарли Сантоли на мелкие кусочки!»

Самолет приземлился, проехался по полосе и остановился на приличном расстоянии от терминала. Открывшаяся взору картина заставила братьев онеметь куда эффективнее любого обета молчания. Внизу стояла дюжина мужчин в форме валлонских полицейских, одинокая женская фигура среди них энергично подпрыгивала вверх-вниз и бодро размахивала руками.

Мама Хедди-Анна.

– Что-то она не похожа на умирающую, – покачал головой Джуниор.

– Выглядит абсолютно здоровой, – озадаченно протянул Эдди. – Не могу поверить.

– Нас обвели вокруг пальца, и теперь остаток жизни мы проведем в тюрьме.

Дверь самолета открылась, и четверо полицейских побежали по проходу.

Баджеттам было предложено подняться с мест и заложить руки за спину. Когда их увели, попутчики взорвались стихийными аплодисментами, сбрасывая монашеские одеяния.

У подножия лестницы братья попали в медвежьи объятья мамаши.

– Меня навестили очень симпатичные полицейские и сообщили, что вы сюрпризом решили нагрянуть домой. Знаю, вы в беде, но есть и хорошие новости! Вашего отца только что назначили главой совета попечителей в тюрьме, где отныне вы будете пребывать. Все трое моих мальчиков вместе, в покое и безопасности, где я смогу навещать вас каждую неделю, – просияла она.

– Мама, – зарыдал Эдди, положив голову ей на плечо. – Я так волновался за тебя все это время, что меня здесь не было. Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно, как никогда, – погладила сына Хедди-Анна.

Джуниор вспомнил о недвижимости на Лонг-Айленде, лимузине, деньгах, власти и Джул, у которой через пару недель появится новый дружок. Пока Эдди сотрясался от прилива чувств, в голове Джуниора крутилась единственная мысль: «Как я мог быть таким идиотом?»

В рождественское утро и Билли, и Нор машинально проглотили завтрак, ни один из них не ощущал ни трогательности, ни даже интереса к празднику. Суровая реальность – Рождество и восьмой день рождения Мариссы висели над ними тяжелой угнетающей тучей.

Внезапный настойчивый звонок в дверь заставил обоих вздрогнуть. Билли побежал к выходу.

Сияющий маршал Фрэнк Смит с порога выпалил:

– Их повязали! Вам забронировали места на рейс 12:40 до Нью-Йорка, и если хотите успеть, поспешите, каждая минута на счету!

В канун Рождества «У Нор», как правило, наблюдался приятный наплыв обеденных клиентов. Некоторые из них были посетителями, в последний момент остановившимися перекусить. Другие, более организованные, пришли спокойно поесть, пока не начались религиозные и семейные торжества.

«Сегодня здесь просто жутко», – подумал Деннис, оглядывая помещение из-за стойки, и покачал головой. Хорошо хоть Нор решила, что бессмысленно открываться в праздничный вечер.

– Наверное, ты прав, Деннис, – призналась она. – Всего десять столиков зарезервировано! Теми беднягами, которым больше некуда податься.

«Похоже, мы идем к банкротству», – сокрушался Деннис, выполняя заказ на одно пиво.

В баре зазвонил телефон, Деннис поднял трубку.

– Деннис! – Раздался голос Нор, певучий и энергичный. – Мы уже в аэропорту, направляемся домой. Мы свободны! Баджеттов схватили и заперли навсегда! – ликовала она. – Закажи торт ко дню рождения Мариссы и обзвони наших постоянных клиентов. Скажи им, что «У Нор» организует рождественский ужин, и все будет по-домашнему. Но не проболтайся Мариссе! Мы хотим сделать ей сюрприз.

С того момента, как она открыла глаза в канун Рождества и прошептала про себя: «Сегодня мне исполнилось восемь лет», Марисса начала терять веру, что Стерлинг способен доставить домой папу и Нор-Нор. Ведь она не сомневалась, что они будут здесь, когда проснется, но теперь поняла, что все осталось неизменным.

Марисса загадала, что они вернутся на Пасху, но увы… Потом уверилась, что к летним каникулам… Потом что к началу учебного года… Потом ко Дню благодарения…

«Сегодня тоже ничего не произойдет», – решила она, вставая и надевая халат. Слезы потоком полились из глаз, но девочка нетерпеливо смахнула их пальцами. Старательно изображая улыбку, спустилась вниз.

Домашние уже расположились за кухонным столом. Все начали петь «С днем рождения», когда увидели именинницу. В центре стояли подарки: часики, книги и компакт-диски от мамы, Роя и близнецов, свитер от бабушки. Затем Марисса открыла последние две коробки: коньки от папы и новый наряд для фигуристки от Нор-Нор.

Теперь стало совершенно ясно, что сегодня она снова их не увидит. Иначе зачем передавать подарки?

После завтрака Марисса отнесла все наверх. Вошла в спальню, подтащила стул к шкафу, встала на него, подняла коробки с новыми коньками и костюмом и запихнула на верхнюю полку. Затем кончиками пальцев подтолкнула максимально глубоко, пока подарки не скрылись из виду.

«Никогда больше даже не взгляну на них».

В одиннадцать часов Марисса сидела в гостиной, уткнувшись в одну из новых книг, когда зазвонил телефон. Хотя у нее едва не остановилось сердце, когда она услышала мамино: «Привет, Билли», но девочка по-прежнему не поднимала глаз.

Но потом мама подбежала к дочери и, не дав возможности отказаться поговорить с папой, сунула ей в ухо трубку, и Билли прокричал:

– Рисса, не желаешь придти в бабушкин ресторан на ужин в честь своего дня рождения? Мы уже на пути домой!

– О, папа… – прошептала Марисса.

Она была настолько переполнена счастьем, что не смогла больше ничего сказать. И тут почувствовала, что кто-то гладит ее по голове. Подняла глаза и увидела своего друга, который носил смешную шляпу и который не совсем ангел.

– Прощай, Марисса, – улыбнулся он и исчез.

В оцепенении девочка поднялась по лестнице в свою комнату, закрыла дверь, потянула стул и встала на цыпочки, чтобы достать отвергнутые подарки. Но когда вытащила коробки, что-то упало с полки и приземлилось на пол. Крошечное рождественское украшение, которого она никогда не видела прежде – ангел, одетый точно так же, как ее друг.