1356 - Бернард Корнуэлл

— Ты еще не закончил свое обучение, брат, поэтому мы едем в Монпелье. Чтобы ты получил образование.

— Я не хочу получать образование, — проворчал брат Майкл. — Я достаточно образован.

Томас засмеялся. Молодой монах ему нравился, и он достаточно хорошо понимал, что Майкл отчаянно желает ускользнуть из клетки своего послушания, это отчаяние было знакомо и самому Томасу.

Томас был незаконнорожденным сыном священника и послушно отправился в Оксфорд, чтобы изучить теологию и самому стать священником, но он уже нашел свою новую любовь, тисовый лук.

Большой тисовый лук. И никакие книги, таинства и лекции о невидимой сущности триединого Бога не могли соревноваться с луком. Так Томас стал солдатом.

Брат Майкл, думал он, следует по тому же пути, хотя в случае Майкла роль путеводной звезды играла графиня Бертийя.

Она по-прежнему находилась в Кастийоне д'Арбизон, где как должное принимала поклонение брата Майкла и была добра к нему в ответ, но, казалось, не замечала его томления.

Галдрик, слуга Томаса, который мог и сам позаботиться о себе во время битвы, привел лошадь хозяина от ручья.

— Те люди остановились.

— Близко?

— Довольно далеко позади. Но думаю, что они нас преследуют.

Томас поднялся с берега ручья на дорогу. Примерно в миле или, может, больше, поила лошадей небольшая группа мужчин.

— По этой дороге часто ездят, — сказал Томас. Те люди, и он отметил, что все они были мужчинами, держались позади них уже два дня, но не делали никаких попыток приблизиться.

— Это войско графа Арманьяка, — уверенно заявил Карил.

— Арманьяка?

— Это территория графа, — объяснил немец, взмахом руки очертив всю местность. — Его люди патрулируют дороги, чтобы бандиты держались подальше. Он не сможет собирать налоги с торговцев, если у них не будет товара, который можно ими обложить, так ведь?

На дороге стало еще больше народа, когда они приблизились к Монпелье. У Томаса не было желания привлекать к себе внимание, войдя в город с большой группой вооруженных мужчин, поэтому на следующий день он подыскал место, где бы большинство его людей могли подождать, пока он отправится в город.

Они нашли сгоревшую мельницу на холме к западу от дороги. Ближайшая деревня находилась в миле отсюда, и долина у подножия мельницы была безлюдной.

— Если мы не вернемся через два дня, — сказал он Карилу, — отправь кого-нибудь разузнать, что случилось, и пошли в Кастийон за помощью. И ведите себя тихо.

Мы не хотим, чтобы городской совет отправил людей, чтобы расспросить вас, — он судил о том, что город был близко, по облаку дыма на южном небе.

— А если люди будут спрашивать, что мы здесь делаем?

— Вы не можете позволить себе заплатить за пребывание в городе, поэтому ждете здесь людей графа Арманьяка.

Граф был самым крупным лордом на юге Франции, и никто не посмел бы помешать его людям.

— С этим проблем не будет, — мрачно произнес Карил, — обещаю.

Томас, Женевьева, Хью и брат Майкл поскакали вперед. Их сопровождали всего два латника и Галдрик, и в тот же вечер они достигли Монпелье.

Два городских холма, башни его церквей и покрытые черепицей бастионы отбрасывали длинные тени. Город был окружен высокой бледной стеной, с которой свисали знамена со Святой Девой и ее сыном.

На других был нарисован круг на белом поле, красный, как заходящее солнце. За стенами простиралась поросшая сорняками пустошь, а под сорняками виднелся пепел, хотя в некоторых местах торчали каменные очаги, показывающие, что когда-то здесь стояли дома.

Сгорбленная старая женщина с черным шарфом на голове копошилась рядом с одним из очагов.

— Ты жила здесь? — спросил Томас.

Она ответила по-аквитански, на языке, который Томас едва знал, но Галдрик перевел.

— Она жила здесь, пока не пришли англичане.

— Здесь были англичане? — удивился Томас.

Оказалось, что в прошлом году принц Уэльский подошел близко к Монпелье, очень близко, но в последний момент его армия-разрушитель поменяла направление, но до этого было сожжено каждое здание за пределами городских стен, чтобы не предоставить англичанам ни одного места, где могли бы спрятаться лучники или осадные машины.

— Спроси, чего она ищет, — приказал Томас.

— Что-нибудь, — последовал ответ, — потому что она потеряла все.

Женевьева бросила женщине монету. В городе зазвонил колокол, и Томас побоялся, что это сигнал к закрытию ворот, так что поторопил своих людей.

Колонна повозок, нагруженных древесиной, полотном и бочками, ожидала у ворот, но Томас проследовал мимо. Он был в кольчуге, с мечом, и это отмечало его как привилегированную особу.

Галдрик, скачущий чуть позади, развернул знамя с изображением сокола, держащего сноп ржи. Это была старая эмблема Кастийона д'Арбизон, и полезная вещь, когда Томас не хотел демонстрировать свою верность графу Нортгемптону или что он командовал ужасающими эллекенами.

— Что у вас за дело, сир? — спросил стражник у ворот.

— Мы пилигримы, — ответил Томас, — хотим помолиться.

— Мечи должны находиться в ножнах, пока вы в городе, сир, — с уважением произнес стражник.

— Мы здесь не для драки, — заметил Томас, — только для молитв. Где мы можем найти кров?

— Впереди много таких мест, рядом с церковью Святого Пьера. Лучшее — то, где нарисована святая Лючия.

— Потому что оно принадлежит твоему брату? — догадался Томас.

— Хотел бы я этого, сир, но оно принадлежит моему кузену.

Томас засмеялся, бросил стражнику монету и проскакал под высоким арочным проемом. Стук копыт его лошади отражался эхом от зданий, а колокол продолжал звонить, Томас поехал в сторону церкви Святого Петра, внезапно вдохнув городской дух смердящих отбросов.

Человек в красно-синей тунике, несущий горн с болтающимся на нем знаменем со Святой Девой, пробежал мимо.

— Я опаздываю! — крикнул он Томасу.

Стражник начал закрывать ворота.

— Вам придется подождать до завтра! — крикнул он возницам.

— Погоди, — сказал второй стражник. Он увидел восемь всадников, пересекающих расчищенное поле, копыта их лошадей выбивали клубы пепла и пыли, пока они спешили к городу.

— Какой-то проклятый лорд, — проворчал стражник. Один из всадников развернул знамя, чтобы показать, что они приехали по важному делу. На флаге был изображен зеленый конь на белом поле, хотя на возглавлявшем процессию всаднике был черный жиппон с эмблемой белой розы.

Все восемь всадников носили кольчуги и мечи.

— Дайте им пройти! — закричал стражник на возниц.