Мой выбор (СИ) - "raksha_satana"

— Ганс! Ганс!! Ты что с ним сделал?! – Макс дернулся вперед, пытаясь встать вместе со стулом, но тот словно в землю врос. При взгляде вниз стало понятно, что ножки стула стоят на надпольной решётке, в которую они плотно вкручены. Над головой зазвучал довольный смех.

— Не трудись, бесполезно. Он вот тоже пытался. Пришлось его успокоить...

Лаундман дернул на себя левую руку Ганса и развернул запястьем к свету. В первую секунду Макс ничего не увидел, а потом заметил в руке Матео длинный жгут. Понимание накрыло мгновенно.

— Сука, не трогай его! У него передоз уже! – Макс бессмысленно дергался на стуле, пока Лаундман обвязывал жгутом предплечье Ганса и пробовал пальцами абсолютно синюю от уколов кожу на сгибе локтя. В ответ на выкрики своего пленника Матео только хмыкнул.

— Пока нет, но скоро обязательно будет. Классическая смерть от передозировки, типичная для героиновых наркоманов, правда, дружок? – Лаундман почти ласково хлопнул Ганса по колену и вынул из кармана уже наполненный шприц. Хладнокровие и подготовленность этого ублюдка откровенно поражали, и страшно было подумать, сколько раз уже использовался этот шприц.

— Да кто поверит, что он это сам сделал? У него вся морда в синяках! Отпусти его!

— Тссс... – Лаундман как маньяк приблизился к руке Ганса почти вплотную и очень медленно ввел иглу в вену. – Не переживай, когда его тело выловят из Шпрее, вода уже уничтожит все следы. А вот убийственная доза джанка в крови останется... Ну вот и все. Приятных грёз.

— Твою мать, придурок, ты триллеров пересмотрел, что ли? Маньяк хренов, – Макс снова дернулся, уже просто по привычке. – Это так ты криминалом не замаран?!

Дождавшись, пока Ганс снова перестанет подавать признаки жизни, Матео обернулся к Максу и улыбнулся.

— А в чем криминал? Твой приятель явился в магазин, где работала его подружка, закатил сцену ревности, убил ее и устроил поджог. А потом с горя передознулся. Глупо, нелогично, но кто их разберёт, наркоманов...

Макс фыркнул.

— Катарину Кляйн ты тоже героином накачивал?

— Ну что ты, зачем? – Лаундман расслабленно потянулся, не переставая ухмыляться. – Она и без того прекрасно справлялась. Просто ей не повезло, бойфренд быстро ее раскусил. Мы перестраховались.

— Конечно. А то вдруг она бы в полиции не то сболтнула. Зачем вам свидетель?

Лаундман несколько секунд внимательно смотрел на Макса, будто раздумывая, стоит ли на это отвечать, но потом только пожал плечами.

— Ну да, свидетель не нужен. Так что я ее задушил. Достаточное признание для твоего полицейского друга?

Сведенные за спиной руки уже теряли чувствительность, неимоверно ныли плечи, но Макс вообще забыл об этом. Смысл слов Лаундмана раскрылся в ту секунду, как стало понятно, что наушник для связи со Шнайдером исчез. Матео уселся на стол рядом с Максом, попутно убирая в карман орудия героиновой пытки.

— Ты же не думал, что мы проглядели вашу внезапную дружбу с офицером Шнайдером? Наивный русский мальчик. А твой звонок с предложением встречи стал просто вишенкой на торте.

Рука Матео потянулась к волосам Макса, чтобы потрепать как собаку, вывернуться из-под его пальцев оказалось непросто. Лаундман усмехнулся.

— Буйный какой. Со Шнайдером таким же был? Скажи мне... – Макс почувствовал слабый запах туалетной воды и уксуса, когда Лаундман наклонился к нему. – А как Юджин воспринял твою неверность?

— Иди на хуй, – Макс сжал челюсть, мечтая врезать по этой наглой морде. Лаундман засмеялся.

— О, да ты не переживай. Уж кто-кто, а я точно осуждать не стану. Юджин и здоровым был... Ммм, скучноватым. А сейчас тем более. У такого парня, как ты, есть свои потребности в веселье, хоть иногда.

Матео совершенно по-блядски подмигнул и облизнулся, вызывая у Макса приступ тошноты. Похоже, в эту секунду был достигнут пик абсолютной ненависти к этому хмырю.

— В жопу себе засунь свои героиновые развлечения.

Брови Лаундмана поползли вверх, будто тот был очень удивлен подобным предположением, потом он бросил взгляд на бесчувственного Ганса и снова засмеялся, вызывая еще большее желание ему вмазать.

— Нет, тут ты ошибся. Я тяжёлыми наркотиками не балуюсь. У меня более избирательные вкусы.

Из внутреннего кармана своей чёрной кожанки Лаундман извлёк нечто, похожее на крошечную серебряную шкатулку. Макс смекнул, что в ней, еще до того, как аккуратный палец зачерпнул щепотку белого порошка и поднес к ноздре.

— Кокаинщик, блять...

— Осуждаешь? Зря, милый, – Лаундман вытер нос, и его глаза распазюхнулись еще шире, хотя это казалось невозможным. – А вообще... Осуждай. Выскажи все, что думаешь. В любом случае все, что здесь сейчас происходит, за пределы здания не выйдет.

Мурлыкающий голос, начинающий дрожать от наркотического возбуждения, журчал приторно сладко, делая угрозу еще опаснее. Макс сглотнул, пытаясь не показывать, насколько натянуты у него нервы.

— Убьёшь меня?

— Не раньше, чем извлеку максимум удовольствия из нашей беседы, – Лаундман лениво рассматривал свои ногти и растягивал слова в издевке.

— Может, дурь слегка притупила твою способность соображать, но ты будешь первым, на кого подумают, если я исчезну. Вся моя семья в курсе, куда я поехал. И Шнайдер тоже...

Договорить Макс не успел. Лаундман откровенно заржал, в голосе зазвучали истеричные нотки. Прежде Макс не имел дела с обдолбанными, но интуиция подсказывала, что перед ним – типичный эффект.

— Боже, какой ты забавный, Макс. Все знают, куда ты поехал, вот только в данный момент я прохожу лечение в клинике на другом конце страны. И врачи с готовностью подтвердят, что пациент Лаундман этой ночью находился в своей палате. Что до Шнайдера, ему будет очень проблематично что-то доказывать, когда в его квартире обнаружат героин. А если повезёт, то офицера и со смертью Ганса Шлицера свяжут, посмотрим. Так что останется только Юджин...

Глаза Лаундмана зловеще сверкнули, но заговорил он прежде, чем Макс сделал новую попытку на него броситься.

— Не бойся, ничего твоему калеке не будет. Все же мы с ним долго были вместе, не забывай. Просто его слово будет против моих адвокатов и целой кучи доказательств моей невиновности. Ни один суд ему не поможет. И потом, он будет горевать по тебе, вряд ли сил хватит на другое.

Макс слушал и не слышал. Волна злости и отчаяния застилала глаза, мешала думать. Это был полнейший пиздец, сюжет какого-то низкопробного кино. Как? Как они вообще могли в такое вляпаться?!

— Зачем, Лаундман?

Матео в этот момент подносил к губам бутылку с водой, рука замерла в воздухе, и он в недоумении посмотрел на Макса.

— Что “зачем”?

— Зачем нужна была авария? Зачем вот это похищение? Неужели все дело в магазине? Бахофнера настолько не заботит собственная репутация?

Прошло не меньше минуты прежде, чем так и сидевший на столе Лаундман подал признаки жизни. Он смотрел прямо перед собой, будто и забыв вовсе о присутствии пленника. Затем посмотрел на бутылку у себя в руке и протянул ее Максу.

— Пить хочешь?

Макс скрипнул челюстью и отвернулся.

— Да брось. Ночь долгая, тебе еще жить и жить, зачем страдать от жажды?

В горле действительно саднило, от сухости першило, губы трескались. И Макс все же надеялся как-то выкрутиться из сложившейся ситуации. Поэтому, еще секунду поборовшись с собой, он повернул голову и прижался губами к подставленному горлышку бутылки. Жадно делая глоток за глотком, Макс был почти благодарен. Почти.

— Так вот. Отвечаю на твой вопрос, – Лаундман отвел руку с бутылкой и снова уселся на стол. — По поводу Германа, он не все мои действия одобряет. И не обо всех знает. Но так или иначе, он всегда в плюсе. А вот зачем... Эту тайну тебе придётся унести с собой в могилу. Хотя это случится совсем скоро, так что...

Макс чуть не отпрянул, когда Матео снова наклонился к нему, но сдержал себя и заглянул в блестящие от наркоты глаза. Лаундман сделал театральную паузу и прошептал с придыханием, не отводя взгляда: