Мой выбор (СИ) - "raksha_satana"

— Не, не надо. Сам виноват, не фиг звонить не вовремя.

— Вообще-то он о тебе беспокоится, думает, я тебе изменяю.

— Вообще-то не его это дело, – Женя смачно поцеловал Макса прямо в ухо и почесал заросший подбородок. – Побриться надо.

— Да, мне тоже, – Макс провёл ладонью по своей двухдневный щетине. – Есть предложение. Давай я наберу тебе ванну и отнесу туда на руках, а ты сделаешь вид, что тебе это приятно.

Было нереально круто смотреть на лежащего рядом улыбающегося Женю. Круто чувствовать его рядом и отвечать на нежные поцелуи. Круто быть вместе, зная, что хрен кто этому помешает.

— Давай я лучше перестану делать вид , что мне это неприятно, – Женя поцеловал Макса в переносицу. – Потому что это на самом деле потрясающе. А пока что дай мне ноутбук.

Собрать с пола все, что они за вчера и сегодня разбросали, оказалось совсем не просто. Чашки кофейные все-таки разбились, полотенца и простыню проще было сжечь, чем отстирать, пепел от сигарет зассыпался во все диванные щели, так что избавиться от запаха вряд ли было возможно. И тем не менее это был самый крутой вид их квартиры, какой Макс мог припомнить. Кое как дойдя на негнущихся ногах до ванной и наполнив корзину для грязного белья, он открыл кран и заткнул ванну пробкой. После Жени тоже было бы здорово влезть в ванну, но очень уж хотелось помыться, так что он предпочёл забраться в душевую кабину и быстро смыть с себя весь налёт прошедших суток ментоловым шампунем. Оставалось только побриться.

Обернув бедра полотенцем, Макс начал наносить гель для бритья на лицо и уже почти поднес к щеке станок, когда из комнаты его позвал муж.

— Макс! Сюда подойди!

Женя сидел там же, на диване, с ноутбуком на коленях. На звук мокрых ног, шлепающих по полу, он поднял голову и посмотрел на подошедшего Макса.

— Как звали девицу, с которой ты видел Ганса?

Неожиданней, наверное, мог быть только вопрос о погоде на острове Пасхи. Макс слегка офигел, но все же напряг память, пытаясь выудить из неё события двухдневный давности. Как же ее звали?

— Эээ... Блин. Как же... Катарина, кажется. Или нет... Не помню, не знаю. А что?

— Правильно тебе кажется, – Женя развернул ноутбук к мужу. – Смотри.

На экране был открыт браузер с новостной страницей какого-то берлинского издания. Текста в статье было не очень много и в конце сообщалось, что подробности события будут сообщены в ближайшее время. Все внимание к себе притягивали две фотографии в середине статьи, на одной была симпатичная темноволосая девушка, которую Макс ни за что бы не узнал, если бы не второе фото. И мужчину на нем он узнал сразу. Это был Ганс. А девушка явно была той самой Катариной, с которой Макс его застал в кабинете магазина.

Макс наклонился и тронул пальцем тачпад, прокручивая статью в начало. И чем больше он вчитывался, тем отчётливее ощущал, как на затылке шевелятся волосы. В статье сообщалась, что в магазине одного из известнейших магнатов страховой индустрии Германа Бахофнера ночью был совершён поджог, в котором трагически погибла сотрудница, Катарина Кляйн. По предварительным данным преступление мог совершить ревнивый друг девушки, Ганс Шлицер, место нахождение которого на данный момент неизвестно.

Макс оторвался от экрана и посмотрел на мужа. Тот водил пальцем по обивке дивана, очень сосредоточенно изучая рисунок на занавеске. Челюсть его была напряжена и стиснута.

— Это, блять, что?! – на большее мозг Макса пока способен не был.

— А это..., – Женя очень медленно повернул к мужу голову. – Судя по всему, это был наш крот.

====== Глава 18 ======

Комментарий к Глава 18 Пятая симфония Бетховена

https://youtu.be/NPuPHbtbWNI

День тридцать два

Макс сделал затяжку и зашипел. Пока он всячески делал вид, что изучает пейзаж за окном, сигарета в руке успела дотлеть до фильтра и обожгла жёлтые от никотина пальцы. Зато можно было выиграть еще минуту, изображая борьбу с ожогом, и только потом обернуться и посмотреть, что происходило в квартире за спиной.

Как там было в детском стишке?

Толя пел,

Борис молчал,

Николай ногой качал...

Да-да, примерно то же самое, с поправкой на место и возраст тех, кому этим вечером делать было нечего. Хотя, вообще, очень даже и было чего делать. Неуловимые мстители, вашу мать. По правде говоря, подобного напряжения в воздухе Макс в этой квартире припомнить не мог. И чем тщательнее все четверо собравшихся изображали безмятежность, тем больше этот воздух сгущался.

Па ба ба баааам!

Макс вздохнул, но даже оборачиваться не стал. Ждать, что к Самсону быстро вернется доброе расположение духа, было глупо. Поэтому все молча терпели пятисотое исполнение знаменитой симфонии Бетховена,точнее, первой строчки, которую Самсон выжимал из нижней гитарной струны, сидя на барной стойке. Макс поймал себя на мысли, что уже почти и не обращает внимания.

Па ба ба баааам!

Ни фига, хрен тут не обратишь, когда уже глаз дергается. Макс посмотрел на Женю. Вот уж кто оказался просто мастером на изображение похуизма. Спрятался в ноутбук под предлогом поиска информации и все, как будто и нет его. Ни один мускул на лице не вздрагивает от садистской игры старшего братца. Вон как спокойно волосы за уши заправил. Губы облизнул. Сволочь соблазнительная.

Почувствовав на себе пристальным взгляд, Женя поднял глаза и хитро подмигнул мужу. Макс в ответ только улыбнулся, и, чувствуя, как мысли начинают сворачивать в возбуждающую, но неуместную сейчас сторону, быстро отвлек себя, обратив внимание на четвёртого из собравшихся.

Эрик Шнайдер сидел на диване, сжимал в руке бутылку Schwepps и всячески изображал, что ему все пофиг. И надо сказать, для полицейского у него неплохо получалось, вот только звук насилуемой гитары заставлял его всякий раз вздрагивать. Да уж, Самсон отрывался с упорством мальчика-тромбониста, отыгрывающего гаммы и уже чувствующего себя частью симфонического оркестра. Макс отогнал от себя навязчивую картину того, как утром выглядел теперь собранный и аккуратный диван, когда на нем еще спал Женя, и отвернулся к окну, закуривая очередную сигарету.

Вот же ебаный лось, так хорошо утро начиналось. Настолько хорошо, что глупо было надеяться, что это продлится долго. Макс так увлёкся налаженными, наконец, отношениями с Женей, что и думать забыл о жизни, которая продолжалась там, за пределами квартиры. И то, что случилось с Гансом, мягко говоря, выбило из колеи, окунув с головой в реальность. Описанное в статье вгоняло в ступор, прежде всего тем, что никакой логики тут не наблюдалось. Если Ганса, который однозначно был невиновен, решили подставить, то причина должна быть серьёзной. А ее не наблюдалось...

— Господи, Самсон, хорош уже! – судя по всему, спокойствие Жени не выдержало очередного повтора. – А можно что-то кроме пятой симфонии?!

Самсон посмотрел на брата исподлобья и совсем не дружелюбно, но все же драть струну перестал.

— Собачий вальс знаю. Сыграть?

— Нет!!! – дуэт голосов Жени и Макс грянул так, что даже Эрик вскинул брови и завертел головой, хоть по-русски только слово “нет” и понял.

Самсон погладил большим пальцем гриф, примеряясь к баррэ.

— Ты смотри, борзые какие, еще выкаблучиваются.

Макс выбросил окурок в пепельницу и обернулся к старшему Мештеру.

— Ну так ты перестань по мозгам-то ездить, скажи, как есть? Чего бесишься?

— А это объяснять надо? Ладно, – Самсон отложил гитару и зыркнул на Женю. – Как насчёт того, что ты, gyerek, сволочь? И ты тоже.

Кивок в сторону Макса. Ну не самый опасный наезд, могло быть хуже. В конце концов, последние дни они только и делали, что испытывали терпение невысыпающегося, уставшего, за всех переживающего Самсона. Так еще и в телефонном разговоре, вместо обычных объяснений и извинений, они вывалили все, что случилось с Гансом, ну и как вишенка на торте, заявили, что ждут к себе Эрика Шнайдера. Вроде бы и все правильно, кроме этого парня, помочь им вряд ли кто-то мог. Вот только никто не учёл, что чаша терпения Самсона переполнится, и он уже через полчаса начнёт долбить в их дверь.