Мой выбор (СИ) - "raksha_satana"

— Проверка связи, как слышно?

— Слышу вас, офицер, – Макс свернул в узкий проезд, ведущий к парковке перед зданием “Мештер моторс”. Вокруг царили тишина и темнота, только звук далёких машин и тусклый свет фонаря врывались в эту идиллию пустоты.

— Отлично, он еще не приехал. Успеем проверить связь внутри, – голос Эрика по-прежнему звучал чётко, хоть очертания машины уже совсем исчезли из виду. Макс припарковался рядом со входом и вышел из своей Тойоты. Очень душно, в воздухе стойкое ощущение влажности, совсем не типичное для сентября. Неприятно. Макс скинул с себя толстовку и бросил ее на заднее сидение. Воздух от этого свежее не стал, но дышалось все же легче.

— Эрик, как слышно?

— Отлично слышно. Готов?

О да, еще как готов. Макс хотел этого с той самой секунды, как набрал номер Лаундмана несколько часов назад. Этот стервец мурлыкал в трубку так, будто ничего не случилось. Будто не было ни аварии, ни драки, и они, старые друзья, мирно обсуждают предстоящий выезд на природу с шашлыком. Сука. Приходилось удерживать себя, чтобы не раскрыться сразу. Новость о том что идея продать магазин теперь уже не кажется неправильной, вызвала чуть ли не ликование у Лаундмана. Тот даже злорадствовать не стал, а тут же предложил встретиться этим вечером в магазине. Оставалось только вывести разговор в нужное русло, желательно с признаниями, которые услышит и запишет Шнайдер. Мда, Джеймс Бонд и Джек Ричер в одном флаконе... Макс посмотрел на тёмные окна магазина. Что ж, по крайней мере он на своей территории.

— Ладно, я захожу, – на ключах пискнул брелок с сигнализацией, и Макс неспеша направился ко входу.

В то же время...

— Господи, Самсон, сядь уже! В глазах от тебя рябит! Ехал бы домой, а?

— Обойдешься. Я никуда не поеду, пока твой муж не объявится, – Самсон все же перестал вышагивать вдоль дивана и сел напротив брата. – Не нравится мне, что он один поехал.

— Он не один, – Женя казался совершенно спокойным, его внутреннее напряжение выдавал только взгляд, который он то и дело бросал на лежащий на коленях телефон. Самсон поморщился.

— Да вот ни хрена не спокойнее от того, что он с этим парнем. Я ему не доверяю, не понимаю, почему ты другого мнения.

— Самсон!

—Да что?! Ты эту рожу наглую не видел, когда я его у Макса в штанах застукал. И идея эта... Не думаешь, что в вашем плане не хватает... Не знаю, плана?! С чего вы взяли, что Лаундман все Максу расскажет?

— А у тебя другие варианты были? Если да, то что ж не озвучил?

Повисло молчание. Оба знали, что ничего другого на ум не пришло никому. И оставалось только надеяться, что все пройдёт так, как они ожидали. А заодно и делать вид, что от страха не трясутся поджилки.

— Брат, серьёзно, езжай домой. Тебя Оля ждёт, Анюта... Толку с того, что оба сидим? Я позвоню, если что.

— Нет, gyerek, не поеду. Вдруг Максу помощь будет нужна, ты же за руль не сядешь.

Телефон заверещал, не дав младшему Мештеру и слово возразить. Женя вздрогнул и тут же вцепился в смартфон, дрожащие пальцы еле смогли смахнуть значок зелёной трубки. Номер был незнакомый.

—Это Шнайдер. Я... Вот черт, секунду! – в трубке зазвучал визг тормозов, отборный немецкий мат и еще какой-то шум. Женя включил громкую связь, как раз в тот момент, когда Эрик снова заговорил.

— Я не знаю, что случилось! Макс зашёл внутрь, и связь оборвалась. Я пошел к магазину пешком, на парковке стоял фургон, не знаю, откуда он взялся. Не успел к нему подойти, он рванул с места, но номер я запомнил. Макса в здании не было, дверь осталась открыта. Сейчас, подожди...

И снова завизжали тормоза. Женя поднял глаза на вскочившего на ноги Самсона. Подступающая к горло паника все сильнее мешала фокусироваться на голосе, звучавшем из трубки.

— Я еду за ними, попросил пробить номер по базе. Позвоню, как что-то выясню, все, отбой.

— Погоди, эй! – Самсон кинулся было вперед, но экран смартфона уже погас. – Сука! Жень, это что было сейчас?!

— Не ори, – Женя, стиснув челюсть, искал в списке контактов нужный номер. Набрал.

— Выключен. Тварь! – ни в чем не повинная трубка отлетела на диван.

— Ты кому звонил? – Самсон уставился на побледневшего брата. Тот поднял глаза, уже не скрывая горечи.

— Он у них. Лаундман забрал Макса.

====== Глава 20 ======

День тридцать третий

Макс любил боевики. Зрелищные яркие американские экшены с мощными главными героями, взрывами и хитроумными злодеями. Плюсом таких фильмов была та лёгкость и очевидность, с которой решались самые, казалось бы, масштабные проблемы. И если главный герой привязан к стулу, а под ним тикает взрывчатка, он ожидаемо в самый последний момент освобождается, обезвреживает бомбу и убивает два десятка террористов из шестизарядного пистолета. И как бы банально и плоско ни складывался сюжет, Макс всегда кайфовал от боевиков. Ну по крайней мере у какого-нибудь Брюса Уиллиса или Джейсона Стетхема день явно не задался сильнее, чем у зрителей, это факт. Правда, себя представить героем подобных фильмов как-то не получалось, ну разве что в “Бригаде”. Или, если считать от момента переезда в Берлин, то в сериале “Комиссар Рекс”. И способствовал подобным мыслям тот факт, что, как оказалось, и Жене, и самому Максу ну очень по душе был главный герой, детектив Алекс Брантнер. Много забавных псевдоревнивых разговоров у них состоялось на тему этого красавца.

Как бы то ни было, а не смешивать фантазии с реальной жизнью Макс научился давно. Последнее, чего он ждал от жизни, это оказаться вытянутым в какую-то криминальную перипетию, тем более в Германии. И осознание собственной роковой ошибки пришло в тот момент, когда он оказался со страшной головной болью, сидящий на стуле с руками в наручниках. Вокруг царил полумрак, только тусклая болтающаяся в потолке лампа позволяла сделать вывод, что он находится в каком-то гаражном помещении. Справа от него стоял низкий стол со стальными ножками, напротив на таком же стуле, будто без сознания, сидел человек с запрокинутой назад головой. Кажется, знакомый, но что тут можно было сказать наверняка, учитывая расплывающуюся картинку перед глазами и жуткую боль в затылке? Последнее, что Макс помнил, это как он заходил в магазин, в неосвещенный павильон. Далее последовал резкий приступ боли, словно сзади по голове кто-то треснул монтировкой, и полная темнота. Собственное тело воспринималось как чужое, непослушное, и в мозгу заскреблась соблазнительная идея, что, быть может, это все ему сейчас просто кажется. А на деле он давно уже дома, в постели, видит десятый сон. И уже в прошлом осталась встреча с...

— Ты очнулся.

Этот не громкий то ли вопрос, то ли сарказм прозвучал совсем рядом, чуть ли не над ухом, от чего Макс вздрогнул. О, этот голос он узнал бы где угодно, к своему огромному сожалению. И тут же иссякла последняя надежда на то, что происходящее – сон.

Лаундман вышел откуда-то из-за плеча и присел на корточки перед Максом, заглядывая в глаза, как преданный щенок. Вот только Максу прежде никогда так не хотелось пнуть собаку. Матео смотрел заискивающе, почти невинно, от чего становилось совсем не по себе. В добавок его небесно-голубые глаза в эту секунду были абсолютно чёрными от расширившихся зрачков, то ли из-за игры света, то ли Максу врали его собственные глаза. Но головная боль немедленно отступила на задний план, и в мозгу истошно завопил инстинкт самосохранения, сообщая об опасности.

— Ну-ну-ну... Не надо так дёргаться, – ледяные пальцы Лаундмана коснулись подбородка Макса, от чего тот попытался отпрянуть. – Ты здесь надолго, мой сладкий. Не усугубляй свое состояние. А то будешь, как он...

Макс от ужаса прикусил язык, глядя, как Лаундман неспеша обходит второй стул и за волосы приподнимает безжизненную голову сидевшего на нем человека. Это был Ганс. Избитый, весь в кровоподтеках и смертельно бледный, он казался мёртвым, но хлесткая пощёчина вырвала из его груди стон. Лаундман выпустил его волосы из рук, и голова Ганса снова повисла как у тряпичной куклы, касаясь груди подбородком.