Мой выбор (СИ) - "raksha_satana"

— Я просто до одурения ревную.

И замолчал. Только смотрел, не мигая, и скалился. Макс под дулом пистолета не смог бы определить, было б ему легче, будь это правда, или нет. На всякий случай он решил озвучить единственный разумный вывод.

— Стебешься?

Лаундман, продолжая смотреть в глаза, сделал глубокий вдох, будто речь готовил, и тут выпалил радостно и истеричено:

— Да!

И отпрянул, захлебываясь лающим смехом. Зрелище, которого было бы достаточно, чтобы пожелать никогда больше не иметь дело с наркоманами. Успокоившись, Лаундман вытер красные слезящиеся глаза и вскочил на ноги.

— Конечно, стебусь! Минет в старом кабинете Юджина был моим лучшим решением в жизни, клянусь. Я бы и не вспомнил про своего бывшего парня, вот только по иронии судьбы он открыл магазин на нужной нам подведомственной территории. У Германа определённые договорённости с полицией именно в этом округе, поэтому он, конечно, захотел приобрести вашу торговую точку. То, что она принадлежит Юджину – просто совпадение, к вашему несчастью.

— Столько сложностей ради мотомагазина? Кому другому расскажи.

— А кто сказал, что это просто мотомагазин? Видишь ли, страховые фирмы господина Бахофнера делают хорошие деньги на страховании от угона. Но в договоре много мелких частностей, на которые клиенты не всегда обращают внимание. И так уж вышло, что нередко угоняют застрахованный транспорт люди, имеющие неплохие отношения с Германом. В итоге мотоцикл оказывается в умелых руках, с ним делают чудо и продают в магазине Германа почти по прежней стоимости. Ну а я в свою очередь предлагаю помимо общего ассортимента и другой, более редкий товар.

Лаундман погладил себя по карману, тому, где лежал теперь кокаин. Макс даже облизнулся. Вот только Саши Белого не хватает, ну натуральная же “Бригада”.

— И это все? Вам нужен наш магазин, чтобы полиция могла прикрывать махинации с мотоциклами и тебя-барыгу? Серьезно?!

— Думаю, знай ты сумму оборота, поумерил бы сарказм, – Лаундман внимательно смотрел на Макса, уже без улыбки, а странно-оценивающе. Это добра не предвещало, но Макс все же вздохнул свободнее. Глупо, банально, но очень уж похоже на правду. Столько времени им пришлось гадать, какова же на самом деле цель Бахофнера и Лаундмана, а выяснилось... Но знание правды возбуждало, пусть руки и были прикованы к стулу. Как-то неожиданно возбуждало.

Макс чувствовал, как к лицу приливает кровь и внутри разливается тепло. Подобное ощущается, когда пьёшь алкоголь, вот только обычно за этим следовало состояние расслабления. А сейчас под кожей собиралась энергия, как будто... Дошло до Макса слишком поздно.

— Что было в бутылке?!

Лаундман, так и наблюдавший за пленником, широко улыбнулся и облизнул губы, голубая радужка наконец показалась из-за зрачка, и Матео стал похож на вампира.

— Интересный эффект, да? Это экстази. В жидком виде действует в два раза сильнее. Сейчас тебе, наверное, уже жарко и хочется движения.

— Да ты чёртов садист! – Макс дёрнул руками, но только сильнее кожу под наручниками повредил, и в этот момент Лаундман оказался прямо перед ним, неожиданно сильная рука дернула за волосы, заставляя Макса откинуть голову назад. Матео зашипел в лицо пленнику.

— Эй, я сделал тебе одолжение. Мне под кокаином одиноко, ты не успеваешь за скоростью моей мысли. Я дал тебе ускоритель. К тому же... – и тут Макс с ужасом понял, что чужая непрошеная рука коснулась его бедра и скользнула по джинсам к паху. – Грех не воспользоваться возможностью напоследок.

— Убери от меня руки! – мерзотность ситуации была не в приставании Лаундмана, а в том, что экстази быстро действовал. Тело и на прислонение к дереву среагировало бы, не то, что на умелую наглую ладонь. В этой схватке Макс проиграл ещё до начала боевых действий.

— Ты не хочешь, чтобы я прекращал. Ты хочешь больше, – и, убрав руку, Лаундман просто оседлал бедра Макса и, продолжая оттягивать его голову за волосы, провел языком по шее, от чего Макс вздрогнул и покрылся гусиной кожей. – Знаешь, в чем прелесть экстази? Не важно, как ты ко мне относишься, не важно, что я люто хочу тебя убить. Чувства не имеют значения, потому что все, о чем ты сейчас можешь думать – это твой член у меня в заднице. Ты не хочешь хотеть, но хочешь...

Макс и рад был бы сказать, что все это – не более, чем бред наркомана, что в словах Лаундмана не было смысла и терпел он притирания к своему паху только из-за скованных рук, да вот на деле он собой вообще не владел. Член стоял колом, и больших усилий стоило не застонать, когда Матео прижался плотнее и потерся. Макс чувствовал, пара минут – и он кончит, и джинсы не будут помехой.

— Я тебя придушу, тварь, слезь с меня! – да уж только и оставалось, что плеваться бесполезными угрозами и уворачиваться от блядских губ возбуждённого сучонка.

— Да, давай, ругайся, мне это нравится. Хочу, чтобы ты трахнул меня, – Лаундман уже не сдерживался и поскуливал, все сильнее притираясь пахом к члену Макса.

— Малыш, я тебе не мешаю развлекаться?

По законам жанра даже в конец охреневший мозг Макса еще был способен спрогнозировать какое-то неожиданное вмешательство в ситуацию. Ганс мог прийти в себя и напасть на Матео сзади, сомнительно, учитывая количество героина, которое ему вкололи, но в боевиках и не такое случалось. Мог ворваться спецназ, отряд полиции, хрен знает, кто еще. И меньше всего Макс мог ожидать, что перед ним появится Герман Бахофнер собственной персоной. Хотя он-то как раз был в числе первых, кого стоило ожидать.

Пока Лаундман слезал с колен Макса, поправлял штаны и подходил к своему любовнику, Макс успел оценить внешность человека, которого живьём прежде не видел. Бахофнер больше походил на стареющего байкера, чем на короля страховой империи. Высокий, спортивный и широкоплечий, с небрежной щетиной и распологающим лицом, Герман Бахофнер олицетворял собой человека, которому хотелось верить. Ну очень крутая маскировка, ничего не скажешь.

Лаундман и Бахофнер перекинулись вполголоса несколькими словами, после чего двое крепких мужчин в черном, явно телохранители, были отправлены погулять, а сам Бахофнер приблизился и встал напротив Макса.

— Стул мне принеси, – эти слова были адресованы Матео, и тот поспешил выполнить просьбу. Макс на автомате проследил за ним взглядом и только тут обратил внимание, что помещение, ставшее его тюрьмой, на деле больше походило на ячейку на каком-то складе. Или это был очень аккуратный гараж. Как бы то ни было, а Бахофнер появился совершенно бесшумно, даже разъезжающиеся двери не скипнули.

— Спасибо, – Бахофнер шлепнул любовника по заду и, повесив пиджак на спинку, уселся на стул напротив Макса. Лаундман встал за его спиной.

— Господин Савельев, полагаю. Вижу, Матео попытался скрасить ваше нахождение здесь.

Макс от возмущения дар речи потерял. Нет, это поистине восхищает, изображать манеры перед похищенным человеком, которого собираешься убить. Марио Пьюзо позавидовал бы.

— Шли бы вы в баню вместе со своим Матео. У вас это семейное, что ли, с едой перед обедом играть?

Бахофнер на грубость и бровью не повёл, только одобрительно рассмеялся.

— Поверьте, видеть вас здесь мне не доставляет никакого удовольствия, я вообще не сторонник насилия. Все должно было сложиться куда более цивилизованно.

— О да, гнать ворованные байки и наркоту, очень цивилизованно, – может быть, дело было в эффекте от экстази, но Макс ловил кайф от того, что нарывался. Хотя все могло быть куда проще: приближение смерти всегда стирает барьеры.

Бахофнер посидел молча с минуту, внимательно осмотрел Макса с головы до ног, будто решая, то ли тот дурак, то ли бессмертный. Если какой-то вывод и был сделан, делиться им с Максом никто не собирался.

— Мне жаль, что для вас все обернулось вот так, – и на этих словах Бахофнер встал на ноги, взял в руки пиджак и кивнул Матео, чтобы тот шёл за ним. Но уходить совсем они не стали, а остановились у стены и заговорили быстро, не громко, но и не заботясь о том, чтобы их не услышали. Возможно, чтобы Макс понял, что время у него заканчивается.