...Встретимся в октябре... (СИ) - Моран Маша

Сам не знаю, как эти слова вырвались наружу. Я просто не контролировал себя. Больше нет. Весь контроль перешел к Насте.

Я находился в полной ее власти и ни капли не сожалел об этом. 

Я опустился на колени перед ней, тяжело дыша. Она мне необходима. Как воздух. Кислород. Кровь. 

Без нее теперь никак. Без нее давно никак. Не знаю, как это случилось. 

Но точно знаю, что сдохну, если не узнаю ее вкус. 

Никогда в жизни мне не хотелось делать ничего подобного, но с Настей я мог думать только о том, как окажусь между ее ног. 

Она коснулась пальцами моего уха, легонько сжала мочку, даря ласку, от которой меня бросило в пот. Одежда прилипла к коже, а член дернулся в джинсах, стремясь на свободу. 

— Всегда хотела узнать, откуда этот прокол?

Боже, о чем она? Я смотрел на Настю снизу вверх, гадая, понимает ли она, что я хочу сделать. 

Прокол? Да, черт… 

— Сделал. В молодости. 

Она улыбнулась:

— Как будто ты сейчас старик. 

— Я старше тебя. 

Настя вдруг закусила губу, и я прижал ладонь к животу, пытаясь сдержать то адское разбирающее давление, которое рвалось из члена. 

— Что? – Голос казался чужим. 

Это все из-за нее. Я превращался в одержимого. 

Она опустила взгляд, краснея еще больше. 

— Мне… нравится, что ты старше… взрослее… 

Твою ж мать! Я никогда не думал, что это может настолько возбуждать. 

Я положил ладони на ее бедра и резко пододвинул к краю кресла. 

Настя удивленно выдохнула и запустила пальцы мне в волосы:

— Что ты делаешь? 

Стащив с нее покрывало, я провел пальцами по гладкой и теплой коже ног. Поцеловав округлую коленку, я закинул одну ее ногу на подлокотник, а вторую – себе на плечо. 

— Ты же все видела. – Я пьяно улыбнулся. – В видео. 

Настя закусила губу и слабо простонала:

— Не надо… 

Я завис, глядя на ее розовую плоть:

— Попробуй остановить меня. 

Я не мог отвести глаз от нежных складочек. Под моим взглядом они заблестели. Настя потянула меня за волосы. 

— Не делай этого… 

Я нагнулся и лизнул влажную плоть. Настя напряглась, а я застонал, как только распробовал ее теплый вкус. Она подчиняла и околдовывала. Так, что невозможно было отстраниться. Хотелось еще. 

Осторожно, чтобы не напугать ее, я начал гладить языком набухшие складочки, каждый раз погружаясь языком чуточку глубже в ее горячее и тесное отверстие. 

Настя выгнулась, невольно прижимаясь сильнее к моим губам. 

— Ди-и-и-ма… 

Ее голос пролился кислотой на кожу, плавя до кости. 

Я почти обезумел. Хотел слушать ее громкие стоны, пока по языку растекается ее шелковистая влага. 

С тихим рычанием, которое издавал я сам, я снова прижался к ее лону, обхватил губами, стремясь поглотить целиком. Настя дрожала и терлась о мои губы, издавая потрясающие стоны. 

Я обхватывал губами чувствительные лепестки и сосал их, сходя с ума от возбуждающего вкуса ее влаги. Осторожно натянув кожу я коснулся языком набухшего клитора. Настя дернула бедрами и попыталась отстраниться от меня. 

Я чувствовал себя пьяным. Все вокруг расплывалось, и только Настя виделась четко и до рези в глазах ярко. 

Прерывающимся голосом она снова прошептала:

— Не надо… 

Я накрыл пальцем ее клитор и легонько потер. Настя закусила губу, отбрасывая голову назад. Какая же красивая… Такая страстная, отзывчивая, горячая. Я был уверен, что секс с ней способен лишить разума и никогда не забудется. Это будет опасно. 

Трудно было сохранять рассудок и не прикасаться к ней. Если бы знал, что стану так зависим от ее вкуса, никогда бы не прикоснулся. 

Я снова прижался к ее складочкам, с упоением собирая выступающую влагу. 

Настя захныкала, оттягивая меня за волосы. 

— Перестань… 

Несколько раз я жадно погрузил язык в ее горячий вход, с упоением собирая с гладких стеночек влагу. 

— Тебе не нравится? – Тяжело дыша и слизывая с губ ее вкус, я заглянул в ее лихорадочно блестящие глаза. – Давай, ответь мне… чтобы я поверил. 

Я ведь видел, что нравится, пусть никогда и не делал подобного другим. Видел, что могу доставить ей удовольствие. Я костьми лягу, чтобы ей стало хорошо. Хоть это и было эгоистичное желание. Потому что мне безумно хотелось снова ощутить ее вкус. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда я развел ее нижние губки в стороны и начала водить языком сверху вниз, жадно собирая ее влагу, Настя громко застонала. Ее стон стал лучшей наградой, доводя меня до предела. 

Не знаю, каким чудом мне удалось сдержаться и не кончить. Вместо этого я снова вошел в нее языком, предвкушая, насколько тесной она окажется. 

Настя вдруг с неожиданной силой оттолкнула меня и, задыхаясь, проговорила:

— Я – девственница. 

На пару секунд я оторопел. Не знаю, какие слова сделали бы меня более счастливыми. Наверное, только банальное «Я тебя люблю», в которое я никогда не верил и считал просто фразой. Но с Настей все приобретало совсем иной смысл. 

Я ошалело смотрел на нее, боясь поверить в услышанное. Я стану у нее первым. Я. Только я. До меня у нее никого не было. И уже никого не будет! Только я! Только со мной… 

Я стащил ее с кресла и потянул за собой на матрас. 

— Иди сюда… 

Я лег и усадил Настю себе на грудь. Ее глаза расширились. Она уперлась ладонями в матрас и закусила губу. От этого движения член дернулся и начал болезненно пульсировать. 

Ее голос прозвучал робко и неуверенно:

— Ты не расстроен? 

Что?! Я выгляжу расстроенным? О чем она вообще думает? 

— Сейчас я постараюсь тебя убедить, насколько сильно мне понравилось то, что ты сказала. 

Настя вдруг начала подниматься, явно пытаясь от меня сбежать. 

— Мужчины не любят неловких девушек. 

На пару мгновений я замер. Даже не знал, как отреагировать на эти слова. 

— А ты проводила опрос? Или был опыт с другими? 

Настя успела подняться и даже отойти от меня на шаг:

— Я же только что сказала, что я… ну ты понял… 

Я обхватил ее ногу под коленкой и одним движением дернул на себя. Вскрикнув, она начала падать. Я успел развернуть ее спиной и подхватить, снова устраивая Настю над собой. 

Теперь я не мог видеть ее лицо, но мог сделать кое-что другое. 

— Знаешь, мне всегда хотелось задать тебе трепку. – С громким шлепком я опустил ладонь на ее безумно аппетитную попку. Настя вскрикнула и дернулась. Попыталась встать, но я снова притянул ее к своему лицу и сжал место удара. Когда она изогнувшись, обернулась ко мне, я погладил покрасневшую кожу. – В основном за то, что ты была такой противной кошкой. И теперь у меня появился повод. – Я снова шлепнул ее, уже по другой ягодице, наслаждаясь ее прерывистым выдохом. 

— Что ты творишь?! – Она гневно шипела, и от этого я возбуждался еще больше. 

— Все, что хочу… А ты мне это позволишь… 

— Нет, не позволю… 

Я потянул ее бедра на себя и снова жадно лизнул. 

— Уже позволяешь… Тебе ведь нравится, что я делаю… – Я начал теребить языком нижние губки. – Признайся и расслабься… Нам будет хорошо… 

Ногти Насти впились мне в живот, и я непроизвольно дернул бедрами вверх. Боже… да мне было достаточно ощущать ее ладони рядом с членом, чтобы кончить. 

С неконтролируемым стоном, я снова начал облизывать ее горячие складочки и набухший клитор. Настя застонала, и я обвел пальцем тесный вход. 

— Я хочу быть в тебе… 

Настя снова застонала, а я развел упругие половинки ее попки и нежно обвел влажным пальцем тугое колечко ануса. 

— Можно сюда?.. – Голос хрипел от потребности оказаться в ней хотя бы так. 

Настя тихо прошептала:

— Да… Только тебе… можно… 

Я обхватил губами нижние губки и поцеловал их, всасывая в рот, и только после этого смог выдохнуть:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Только мне. Запомни это… 

Я надавил на закрытый вход, чувствуя, как напрягается Настя. Неожиданно ее ладони скользнули вниз, к моему паху. Я не видел, но чувствовал, как она расстегивает пуговицу джинсов, тащит «молнию» вниз, словно сдирая с меня кожу.